Страница 15 из 78
Он и боролся, как мог и умел, насколько сил и внутренней мощи хватало, - он будто в омут бросился с головой, или под вражеский танк, когда выходил ей навстречу...
6
- Здравствуйте, Таня! - раздирая ссохшиеся от волнения губы, сказал он ей, отходя от перил и перегораживая ей дорогу к лифтам. - А я Вас жду... Увидел Вас только что в столовой - и не сдержался опять, простите. Захотелось к Вам подойти и поговорить, и, наконец, познакомиться. Меня две последние недели не было в Москве - всё мотался по белу свету. А теперь вот вернулся - и сразу же вспомнил про Вас. В столовой Вас только что увидел - и загорелся чувствами. Ещё раз прошу: простите.
- Добрый вечер, - в свою очередь ответила Мезенцева, улыбаясь лёгкой белозубой улыбкой и при этом с любопытством Кремнёва слушая и разглядывая, столбом стоявшего перед ней с курткой своей под мышкой; и потом, быстро оглянувшись по сторонам, она закончила достаточно добродушно и миролюбиво: - Только давайте в сторону отойдём, а то мы с Вами стоим тут на самом проходе как два истукана, мешаем людям.
Они отошли от лестницы к окну, выходившему во внутренний дворик Главного здания, остановились у подоконника, и Таня ещё раз с улыбкой взглянула на собеседника, взглядом зорким пронзила его насквозь, пытаясь будто бы до сокровенного в незнакомом ей человеке добраться и оценить его по достоинству; после чего она ещё раз спросила:
- Ну, так что Вы хотите-то, я не поняла? Кроме того, что Вас две недели не было.
- Хочу познакомиться с Вами, Таня, давно хочу! - выпалил Максим одним махом, с радостью чувствуя под воздействием милой девичьей улыбки и такого же добродушного взгляда, как ледяной панцирь страха и неуверенности свалился вдруг с плеч его, и стало ему от этого легко и комфортно сразу же, и даже весело на душе. - Возвращался вот вчера утром в Москву, и про Вас всю дорогу думал. И радовался от этих дум: что Вы у меня есть на Свете, что учитесь вместе со мной, и что скоро я Вас опять увижу - и порадуюсь от души, счастьем до краёв наполнюсь...
Сказавши это, Максим запнулся и замолк, словно воды в рот набравши, не зная, что говорить дальше: стихийное вступление его закончилось, слова иссякли, последние жаркие и искренние слова. Он только стоял и смотрел на БОГИНЮ сердца пронзительно, прямо и страстно - ответа от неё ждал, положительного, разумеется.
Наступила небольшая пауза в разговоре, когда оба не знали, что делать и говорить. Они стояли, потупившись, у окна - и собирались с мыслями...
Первой нарушила молчание Мезенцева, как виновница торжества, которой надо было что-то говорить в ответ по правилам хорошего тона остановившему её Кремнёву, настойчиво протягивавшему во второй раз руку любви и дружбы.
- Спасибо, конечно, - чуть подумав, ответила она, не спеша, опять внимательно и в упор взглянув на Максима. - Не скрою, Ваши слова мне приятны, да. Хорошо, когда кто-то посторонний про тебя с добрым чувством думает... Но только... я же Вам сказала уже при первой нашей в сентябре встрече, что не надо нам с Вами знакомиться и встречаться, не надо - лишнее это, поймите, и канительное. Особенно - для Вас, у кого диплом и гос"экзамены впереди. Начинайте готовиться к ним, не отвлекайтесь, отбросьте все глупости в сторону, все второстепенные дела. И тогда всё у Вас будет чудесно, поверьте, и не случится под конец учёбы никаких проблем. Мне же ещё потом спасибо скажите, что не задурила Вам голову и направила на нужный путь... Так что, всего Вам доброго, удачи Вам. И будьте счастливы, как говорится.
Мезенцева хотела уже было отходить от окна и идти к лифтам, но испугавшийся её ухода Максим, жаром вспыхнувший из-за этого, остановил её задрожавшим от волнения голосом:
- Подождите, Таня, секундочку, подождите! Пожалуйста! - затараторил он, пытаясь перегородить ей дорогу. - Поймите, я не могу жить без Вас, у меня без Вас всё из рук валится! Я, начиная с июня-месяца, без-престанно думаю про Вас, брежу Вами, и засыпаю, и просыпаюсь с Вашим дорогим именем в мыслях и на устах, с Вашим образом в памяти! Поэтому не уходите, не надо, не портьте мне жизнь. Прошу Вас! Давайте лучше сходим с Вами куда-нибудь завтра или же послезавтра, по Москве погуляем, по Ленинским горам. Давайте?! Во время прогулки поближе и познакомимся!
- Не надо этого всего, не надо, - уже серьёзно и твёрдо, чуть нахмурившись даже, ответила Мезенцева, не переставая в упор внимательно наблюдать за Максимом, который на глазах "сдувался", катастрофически уменьшаясь в размерах и в росте, что на него из-за этого становилось жалко смотреть.
- Почему? - это было единственное, на что у него ещё хватило сил, понявшего, что его опять отшивают.
- Потому что... потому что у меня уже есть жених, - тихий и лукавый ответ последовал, который Кремнёва взорвал.
- Но у Вас же нет никого, Таня, нет!!! Зачем Вы так говорите?! - расстроенно выпалил он стоявшей перед ним девушке... которой сильно не понравились его слова, и, более того, они её больно по сердцу царапнули.
- И всё равно не надо Вам больше ко мне приходить - морочить себе и мне голову. Прощайте, - сухо сказала она, отворачиваясь, после чего отошла от Максима и через пару-тройку секунд скрылась в лифтовом холле, унося с собой навсегда покой и счастье его, но главное - его ДУШУ...
7
Она ушла, вторично не оставив никаких шансов Кремнёву, у которого после её ухода будто случился инфаркт - до того он ослаб и обмяк, обезумел и почернел в момент, чувство реальности утерял, чувство времени...
Через минуту и он, наконец, отошёл от окна, безжизненный и ошалелый, - но не к лифтам вслед за Мезенцевой пошёл, куда идти должен был, чтобы к себе подняться, а направился в совершенно другую сторону. Находясь в сомнамбулическом состоянии опять или в прострации, в без-памятстве полном, в без-чувственности и без-временье, он походил-погулял по первому этажу Главного здания минут десять, никого и ничего перед собой не видя, а потом через Главный парадный вход на улицу вышел, на свежий воздух, в котором нуждался его истерзанный организм. Там ноги сами собой понесли его на Аллею учёных сначала, а потом - на Смотровую площадку Ленинских гор Москвы, благо, что куртка его была под рукой, которую он и накинул на плечи, спасаясь от холода... На Смотровой площадке традиционно было много людей - и жителей города, и приезжих: молодёжь там сутками тусовалась уже и тогда, весело проводила время. Но подавленный провальной встречей Максим не видел никого вокруг, не замечал, мыслями весь в себя погрузившись, хотя всё время находился в самой гуще народа...