Страница 14 из 58
— Сумерки это когда солнце село, но свет остаточный еще есть. Или, наоборот, перед самым рассветом. И маг не бабахает молнию. Бабахает гром, — ответил Себ.
— Но в целом ты прав, Акке, — поддержал подростка Габби.
— Но если со временем мы разобрались, то с местом по-прежнему все не ясно. Да и разделение все-таки непонятное, — протянул в своей манере Себ.
— Да. Мы должны разбить подсказки на четыре группы по три в каждой. А зачем? И вот с этими тремя понятно, а что делать с уже имеющимися у нас подсказками? Они, как я понял, пока не разбиваются? Или нет, скорее, неполные группы — почесал голову Габби.
— Мы тогда их делили? Помнишь, еще сидели в кабинете у…
— Неважно, где мы сидели, но делили мы по четырем признакам двенадцати. Время, рыцари, религия, искусство, — перебила я Себа.
— А, точно. С рыцарством все более или менее понятно. На картине Рафаэля спал рыцарь. А еще рыцарь сражался с улиткой. И мы имеем Замок на скале и улитку. И к чему это относится? К месту? К виду из окна? И у нас нет еще одного рыцаря, — сказал Габби.
— Еще есть две подсказки из религии. Это плащ. Он был на фреске в монастыре. И Лимон с алтаря в руке Евы. И здесь тоже не хватает третьей, — протянул Себ.
— Религия, время и рыцари пока понятно. А что у нас с четвертой? — спросил Акке.
— Тишина. И это не подсказка, просто её пока нет, — ответила я.
— И ты зря думаешь, что это искусство. Это может быть и закон. У нас совет Магов Двенадцати. А в твоем мире ты говорила, что-то про суд, — уточнил Себ.
— Да. У нас двенадцать присяжных заседателей. Понятно, что ничего не понятно. Нам нужны еще подсказки. Только после этого что-то прояснится, — ответила я.
— Клари, прости, что опять поднимаю эту тему, но нам пора возвращаться домой, в Лютецию. Нам нужна помощь. Мы не справимся втроем. Прости, Акке, вчетвером, — сказал вдруг Себ.
— А что такого в Лютеции? Нас там станет вдруг пятеро? — ответила я.
— Там есть папа. И наши друзья по Универу. И Ги с Эллой. Там больше возможностей по сбору информации. Клари, прости, но это еще один из доводов, чтобы вернуться, — поддержал брата Габби.
— Акке? А ты что думаешь? — в поисках поддержки спросила я.
— Я думаю, что нам нужно ехать в славный город Франкфурт. Это не так далеко, — мы все с удивлением уставились на него, а Габби даже рот открыл.
— Куда? — только и выдала я.
— Город Франкфурт. Именно там в данный момент гостит у учителя знаменитый ювелирный мастер Карл Фаберже. Он совсем недавно изготовил для Великого Князя Александра яйцо с Магическим Граалем внутри. Разве нам не нужно его расспросить? — невозмутимо ответил этот фантастический подросток.
— Но, Акке, как? — отмер Габби.
— Об этом в сегодняшней газете написано. Учителя Карла Фаберже зовут Йозеф Фридман, и проживает он именно там. А про яйцо вы же сами Клари газету показывали? Еще когда мы в Орхусе были. Мы ее, кстати, еще обвели эту заметку. Газета так и валяется на тумбочке в прихожей, — ответил Акке.
— Огненный шар мне в печёнку, — как говорит Арчибальд. Но этот юный газтер прав. Мы совсем забыли про это яйцо. И обычно художник уже мертв, нам помогает само полотно, но тут-то все наоборот. Карл Фаберже жив. И нам не обязательно врываться в спальню к Великой Княгине Марии и ломая сейф искать нужное яйцо, — обрадовал нас Себ.
— Я и не собиралась никуда врываться и ломать сейфы в спальнях. Мы поговорим с ювелиром и все выясним, — я даже вздрогнула, как представила себе проникновение в чью-то спальню.
— Что-то я сильно сомневаюсь, что разговор с мастером ювелиром нам поможет. По-моему магия работает не так. И потом это новая работа. А Грааль ищут уже много веков. Странно это, — засомневался Себ.
— Может подсказки активируются или наоборот засыпают? — выдал Габби.
— Все может быть. Но в любом случае пока мы не съездим — не узнаем, — пожала я плечами.
