Страница 5 из 10
Мы попили с Полиной чай с вареньем, а затем она постелила мне в комнате брата, на тахте. Зачем-то всучила лишнее одеяло.
– Держи, держи, а то под утро околеешь, у нас холодно.
Я спорить не стала. Мёрзнуть не люблю. Пока она хлопотала, я стояла и рассматривала обитель Дровосека. Хотя при ней особо разглядывать его комнату мне было неудобно. Я лишь успела увидеть стол, шкаф, полки с книгами, как свет вдруг моргнул и погас.
– Ну, начинается, – досадливо вздохнула Полина. – Дом, видишь, старый, проводка хлипкая. А сейчас ещё в морозы все повключали обогреватели, топят ведь плохо. Вот и вырубается постоянно это электричество. Но обычно это ненадолго, час-другой и включат.
– Да ладно, – отмахнулась я, – всё равно ведь спать ложимся.
6
Когда Полина вышла, я разделась и сразу поняла – в комнате и впрямь зябко. Быстренько нырнула под одеяло и сверху укрылась вторым.
Вскоре стало тепло, я сомлела и заснула.
А затем проснулась… Точнее, меня разбудили осторожные шаги, скрип пола, какая-то возня. Двигались тихо, будто старались не шуметь, но сплю я очень чутко, вот и проснулась. Этот кто-то щёлкнул выключателем и шёпотом выругнулся, наверное, потому что свет не загорелся.
В первый момент я не сообразила, где нахожусь, что происходит. Испугалась даже. Вокруг – темнота, а главное – кто-то здесь есть, ходит, дышит… Потом всё поняла и испугалась ещё больше.
Это же Паша собственной персоной! Видать, вернулся раньше времени со своей гулянки, тихо прокрался в свою комнату, чтобы не разбудить сестру, и сейчас… о, Боже!
Как, чёрт возьми, объяснить ему своё присутствие в его комнате, да ещё и в его постели?? Какой жуткий конфуз!
Я вытянулась в струнку и замерла. Даже дышать перестала.
А он тем временем, судя по звукам, стянул с себя одежду, потом звякнул пряжкой ремня, снял брюки, затем распахнул одеяло и лёг рядом. Я безмолвно запаниковала. Господи, что делать? Что делать?!
Снаружи я окаменела, а внутри меня буквально колотило от ужаса, от шока, от стыда. Мысли лихорадочно скакали, но в голову лезла только всякая чушь.
Ни разу в жизни за свои двадцать лет я не находилась в такой преступной близости с мужчиной. Я – полуголая, он – полуголый, и мы – в одной постели! Даже подумать об этом дико! А главное, мы даже не знакомы.
Ну вот, зато теперь точно познакомимся, хихикнул внутренний голос. Боже, у меня ещё хватает духу шутить?
От него слегка пахло алкоголем, морозом, терпкой туалетной водой и мужчиной. От этого запаха становилось ещё стыднее.
Видел бы сейчас меня папа. Его бы точно удар свалил. Или Инка.
О, она бы глазам не поверила… то никак и ничего, а тут вдруг сразу в дамках! Точнее, в его постели. Боже, я кошмарная! Но… я представила реакцию Инки, и мне стало нестерпимо смешно, аж затрясло внутри ещё пуще. Я еле держалась, чтобы смех не вырвался наружу.
Конечно, это нервное. Смешного в этой ситуации решительно ничего не было.
А Паша зевнул, потянулся, почесал плечо, едва не задев меня локтем. Потом лёг на бок, повернувшись ко мне спиной. Я выдохнула – нет, положение по-прежнему катастрофичное, но так всё же чуть легче. У меня даже надежда забрезжила: пусть он сейчас уснёт покрепче, и я тихонечко выберусь и сбегу отсюда.
И вдруг он чихнул. Так неожиданно, что я вздрогнула, ну и… случайно, на автомате, чисто по привычке сказала:
– Будь здоров.
7
Паша в ответ громко вскрикнул. Резко шарахнулся от меня, буквально подпрыгнул и кубарем слетел с тахты. Заметался там по полу в темноте, обо что-то треснулся, что-то уронил, но продолжил свою энергичную возню. Я же вжалась в стену, натянув одеяло по самый подбородок и с ужасом ждала, что будет дальше.
А дальше он, видимо, нащупал свой телефон, потому что спустя несколько секунд меня ослепил прицельный луч фонарика. Недолго думая, я спряталась под одеяло с головой.
Но тут он уже немного осмелел. Снова уселся на тахту и сдёрнул с моего лица одеяло.
