Непристойные отношения

— Я к себе пойду, извините еще раз. Я тут… случайно в вашу комнату зашла, а когда услышала шаги… растерялась. Обещаю, больше я вам неудобств не доставлю.

Положив смазку на стол, закрываю за собой дверь и пулей мчусь в свою комнату.

Никогда в жизни мне не было стыдно настолько! Стать свидетелем такого!

А еще мне почему-то обидно. Это абсолютно иррационально, неправильно, да и вообще нелогично — ну кто я ему! — но мне все равно обидно, что он притащил сюда эту девку.

Забыл, что я здесь.

Просто забыл!

Становится очень грустно, а улыбающееся лицо Гены с фотографии только добавляет камней на и так отяжелевшую душу. Вместо того, чтобы мечтать о том, что я найду своего парня живым, я думаю о мужчине, который не мой и моим никогда не станет.

Глава 17

— Чего? Ты собрался жарить телку, а под кроватью пряталась твоя жена? — переспрашивает Дэн, утирая пальцами в уголках глаз слезы смеха. Ржет, скотина. Выдыхает, качает головой и снова закатывается. — Хотел бы я это видеть!

— Вообще, смешного мало, — но сам улыбаюсь. Закинув скрещенные ноги на стол, верчу в руках «Паркер», позволяя ему вдоволь проржаться. — Перед Ю реально неудобно.

— А чего неудобно? На кровать бы ее к той телочке и… — движением рук имитирует поступательные движения. — Вечерок получился бы зачетным, прям как у меня позавчера.

— Нет, она не такая.

— Все у тебя не такие, — машет рукой, дескать, знаем, плавали.

Ну так-то да, плавали, но чуйка подсказывает — не ошибаюсь. Ну не такой же я осел, чтобы дважды на одни грабли! Хотя в этот раз и брак-то ненастоящий.

Не знаю, как так вышло, что я забыл о том, что теперь живу не один. Ведь весь вечер помнил. Не то, чтобы думал постоянно, но нет-нет, да вспоминал, как она там. Освоилась ли. А потом в «Раш» пришли знакомые девчонки Дэна, к нам за стол подсели. Слово за слово… Ксюша эта сразу дала понять, что сегодня мы уедем из ресторана вместе, а я и не был против. Хотя еще бы я был — считай две недели на голодном пайке. Вот в этот момент из головы все лишнее и вылетело.

Стыдно. Вроде бы да, мы ничем друг другу не обязаны, но все равно стыдно.

— Кстати, сегодня тебе представится возможность выгулять в общество молодую жену, — Денис приподнимает зад и достает из кармана джинсов смятый конверт. — Стопудово слушок, что ты женился быстро разбежится. До Ирки дойдет.

— Что это? — киваю на белый прямоугольник.

— Пригласительные на открытие «Опиума». Ну, Аркаша Шелест, помнишь? Ресторан открывает, будет пресса, вышка по всем фронтам.

— Сегодня, что ли? Твою же ты мать, совсем из головы вылетело.

— Ну еще бы, у тебя вон в жизни движуха какая, не до скуки, — и подавшись вперед: — Так что там с потрахаться, ты не договорил. Чпокнул Ксюху в итоге?

— Нет, — мрачнею. — Она ушла.

— А жену?

— Она любит своего парня. Верная.

— Так он же, ты говоришь, того, — «кивает» взглядом наверх. — Теряешь сноровку, брат. Это уже не звонок — гонг.

— Короче, проваливай. Дел по горло, — спускаю ноги на пол и пододвигаю к себе ближе ноут. Сегодня вот прям как никогда он меня бесит.

После ухода Дениса минут десять пялюсь в экран, пытаясь сосредоточиться на новом контракте, но голова абсолютно пустая. Ни одной мысли по делу, все мимо.