— Тогда чего же мы ждем! Впере-е-е-ед! — проорал Акке, и боюсь, что его услышали не только на соседней улице, но и во всем городе.
Глава 6.
«Встреча святого Ромуальда с Оттоном III» Фра Беато Анджелико
На всем, что сделал мастер мой, печать
Любви земной и простоты смиренной.
О да, не все умел он рисовать,
Но то, что рисовал он, — совершенно.
Гумилев Н.С. «Фра Беато Анджелико» 1912г
— Это опять вы? И по-прежнему неважно кто вы? Что вам нужно на этот раз?
Мы и в самом деле не стали откладывать поездку во Франкфурт. Простившись с четой Арбэнот, на поезде мы быстро добрались до Переправы Франков, или Франкфурта. В поездке только и разговоров было, что о франкфуртских сосисках. Ничего другое ребят не занимало. Это были особые свиные сосиски: тоненькие и приготовленные по специальным рецептам. Эти сосиски традиционно подавались на все праздничные столы, и парни наперебой выясняли, кто больше съест и что все-таки вкуснее — штрудель или сосиски.
Они отказывались обсуждать мое желание пройтись по музеям. И уж совершенно не соглашались поговорить о моем стремлении побывать в Соборе Святого Варфоломея. После того как доктор Арбэнот упомянул, что это крупнейший собор города, меня стало сжигать настойчивое желание туда попасть. Мы венчались со Свеном в соборе святого Варфоломея, возможно по этой причине. Я пока для себя другой не находила.
Заселившись в гостиницу, мы первым делом, разумеется, пошли в ближайший ресторан дегустировать эти пресловутые сосиски. И только потом, основательно набив ими животы, парни согласились обсудить планы на время пребывания в городе. И если в собор я планировала взять Михеля, то вот к ювелирному мастеру нужно было идти без него. Да и в музей Михелю было совершенно точно рано. Поэтому мы решили периодически разделяться. И несмотря на все нытье, Акке шел со мной в музей, а вот к ювелиру собирались отправится с визитом только мы с Себом. А Акке с Габби планировали, взяв с собой Михеля, отправиться дегустировать все подряд.
Сразу в один день все сделать мы точно не смогли бы, да и приходить без приглашения было бы невежливо. Поэтому отправили Акке с письмом к почтеннейшему Мэтру Йозефу Фридману с просьбой принять нас для важного разговора. Ответ Акке дождался, и мы были приглашены на следующий день, на обед.
Уложив Михеля днем спать, мы втроем отправились в музей. Габби на сей раз остался сторожить дневной сон Михеля, и обещал, что глаз не сомкнёт. Но что-то мне подсказывало, что объевшийся сосисок братец будет мирно спать вместе с моим сыном.
Музей располагался на набережной реки Майн и представлял собой красивый замок с башенками и замысловатыми строениями, возраст которых отсылал нас даже к двенадцатому веку. Замок назывался Заальхов и мы, положившись на удачу, отправились, прежде всего, в картинную галерею.
Но, несмотря на прекрасно проведенное время, ни одной картины, имеющей отношение к Граалю мы не нашли. Нерасстроенные этим фактом мы вернулись в гостиницу, где нашли двух сладко спящих сорванцов — большого и маленького.
К дому Йозефа Фридмана мы с Себом подходили, как и было назначено в ответном письме на нашу просьбу, к пяти вечера. В письме было сказано, что нас приглашают на обед. Возможно именно в это время тут обедают.
Домик располагался внутри небольшого садика и был окружен деревьями. Стояла ранняя весна, но деревья были посажены так близко друг к другу, что, несмотря на отсутствие листвы, полностью его скрывали. Подергав за ручку кованой калитки, она, к нашему удивлению, легко поддалась.
Мы прошли к дому, и тут нас ждал еще один сюрприз. Сразу за массивной приоткрытой дверью лежало тело пожилого мужчины, судя по одежде — дворецкого. Себ наклонился над ним и потрогал пульс, а потом отрицательно покачал головой, но я это поняла уже без него. Судя по большой луже крови, что растеклась под ним, он был совершенно точно мертв. Я достала свои ножи и, вложив их в каждую руку, бесшумно двинулась за Себом. Мы преодолели гостиную и столовую, не встретив никого на пути. И только приблизившись, по всей видимости, к кабинету, услышали голоса, которые явно не опасались быть услышанными и разговаривали громко. Да и дверь была приоткрыта.