Страница 4 из 9
Я уже через два часа пожалела об этом. Рой угостил меня ромом с кровью, и из-за постоянной голодовки мне стало плохо – алкоголь слишком быстро всосался в кровь. Я поспешно вышла на улицу и отползла в закуток – если будет тошнить, то хотя бы не у всех на виду. Ужасно кружилась голова, так что я села прямо на землю, привалившись к стене. В темноте меня вряд ли бы кто заметил, так что я закрыла глаза и расслабилась, дожидаясь, пока мир перестанет вращаться.
– Давай сюда, – услышала я мужской голос, – здесь никто не увидит.
– Послушай, я не уверена… Ты точно этого хочешь? – этот голос был женским и испуганным.
– Да, хочу, – нетерпеливо сказал парень. По голосу он был мне словно знаком… Светляк? Серьёзно? Вот уж не думала, что у него настолько проблемы с девушками. Я слышала, что каждая Охотница готова была отдаться ему.
Надо выбираться отсюда, пока «великий Охотник» не начал заниматься непотребством прямо у меня на глазах. Меня и так тошнило, а тут уж точно вывернет наизнанку.
Уйти или уползти незамеченной не получилось бы – парочка устроилась прямо напротив меня. И если парнем был точно Шейн – я чувствовала запах его одеколона, то девчонка, которая была с ним… Вампирша? Что-то новенькое.
– Просто сделай это и всё! – раздражённо сказал парень. – Ну же!
Вампирша – бледная девчонка, слишком ярко размалёванная и по-человечески развратно одетая, что выдавало её низкое происхождение – несмело открыла рот и выпустила клыки, приближаясь к шее Светляка, но тут же отшатнулась:
– Нет. Извини, я боюсь. Умоляю, только не убивай, я никому не скажу… Я ведь не пила у тебя кровь, то есть, ты хотел, чтобы я выпила, но я ничего не сделала, ничего…
– Чёрт тебя подери! – парень схватил её за горло и прижал к стене, шепча заклинание, изменяющее память. Морщины на лбу девчонки разгладились, глаза помутнели, испуг с лица пропал.
– Проваливай отсюда, – велел Светляк, и она поспешно ушла, слегка пошатываясь от изменённой памяти. Что это было вообще? Он что, хотел, чтобы она выпила у него кровь? Зачем?
И тут меня осенила догадка. Конечно, это было невозможно, но, когда слабая тень от фонаря осветила неудовлетворённость и ярость на лице парня, я всё поняла. Великий Шейн, правая рука Шибы, сильнейший Охотник, убийца вампиров и надежда человечества был зависимым Омегой.
От этого осознания я даже протрезвела и встала, держась за стену и стараясь выглядеть достойно:
– Значит, даже у идеального Шейна есть грешки?
Парень обернулся и посмотрел на меня. Его глаза, насыщенно-зелёные, не выражали ничего, кроме удивления, а потом ярости:
– Что ты здесь делаешь?
– Смотрю на твой позор, – пожала плечами я, пытаясь сфокусировать взгляд на парне. – Значит, ты зависимый Омега. Давно?
Шейн закусил губу и не ответил, но глаза не отвёл. Он вообще не боялся меня – а вот я прям чувствовала, как от меня исходят волны страха, но меня словно чёрт толкал, хотя, если я ошиблась, Охотник вполне может убить меня за такое оскорбление.
– Наверно, сложно сейчас найти себе… Альфу. Ведь все вампирши боятся тебя как огня, – продолжила я, – я видела таких, как ты. В какой ты стадии? В той, когда секс уже не приносит удовольствия, если у тебя не пьют при этом кровь? Наверное, сложно жить, когда тебе готова отдаться любая Охотница, но при этом Охотницы не нужны тебе совершенно!
– Заткнись, – прошипел Шейн, – иначе пожалеешь!
– И что ты мне сделаешь, Светляк? – я подошла ближе, перебарывая страх. Не знаю, почему мне пришло это в голову, но я предложила: – Я могу помочь. Не безвозмездно, конечно, зато память мне стирать не придётся, и я никому не расскажу.
Шейн помолчал минуту, кусая губы, потом спросил:
– И что ты предлагаешь?
– Я побуду твоей Альфой. Опыта у меня, конечно, в этом не особо много, но я справлюсь. А ты сделаешь так, чтобы у меня приняли экзамены в школе ТОЗМС без моего присутствия на занятиях.
