Враг навсегда

Замерев в нехорошем предчувствии и ничего не соображая, я обратилась к Янгу:

— О чем ты? Какой связи? Причем тут моя мать?

Одноклассники в шоке уставились на Янга, как в этот самый момент из бара выскочила девушка с короткими голубыми волосами в таком же переднике, как у Алекса. В ее руках была бита.

— А ну прочь от него! — загорланила на всю улицу, бросаясь к нам с битой. — Рэнди, тащи свой зад сюда!

За ее спиной показались охранники и еще один мужчина. О'Лири и Патрик с тревожными лицами прижались к стене. Но я сейчас не обращала ни на кого ни малейшего внимания.

Впилась глазами в проклятого, чтоб его, Торнхилла. Медленно приблизилась к нему, присев на корточки.

— У тебя что-то было с моей матерью? — севшим голосом прошептала я, чувствуя, как глаза наполняются слезами.

Кажется, мой мир рушится окончательно. Потому что, как бы больно ни было, на этом между нами навсегда все завершится, так и не начавшись.

— Послушай, — он с трудом разлепил губы, глядя на меня с обреченностью. — Все совсем не так.

— Было или нет?! — закричала я, схватив его за ворот рубашки. По щекам потекли горячие слезы. — Алекс, было или нет? Не увиливай, говори прямо! Я задала простой вопрос…

Кровавыми пальцами он принялся вытирать влагу с моего лица, я чувствовала холодные снежинки на щеках. Отвела голову в сторону, по-прежнему ожидая ответа и глядя на него с глухой тоской. Ведь я поверила ему. Опять поверила… Поверила, что он изменился.

— Не было. Я… Мы… только целовались… — поморщившись, признался он.

— Только целовались… Ты и… моя мать. Это… — я покачала головой, отшатнувшись от него. — Это просто уму непостижимо…

Он хотел схватить меня за руку, но я размахнулась и залепила ему звонкую пощечину. Его голова дернулась в сторону, волосы упали на лицо, но он упрямо поднял на меня глаза. Его кулаки были сбиты в кровь, на лице тоже ссадины, но вся жалость во мне испарилась.

— Ди, выслушай меня. Все совсем не так… Дай мне все объяснить…

Не желая слушать его, я попятилась прочь, корябая каблуками асфальт. Медленно поднялась, ни на кого не глядя. Только на него. Сломленного, валяющегося у моих ног. Признавшегося в чувствах… И обманувшего меня в который раз.

Он и моя мать…

— Ты чудовище, Торнхилл. Это жестокий удар в спину. Я никогда тебе этого не прощу.

Смахнув слезы, я прошла мимо ошалевшей барменши с голубыми волосами, дрожащими руками набирая Джонатану.

— Стой! — Меня окликнул Янг. — Я для тебя это сделал! Чтобы ты знала какой он.

— А тебе что с того?

Он закусил губу, а я отрешенно усмехнулась, поняв его истинные мотивы.

— Нет, Янг, я не могу остановить твой собственный конец света. Мне плевать, что там у вас с отцом. Ведь тебе тоже было плевать, когда вы мучили меня все эти годы, терроризировали, унижали и морально и физически. Ни дня не было, чтобы у меня не появился очередной синяк! О, ты регулярно надо мной издевался, и тебе было все равно. Вот и мне сейчас. Абсолютно безразлично. Не беги за мной, не умаляй и не унижайся впустую. Что бы ты ни сделал, это действительно все. Конец. Для вас всех, — окинула одноклассников пустым, ничего не выражающим взглядом.

Думала увижу злорадные лица у девушек, но они молчали, опустив глаза. Поняли, наверное, в отличие от Янга, что обратного пути нет. Радоваться здесь моему очередному унижению им больше не приносило удовольствия. Это по их меркам мало. Их головы были забиты мыслями о своих собственных проблемах. Я знаю, что дома у них у всех творится кромешный ад. Потому что это я его устроила.

— Что же у вас происходит, Малыш? — ошеломленно и растерянно произнесла барменша, опустив руку с битой. — Что вы все наделали?..

Ее пристальный взгляд в мою сторону меня раздражал. В любом случае, мне здесь больше нечего было делать. Ухватив сумочку поудобнее, я пошла прочь с Падисон Драйв.

