Страница 6 из 10
Дэн Сяопин был прав, отдавая приоритет экономическому росту, что видно из следующих фактов: китайские провинции, в которых бедность за последние десятилетия снизилась больше всего, – это те же самые провинции, в которых наблюдался наибольший экономический рост. Вейинг Чжан, который, безусловно, является самым глубоким аналитиком китайской экономики, отвергает мнение о том, что необычайный успех Китая является результатом значительной роли государства. Такое неверное толкование широко распространено на Западе, но оно все чаще встречается и в самом Китае, где некоторые политики и ученые считают, что объяснение успеха страны кроется в особой «китайской модели». «Сторонники китайской модели ошибаются, потому что путают “вопреки” и “благодаря”. Китай быстро развивался не благодаря, а вопреки неограниченному правительству и большому неэффективному государственному сектору»[35].
На самом деле движущими силами потрясающего экономического роста Китая являются рыночность и приватизация. Чжан проанализировал данные по различным регионам Китая и пришел к выводу, что «чем больше рыночных реформ провела провинция, тем более высокого экономического роста она достигла, а отстающие в проведении рыночных реформ также отстают в экономическом росте»[36]. Регионы, в которых рыночные реформы проводились наиболее последовательно, т. е. Гуандун, Чжэцзян, Фуцзянь и Цзянсу, также обеспечили наибольший экономический рост.
Здесь, и это ключевой момент, «лучшим показателем прогресса реформ являются изменения в баллах рыночности в соответствующие периоды, а не абсолютные показатели конкретного года»[37]. Темпы роста наиболее высоки там, где решающую роль играют частные компании. Это доказывают данные Чжана: «Провинции, экономика которых в большей степени “приватизирована”, скорее всего, будут расти быстрее. Высокие темпы роста обеспечили именно негосударственные секторы, а не государственный сектор»[38].
Процесс реформ в Китае за последние десятилетия никогда не был равномерным, никогда не шел только в одном направлении. Были фазы, когда рыночные силы быстро становились сильнее, а также фазы, когда государство вновь утверждало свое превосходство. Даже если в долгосрочной перспективе основной тенденцией было «сокращение государства и усиление частного» (guo tui min jin), были также периоды и регионы, в которых наблюдалась обратная тенденция, т. е. «усиление государства и сокращение частного» (guo jin min tui). Чжан рассматривает различные темпы роста в регионах с «сокращением государства и усилением частного» и регионах с «усилением государства и сокращением частного». И снова результаты очевидны: экономическое производство росло значительно быстрее в регионах с «сокращением государства и усилением частного». Как объясняет Чжан, это доказывает, «что быстрый рост Китая за последние четыре десятилетия был обусловлен силой рынка и негосударственного сектора, а не силой правительства и государственного сектора, как утверждают теоретики китайской модели»[39].
Решающим фактором будущего развития китайской экономики является степень инновационности. Анализ интенсивности исследований и разработок в промышленности, количества выданных патентов на душу населения и доли продаж новой продукции в общем объеме доходов промышленности показывает, что все эти ключевые показатели инноваций четко положительно коррелируют со степенью рыночности[40].
Когда я встретился с Вейином Чжаном в Пекине, он подчеркнул серьезную опасность неверного понимания причин экономического роста в Китае не только для Китая, но и для Запада. Если люди на Западе ошибочно сделают вывод о том, что экономический успех Китая основан на неком уникальном «третьем пути» между капитализмом и социализмом, также известном как «государственный капитализм», Чжан беспокоится, что они извлекут неправильные уроки для своих собственных стран. В книге «Идеи для будущего Китая», которая была опубликована в 2020 г., Чжан использует очень меткую метафору: «Представьте себе человека без руки, который бежит очень быстро. Если вы можете сделать вывод, что его скорость объясняется отсутствием руки, то вы, естественно, призовете других отпилить себе одну из рук. Это стало бы катастрофой… Экономисты не должны путать “вопреки” и “благодаря”»[41].
Сторонники сильного государства в Европе и США хотят, чтобы все поверили, что экономический успех Китая подтверждает, что экономический рост неразрывно связан с сильным государством. Анализ Вейинга Чжана доказывает, что все обстоит как раз наоборот.
