Будущее 2

Глава 6

Глава 6.

Российская Федерация. 2035 год.

Техноград «Рязань».

Въезд. 10:30

Массивные автоматические ворота, способные выдержать удар танка, медленно затворились, открывая дорогу на широкую автостраду.

Шуша мрачно засопел, но ничего не сказал. Ощущение захлопнувшейся ловушки неожиданно накрыло весь салон, заставив вздрогнуть своей осязаемостью.

Дерьмо! Я оглянулся через заднее стекло, взгляд уперся в толстые бронеплиты, поднявшиеся из земли вслед за воротами проходного шлюза. Предчувствие неприятностей буквально затопило сознание. Зря мы сюда все-таки сунулись.

В свое время Рязань здорово перестроили, превратив в техноград за короткий промежуток времени. Было это еще до появления биосканеров, строительство шло по принципу осажденной крепости. Отсюда и высокие стены вокруг города и входные шлюзы под жесткой охраной — все, чтобы не допустить заразу за границы периметра.

Многие районы практически возникли с нуля, возведенные в стиле «техногенного футуризма». А это всегда обилие бетона, и никакой эстетической красоты.

Поэтому вырастили громады в двадцать, тридцать и сорок этажей, созданные для единственной цели — разместить как можно больше людей и защитить их в случае опасности.

Монументальность. Тяжеловесность. Основательность. Массивные высотные блоки и развязки автострад в несколько ярусов. Разветвленная транспортная сеть общественного транспорта и спрятанные под землю коммуникации. И конечно повсеместно разбросанные пропускные пункты (к счастью, по большей частью сейчас уже пустующие) со всем необходимым для принудительной изоляции.

В теории каждый район и даже каждый отдельный блок мог войти в так называемый «автономный режим» и просуществовать на собственных ресурсах какое-то время. Системы фильтрации воздуха, жизнеобеспечения, станции обеззараживания, лаборатории и огромная разветвленная сеть складов с продовольственными и медицинскими припасами позволяли это сделать без особых проблем.

Строительством занимались военные. Расчет на один миллион населения. Потом расширили до двух. Экономно, функционально, никакой эстетической красоты. Это немного портило пейзаж. Однообразие безликих коробок навевало мысли об индустриальном ландшафте. Только несколько зданий, выделяющихся иной формой, вносили разнообразие, вызывая подобие оживления.

При слове «Рязань» раньше возникали ассоциации с древнерусским этносом, стариной и сказочными мотивами из времен Дмитрия Донского и Александра Невского. Но в тридцать пятом году двадцать первого столетия все это выглядело совсем по-другому.

Со словосочетанием «техноград Рязань» перед глазами всплывали образы огромных бетонных коробок высотой в несколько десятков этажей, многочисленные автострады, повисающие в воздухе на несколько уровней, и системы защиты, способные остановить целую армию.

Сейчас это совершенно другая Рязань, где во главе угла функциональность. И такое творилось почти по всей стране — ускоренный процесс урбанизации, искусственно разогнанный под влиянием вспыхнувших эпидемий.

Большая часть населения переселилась в технограды. Новые бастионы цивилизации с подземными и воздушными автострадами и высотными жилыми блоками на многие тысячи человек. Целые кварталы, объединенные в единую сеть с развитой инфраструктурой.

И контроль. Тотальные контроль за всем, особенно за перемещением людей.

Нас окружала холодная красота технологического механизма. Весь город — один сплошной механизм. С точками КПП и перегородками, выдвигающимися из-под земли. По аварийному протоколу любой техноград делился на отдельные зоны, изолированные друг от друга на случай распространения инфекций.

Хотя так было раньше, сейчас меры ослабили, поэтому проезжая мимо очередного пропускного пункта, мы видели лишь закрытые ставни и убранные в бок шлагбаумы.

— Смотрите, это что такое? — Лерка ткнула пальчиком вправо.

Я посмотрел в указанном направлении и увидел нависающую над дорогой бетонную эстакаду, где внизу проходила непонятная конструкция.

— Похоже на монтаж ветки монорельса, — ответила Анастасия, впрочем, не слишком уверенно.

Хрен его знает, на мой взгляд на монорельс это мало походило. Хотя какая в принципе разница?

— Там рабочие, — Лерка кивнула в сторону странной штуки.

Я зевнул. Фигурки в оранжевых робах и касках с бликующими надписями на спине «ЖилгорТехноснаб» меня взволновали мало. Работают люди и работают, чего отвлекать?

— А вон там сборочные цеха и фабричные корпуса производственного кластера, — указала Анастасия, сверившись с картой навигатора и прочитав поясняющую надпись: — Промышленная зона принадлежит сразу нескольким корпорациям и государственным компаниям.

— Ты че экскурсоводам заделалась? — мрачно буркнул Шуша.

Девчонка поджала губы. Я хмыкнул. Да какая к дьяволу разница где тут промка? В смысле знать может и стоило, но в отличие от Брянска здесь она была не заброшена и пахала дай боже, наполненная людьми под завязку. Там уж точно не спрятаться, к системам контроля полисов прибавлялись камеры и сенсоры наблюдения корпорантов, охранявших свои коммерческие секреты почище иных банковских хранилищ. Промышленный шпионаж еще никто не отменял.

Мимо проплыло здания с тяжелой даже на вид бронзовой вывеской «Рязанский институт робототехники». Вот уж точно куда лучше не заходить и даже не приближаться. Контора явно работала на оборонку и за каждым углом сидел безопасник, только и мечтающий поймать какого-нибудь шпиона ради награды.

— Стилет, зацени храм, — Лерка ткнула меня в бок локтем.

Я глянул, через стекло без особого интереса. Когда-то сверкающий собор порядком обвешал и представлял собой жалкое зрелище. Видавший виды забор из кованой решетки с облезлой краской и парочка нищих, сидевших на паперти с какими-то картонками в руках, дополняли образ сооружения.

В свое время с церковью сложилась своеобразная ситуация. Когда появились первые новости о неизвестных болезнях, старые власти пытались сдержать распространение информации, делая вбросы и выпуская в эфир ложные сообщения.

Все это, разумеется, не помогло, и тогда в дело вступила церковь, мощно начав пропагандировать послушание и смирение. Типа, молитесь лучше и вы спасетесь. И другой похожий бред.

Отвлечение внимание сначала испугавшихся, а потом впавших в бешенство людей, не остановило толпу, когда правда просочилась наружу и начались массовые погромы. Когда начали убивать западнецев, сжигая целыми посольствами, попы на свою беду вновь вылезли и вякнули что-то насчет прощения.