Это был больше риск для него – не для меня. Я, наоборот, только выигрывала: больше крови, да ещё и кровь того, кого вампиры ненавидели. Сегодня что, Новый Год?
– Ну, согласен? – я протянула ему руку. – Только без секса. Лишь укус.
Он посмотрел на мою ладонь так, словно она была ядом намазана, и внезапно телепортировал. Ну конечно, этого стоило ожидать. Мне ещё повезло, что он меня не убил: за оскорбление, если я ошиблась, или за то, что узнала правду, если была права. У Охотников сейчас вообще крыша поехала от осознания собственной власти – с ними лучше не связываться. Ладно, надо об этом забыть.
Я кое-как добрела до дома и до рассвета лежала без сна, мучаясь от вновь проснувшегося голода, который нельзя была заглушить никакой человеческой пищей. Вот в чём недостаток алкоголя с кровью – лишь на время приглушает жажду, а потом всё становится ещё хуже.
В школе я отсидела кое-как, ни на чём не могла сосредоточиться, а отношение ко мне одноклассников не прибавляло хорошего настроения – получила ещё два пинка и попрощалась с особо непослушной косой, которая всё время выбивалась из общей массы волос. Кто-то примотал её скотчем к спинке моего стула – очень смешно, ничего не скажешь. Хорошо хоть серебряные иглы не стали на стул подкладывать.
Потом я страдала от голода на работе, не в силах бороться с этой чёртовой кучей бумаг, которую мне больше хотелось сжечь, чем разобрать. Может, это и был хитрый план Света – довести меня до самоубийства? Интересно, а если я всё-таки здесь всё сожгу, насколько меня посадят?
На выходе из ТОЗМС я столкнулась с тремя одноклассниками. Они стояли у входа и болтали о чём-то «невероятно интересном» для человеческих парней. Увидев меня, они сразу замолчали, и я поспешно отвела глаза, накидывая на голову капюшон. Скорее бы домой добраться…
Они пошли за мной. Два квартала я уговаривала себя, что им просто по пути, но, когда они стали кричать мне вслед всякую похабщину, я поняла, что вряд ли всё закончится хорошо.
Мне не привыкать было слышать всякое и про себя, и про брата, но они сказали что-то про мою маму, и я не выдержала:
– Что вам от меня надо? – они подошли так близко ко мне, что я унюхала запах их одеколонов, смешанных с потом. Ненавижу этот запах, меня от него просто мутит. Впрочем, мутить меня может и от голода.
– Да ничего, – растягивая слова, заявил мне Люц, который явно был у моего класса авторитетом, – просто гуляем. Эй, Хелена, я тут хотел спросить – может, ты хочешь выпить моей крови? Давай, не стесняйся, я не против!
Он противно улыбнулся и расстегнул воротник рубашки, демонстрируя мне свою сонную артерию. Голод сразу ударил мне в голову, клыки зачесались, захотелось впиться в его горло и насытиться…
Меня чуть не вывернуло от мысли об этом. Умирать буду, но к его крови не притронусь.
– Я у падали кровь не пью, – выплюнула я ему в лицо и отвернулась, чтобы уйти, но обнаружила, что эта троица окружила меня.
Конечно, я могла их убить – они ведь лишь Охотники-недоучки, чтобы справиться с ними, мне бы хватило и пяти минут. Но что потом будет со мной? Кто поверит, что трое Охотников напали на вампиршу, а та лишь защищалась, особенно если вампирша – сестра Джерома? Да они могут убить меня и сказать, что просто защищались, и им поверят. Кем бы ни был мой противник, поверят ему, но только не мне.
– Не волнуйся, – издевательски протянул Дэн, подражая Люцу, – тебе понравится, Хелена.
Я ненавидела своё полное имя адской ненавистью – так меня всегда называл брат.
– Иди к нам, красотка, – чья-то рука рванула мне ворот платья, и я со всей силы ударила по этой руке.
– Не смейте меня трогать! – я была в состоянии, близком к панике. Магией пользоваться нельзя – по отпечатку ауры найти меня будет проще простого, укусить их я тоже не могла – простой анализ их крови потом обнаружит мою ДНК, и что делать?
Двое из них схватили меня за руки, я попыталась закричать, но мне закрыли рот ладонью. Я даже не могла её укусить, чтобы не оставить следов, и просто впала в отчаяние.