– Ты кто? – произнёс он таким голосом, будто призрака увидел.
– Я – Ира, – пролепетала я.
Повисла пауза. Паша так напряжённо думал, что мне казалось, я слышала скрип, с каким он пытался понять то, что здесь происходит.
Потом он осторожно потрогал меня за лицо! Будто хотел убедиться, что я есть, что я живая.
Он и впрямь решил, что я неизведанная субстанция, непостижимым образом попавшая в его постель? Или глюк?
– Что ты тут делаешь? – выдавил он.
Так, надо собраться с духом и всё ему объяснить. Только беда в том, что меня тоже трясло от страха.
– П-просто сплю… Спала… Я п-подруга П-полины, – заикаясь, сообщила я. – Мы были у неё на работе, и потом… она позвала к себе… к вам… сюда, в общем… переночевать.
Он молчал, медленно и с трудом переваривая моё сбивчивое объяснение. Видимо, уж очень сильно я его шокировала.
– Полина сказала, что тебя не будет… В общем, пойду я тогда…
Я выбралась из-под одеяла. Он, к счастью, перестал светить в меня своим телефоном. Но зато в темноте я не могла найти свою одежду. Он же, когда скатился с тахты, повалил всё, что можно. В том числе и стул, на который я сложила свои вещички. Поэтому тоже пришлось руками шарить по полу в поисках. Но попробуй-ка разбери наощупь, то я нашла или не то. Ещё и холод собачий! Я моментально замёрзла!
И вдруг вспыхнул свет, такой яркий и резкий, что я от неожиданности вскочила с корточек, на миг ослепла и заслонила глаза рукой. И лишь спустя пару секунд осознала, что он так и сидит на тахте и бесстыже на меня пялится во все глаза, а я там перед ним практически нагишом. В одних трусиках и бюстгальтере. Типа в бюстгальтере. Потому что из-за холода все выпуклости отчётливо проступили сквозь ткань. Прямо-так выпятились. Боже, какой позор!
Охнув, я прижала к груди подвернувшуюся под руку тряпку. Это оказалась его футболка. Но тут он, слава богу, отмер и отвернулся. Я пулей оделась. Хотела уже выйти в коридор, но он меня остановил:
– Куда ты пойдёшь ночью? Оставайся до утра. Не съем я тебя.
– Я не поэтому… я…
А потом подумала – ну а что? Он ведь и правда ничего плохого мне не сделает. Зря я, что ли, столько усилий приложила, столько эмоций пережила, особенно сегодня? Пари-то никуда не делось и через несколько дней, по идее, я должна Инке предоставить своего «нового знакомого» или позорно капитулировать.
– Райончик у нас ещё тот, опасно ночью, да и куда ты поедешь? В смысле, на чём? А через два часа начнут ходить трамваи, – продолжил он, посчитав, наверное, что я колеблюсь.
– А это удобно? – спросила я из чувства приличия.
– После того, что между нами было этой ночью, всё удобно, – усмехнулся он, но тут же добавил: – Да шучу я, шучу.
Сам при этом встал и, не стесняясь меня совершенно, натянул джинсы и футболку, которой до этого я прикрывалась. На шее у него, кстати, и впрямь болтался амбарный замок в миниатюре. Своеобразное украшение.
– Хорошо, спасибо. Я могу тут посидеть до утра, – присела я на стул, – или на кухне. А ты спи.
– Уснёшь тут, как же, – хмыкнул он. – Боюсь, я теперь долго не смогу нормально засыпать. Как ещё инфаркт миокарда не заработал, не знаю. Кстати, посмотри, я не поседел, нет?
Он взъерошил пятернёй и без того торчащие во все стороны тёмные кудри и наклонил ко мне макушку.
– Ну прости, – рассмеялась я. – Я, знаешь, тоже здорово перепугалась. Сплю себе, сплю одна спокойненько, Полина же сказала, что ты только завтра придёшь. И вдруг – бах, мне под бок кто-то плюхается. Не кто-то, а чужой голый мужчина!
– Не кто-то, а хозяин этой комнаты и этой кровати, между прочим, – смеясь, вставил ремарку Паша.
– Но в темноте и со сна я же этого не поняла! – мне тоже стало весело.
– Ага, ты подумала, что кто-то… а, нет, чужой голый мужчина вздумал посягнуть на твою честь и пожелала ему здоровья, – Паша снова засмеялась.
– Это привычка…
– Привычка? То есть такое у тебя не впервой?
Я хотела возразить, но поняла, что он попросту стебётся надо мной и решила подыграть.