Во многих отношениях, по мнению Чжана, китайский путь менее исключителен, чем может показаться на первый взгляд: «На самом деле экономическое развитие Китая, по сути, аналогично экономическому развитию западных стран – таких как Великобритания в период Промышленной революции, США в конце XIX – начале XX в. и некоторых стран Восточной Азии, таких как Япония и Южная Корея после Второй мировой войны. Как только будут введены рыночные силы и созданы правильные стимулы для стремления людей к богатству, чудо экономического роста рано или поздно последует»[42].
Действительно, существует много параллелей между Китаем и развитием раннего капитализма в Европе и США. «Ранний капитализм» – фраза, приводящая в ужас противников капитализма, несмотря на то что это было время резкого улучшения условий жизни рабочего класса. Томас Дилоренцо иллюстрирует это следующими цифрами по США: «С 1820 по 1860 г. заработная плата росла примерно на 1,6 % в год, и за этот период покупательная способность заработной платы среднего рабочего увеличилась на 60–90 %, в зависимости от того, в каком регионе страны проживал рабочий. Между 1860 и 1890 гг., во время “второй промышленной революции”, реальная заработная плата, т. е. заработная плата с поправкой на инфляцию, выросла в Америке на 50 %. Средняя рабочая неделя стала короче, что означает, что реальный заработок среднего американского рабочего, вероятно, вырос за это время более чем на 60 %»[43]. В следующей главе я покажу, что нечто подобное можно сказать и о раннем капитализме в Англии, который часто приводится в качестве особенно ужасного примера бесчеловечных и унижающих достоинство условий.
Капитализм сделал больше для преодоления голода и бедности, чем любая другая система в мировой истории. Самые страшные случаи рукотворного голода за последние 100 лет произошли при социализме. Согласно официальным данным Большой советской энциклопедии 1927 г., после большевистской революции российский голод 1921–1922 гг. унес жизни 5 млн человек. По самым высоким оценкам, число погибших от голода составило от 10 до 14 млн человек. Всего десятилетие спустя социалистическая коллективизация сельского хозяйства и «ликвидация кулачества» Иосифа Сталина (подробнее об этом в главе 11) вызвали следующий великий голод, в результате которого погибло от 6 до 8 млн человек. В относительном выражении особенно сильно пострадал Казахстан, где погибла треть населения[44]. Избыточное количество смертей населения Украины составило 3917,8 тыс. человек, России – 3264,6 тыс., Казахстана – 1258,2 тыс. человек[45].
«Когда употребляется термин “голод”, – пишет немецкий эксперт по Китаю Феликс Вемхойер в книге «Большой голод», – первое, что приходит на ум большинству людей, это Африка. Однако в ХХ в. 80 % всех жертв голода умерли в Китае и СССР»[46]. Он не имеет в виду миллионы жертв общего недоедания и недостаточного медицинского обслуживания, а определяет голод как событие, которое вызывает скачок уровня смертности по сравнению с тем, что является «нормальным» в любой данной стране[47]. Конец коммунизма стал одним из основных факторов снижения уровня голода на 42 % в период с 1990 по 2017 г.[48]
35
Zhang, The China Model, 18–19. Курсив в оригинале.
36
Ibid., 9 – 10.
37
Ibid., 10. Курсив в оригинале.
38
Ibid., 11–12.
39
Ibid., 13.
40
Ibid., 14.
41
Zhang, Ideas for China’s Future, 229.
42
Zhang, The Logic, 158.
43
DiLorenzo, 95–96.
44
Wemheuer, 17–18, 59.
45
Рудницький О. П., Савчук А. Б. Голод 1932–1933 рр. в Україні у демографічному вимірі // Голод в Україні у першій половині ХХ століття: причини та наслідки (1921–1923, 1932–1933, 1946–1947): Матеріали Міжнародної наукової конференції. Київ, 20–21 листопада 2013 р., Київ 2013. С. 364.
46
Wemheuer, 17.
47
Ibid., 235.
48
https://www.bpb.de/nachschlagen/zahlen-und-fakten/globalisierung/52693/unterernaehrung