Страница 4 из 17
История взглядов на безумие и развитие психиатрии как науки и медицинской дисциплины накопила огромное количество теоретических, методологических, мировоззренческих, концептуальных противоречий, затрудняющих определение ее места в системе наук. Эти противоречия нашли отражение как в наименовании психической патологии (безумие, сумасшествие, душевная болезнь, психическое расстройство), так и в идентификации статуса ее носителя (безумный, умалишенный, сумасшедший, душевнобольной, «лицо с психическим расстройством»).
Безумие – универсальный внеисторический термин, отражающий сущность нарушения психики. Безумие было всегда, но представления, общественное мнение о нем, реакции общества в т.ч. дисциплинарные и терапевтические подходы существенно отличались в различные периоды.
Безумие – отсутствие рассудка, умалишенность (в отличие от неразумия, как невозможности адекватно использовать имеющийся рассудок без изоляционных практик). Безумие как крайняя степень неразумности и абсурдности поведения сопутствует человечеству на всем протяжении истории. История человечества – это история безумия как основного показателя гуманности. Безумие – это отчуждение человека от его человеческой сущности, отражение порочной природы человека.
Безумие, по мнению М. Фуко, понятие социальное, поэтому психиатрия как медицинская дисциплина не вправе анализировать этот феномен. Психиатрия – это лишь наукообразное выражение нравственного и социального опыта безумия. Изучение безумия находится в центре антропологии, изучения человека. Поведение безумца асоциально и аморально, но оно является манифестацией антропологической бездны, способной разверзнуться при определенных условиях в душе любого человека. Грань между безумием и нормой условна и подвижна, она зависит от социальных стереотипов: то, что выглядит безумием для одной культуры, для другой – вполне нормально. Представление о психической норме идеологически навязано и не имеет научного обоснования. Любой индивид ненормален уже, потому что он не полностью соответствует сложившимся представлениям о нормальности. Критерием оценки выступает «Мой» разум, а, значит, любое отклонение от «Моих» представлений о разумности, с «Моей» точки зрения, является неразумностью или безумием.
В средневековье в общественном сознании безумие сменило статус прокаженных – изгнанных из мира, оно вызывало страх, однако не было предметом отчуждения. Безумие и разум четко не разграничивались, не отделялись от христианских представлений, безумие нередко возвеличивали, подвергали сакрализации – отметке божьего гнева и божьей милости.
Опыт безумия был опытом запредельной, потусторонней силы, одновременно влекущей и устрашающей, трагической и магической; безумие не как человеческий недостаток, а как фантастическое откровение о темных глубинах человеческой природы, как адская истина об охваченном безумием мире. Безумцы не были предметом отчуждения. Отношение к ним в ритуалах, в литературе, изобразительном искусстве, философии ХIV-ХVI в., – характеризовалось целостностью, неотделимостью от христианских представлений. Рациональное и иррациональное, норма и патология, «разумное» и «безумное» не были четко разделены, между ними существовал диалог; иррациональное начало в культуре являлось источником вдохновения, областью поэзии и фантазии, не только не чуждой разуму, но и, возможно, выступающей как его высшее проявление.
Безумцы были интегрированы в общество, были свободными, не изолировались. Тот, кого называли деревенским дурачком, не женился, не участвовал в игрищах, однако остальные его кормили и содержали. Он бродил из деревни в деревню, иногда вступал в армию, становился бродячим торговцем.
В эпоху возрождения были зафиксированы два типа восприятия безумия: трагикомическое (Босх, Дюрер); критически-насмешливое (Брант, Шекспир, Монтень, Сервантес). В конце концов, побеждает критическое отношение к безумию. Формула «безумие – одна из форм разума» трансформируется в формулу «безумие – исключает разум» (по Декарту – заблуждение ума во всех его формах).
ХVI в. – начало конца свободы психических девиантов (изгнание из общества):
восприятие безумия в обществе как символа сил тьмы, зла, Сатаны, тревоги в связи с грозящей опасностью, никчемностью человека;
осознание необходимости наказания за грехи, морального осуждения (как ранее по отношению к прокаженным);
осознание государством проблемы безумия как социальной (негативной) проблемы.
В эпоху Возрождения безумие считалось наказанием за грехи или происками Сатаны, лечение безумия не предпринималось. Отношение общества к больным существенно различалось и зависело по большей части от общественного положения больного. Чем выше было социальное и материальное положение семьи, тем больше шансов имел больной на хороший уход и выздоровление. Больных из богатых семей чаще всего интегрировали в общество, тогда как больные из бедных семей были предоставлены сами себе. Безобидные часто носили одежду шута как предупреждение случайных людей о болезни. Если же больной представлял опасность, его сажали в клетку за городскими стенами или совсем изгоняли из города.
Первая форма силовых (принудительных, репрессивных) мер против безумия – отчуждение и изгнание из общества. «Корабль дураков» В. Бранта с иллюстрациями Иеронима Босха – красочный пример изгнания и избавления средневековых городов Европы от сумасшедших, бедняков и т.п. «Вверить безумца морякам значит избежать того, чтобы он без конца бродил под стенами города; значит сделать его пленником его собственного отправления. Но ко всему этому вода добавляет темную массу собственных ценностей: она не только уносит безумца, она очищает его. Кроме того, плавание предает человека неизвестности, в плавании каждый находится в руках своей судьбы, любое отплытие может стать последним. На своем утлом суденышке безумец отбывает к берегам иного мира, из иного мира он прибывает, когда возвращается… Он пленник самой свободной стихии, самого открытого пути: он крепко прикован к перепутью, которому нет конца. Он вечный Путник, то есть пленник пути». (М. Фуко, 1961).
В классическую эпоху безумие рассматривалось как форма неразумия. Социально-экономическая обстановка в странах Европы характеризовалась: 1) началом развития капиталистических отношений; 2) формированием в обществе неоднородной, гетерогенной категории людей (маргиналов), в которую, помимо безумных входили безработные, нищие и бродяги, венерические больные, гомосексуалы, развратники, колдуны, богохульники, самоубийцы, расточительные и неверные мужья, падшие женщины, преступники и др. Характерной чертой, объединявшей этих людей, было их неразумие.
Неразумие – обобщенное обозначение асоциальной части (силы) общества – нарушители установленного в обществе порядка, неспособные трудиться, интегрироваться в коллектив. Общий знаменатель неразумия – девиантное, предосудительное поведение, нуждающееся в исправлении.
Неразумие – состояние, исключающее рациональность, индивидуальная субъективная инаковость человека по отношению к себе и другим (случайный, спонтанный, девиантный, асоциальный и т.д.); метка осуждаемого, отчужденного (отрицательного и тайного опыта по М. Фуко). К этой категории относились: нищие и бродяги, неимущие, безработные и не имеющие профессии, преступники, политически ненадежные и еретики, проститутки, развратники, сифилитики и алкоголики, сумасшедшие, идиоты и чудаки, но и нелюбимые жены, совращенные дочери и промотавшие состояние сыновья, колдуны, алхимики и др. Не было необходимости разделять эту неопределенную массу девинатов и маргиналов на какие-либо категории.
До XIX века не существовало эквивалента современного понятия психически больного. Имелось общее представление о неразумии, объединявшее все виды отклоняющегося поведения и нетерпимом в обществе.