ГЛАВА 26

ДИАНА

На Соултер Авеню я не возвращаюсь, там все напоминает о нем. Наплевав на свои вещи, что там лежали, я поехала в загородный дом. На самом деле мне хотелось расставить все точки над и. Я до сих пор не могла прийти в себя, что между матерью и Алексом что-то было.

Просто поцелуй… Я ведь тоже с ним «просто» целовалась, но черта с два могу назвать это просто поцелуем. Мы были очень близки к тому, чтобы зайти дальше. Поэтому меня всю корежит, едва я думаю о том, что они делали. Господь Всемогущий! Как он мог?! И, главное, зачем?! Насолить мне? Отомстить отцу? Просто ради интереса? Боже мой, когда это вообще было?!

Словно в насмешку моим депрессивным мыслям в доме громко играет веселая музыка. Впрочем никого, кроме матери, не было. В очередном сексапильном пеньюаре, который ничего не скрывал, она пританцовывала с бокалом красного вина в руке.

Невольно мой взгляд упал на ее фигуру. Торнхилл младший вполне мог обратить на нее внимание. Мать прекрасно сохранилась, ей всего тридцать шесть. Регулярный спорт, процедуры и маски, а еще мощная генетика, благодаря которой ее черты лица до сих пор выглядят свежими и четкими. Никакого поплывшего овала лица и в помине нет. Я знаю, что она не колет ботокс и прочее, она просто реально шикарно выглядит. Как будто ей максимум двадцать пять. Черные волнистые волосы, ярко-алые губы и блестящие, точно у пантеры раскосые глаза. Красивая женщина с горячей красотой. И такая холодная внутри. Не способная любить своего ребенка — и мужчину никогда не полюбит. Обречена на вечное душевное одиночество. Все из-за своей патологической жадности. Деньги, деньги, деньги. Она может думать только об этом.

— Переехала в квартиру? — промурлыкала она, отпивая из бокала. — Правильно, тебе уже восемнадцать. Одной жить куда интереснее. Тебе давно пора заняться личной жизнью, а то бука такая растешь. Скоро начнем выходить в свет, там столько женихов достойных, закачаешься! Теперь ты для всех лакомый кусок.

Довольно засмеялась.

— Главное, не ошибиться в выборе. Не переживай, я тебе помогу.

Я молчала, никак не реагируя на ее слова. А она как ни в чем не бывало продолжила танцевать.

— Потанцуешь со мной, Ди? У тебя, наконец-то красивое платье.

Подозреваю, ее радость связана с найденной в доме наличкой. Карты-то я прилично перекрыла, а вот про стопки стофунтовых купюр в кабинете позабыла.

Ни ненависти, ни бешенства нет. Одна тупая усталость. Я устала от нее, просто невыносимо устала. Как вампир она высасывает из меня все силы, что бороться не хочется. Просто ты знаешь, что это бесполезно. Ничем ее не переделать, только смириться.

А я мириться не хочу, вздохнуть свободно хочу. Но родная мать не дает мне спокойно дышать.

— Что было между тобой и Алексом Торнхиллом? — прямо спросила я, не собираясь ходить вокруг да около.

Замерев, она оборачивается ко мне, и ее губы начинают испуганно дрожать.

— Ди… О чем ты? — заикается.

Не знаю, на что я надеялась, когда ехала сюда. Что мать рассмеется и скажет, что это ложь. Или что-нибудь в духе «Что этот щенок еще наплел?».

А она испугалась. Это било кувалдой по голове.

— Что между вами было? — повысила я голос.

Подошла к музыкальной станции и вырубила звук.

— Что он тебе сказал? — тихо спросила она.

— Ничего особенного, я хочу услышать твою версию. Говори прямо, как есть.

Всхлипнув, она поставила бокал на стол и нервно заходила по комнате, заламывая пальцы с кровавым маникюром. Ее босые ноги с мягким звуком утопали в пушистом ворсе ковра.

— Этот подонок, наверное, наговорил всякого… Что только поцеловались…

Закусив губу, она повернулась ко мне.

— Ничего и не было, доченька. Ничего… такого. Но он… Он меня трогал… — очередной взволнованный всхлип. — Я не хотела! Клянусь! Я не хотела! Он прижал меня к стене, а ты знаешь, что паршивец очень сильный, вымахал под два метра!

Честное слово, я не понимала больше, где правда, а где ложь. И была ли ложь вообще? Он ведь столько скрывал и лгал. Что уже удивляться чему-то новому глупо.