Опускаю взгляд на оставленный Дэном конверт, затем пододвигаю к себе и аккуратно, двумя пальцами, вынимаю пригласительные. И вроде бы я уже оставил эту бредовую мысль о том, чтобы разыгрывать из себя счастливого женатика, но почему-то сейчас идея сходить куда-то с Юной выглядит довольно соблазнительно.

Какое же у нее все-таки красивое имя — Юна. Юна Шторм. Звучит.

Кстати, она взяла мою фамилию или…?

Вынимаю из кармана телефон и ищу в списке набранных когда-то контактов ее номер. Откинувшись на спинку стула, жму на вызов и… ловлю себя на мысли, что немного волнуюсь.

Волнуюсь, как волнуется пацан, когда звонит понравившейся одногруппнице с самыми большими сиськами на потоке.

— Да, Илья Романович, — немного запыхавшись, выдыхает в трубку жена.

И это ее «Романович»… Умиляет, как ее колбасит с «ты» на «вы» и обратно.

— Какие у тебя планы на вечер? — перехожу сразу к делу.

— На сегодняшний? Вообще-то, никаких. А вот завтра буду занята, — и с гордостью: — Я работу новую нашла!

— И что за работа?

— Официантка в «Курочке-гриль».

«Курочке-что»?!

Ладно, с этим потом разберемся.

— У тебя платье вечернее есть?

— Платье… — тушуется, — Ну, да, есть пара. Красное короткое и зеленое с пайетками. А что?

Уверен, что в красном коротком она выглядит потрясно, но вряд ли оно подойдет для визита к Шелесту.

— Давай так: пришли мне свой номер карты, я перекину тебе денег. Купишь себе приличное платье на выход. И туфли. Ну и что там еще надо, я не разбираюсь.

— Ничего я вам кидать не буду! — прямо-таки вижу, как горделиво задирается ее подбородок. — Мне от вас ничего не нужно, кроме той суммы, о которой мы договаривались.

Вот же упертая какая! Но почему-то это тоже улыбает. Приподнимаю руку и смотрю на часы — половина третьего. Рабочий день еще не закончен. Впрочем, босс я или кто?

— Ты сейчас где?

— На Московской, у торгового центра.

— Будь там, хорошо? Я сейчас приеду.

Глава 18

— Вы уверены, что именно это? Оно же такое дорогое! — Ю смотрит на свое отражение в примерочной кабинке бутика, любуясь платьем от какого-то именитого дизайнера с броским именем. А я любуюсь ей. Действительно любуюсь. У нее потрясающая фигура, может, с позиции стандарта красоты бедра чуть шире положенного, но ей невероятно идет.

Очень красивая. Богомолу (будь земля тебе пухом, брат) когда-то крупно фортануло подцепить такую. Мне тоже фортануло, даже женился, только вот его она любила и любит до сих пор, а я так, банкомат на ножках. Впрочем, ее обвинить не в чем, идея с браком была целиком и полностью моя. Так что на чужой каравай, как говорится…

— Берем! — ударяю руками по коленям и поднимаюсь с пуфика. — Пойдем туфли выбирать.

— У меня есть хорошие туфли и они отлично подойдут к этому платью! — закрывает за собой тяжелую занавеску. Слышу, как вжикает «молния». — Вы и так платье мне подарили, хотя не должны.

— Ну так это же я тебя на мероприятие приглашаю. Будем считать, что это был мой… свадебный… подарок… — хрен знает, что мной движет, но я делаю пару осторожных шагов к примерочной кабинке и не без удовольствия отмечаю, что занавеску она задернула немного не до конца. Я прекрасно вижу, как черное платье струящимся каскадом падает на пол, обнажая длинные загорелые ноги и подтянутую попку в простых хлопковых трусиках.

О, Боги.

— Чем на работе заниматься будешь? — спрашиваю, лишь бы перебить хоть чем-то расползающиеся не в ту степь мысли.

Ю наклоняется, чтобы понять платье, и я инстинктивно цепляюсь за узел галстука, открывая путь бо́льшему количеству кислорода.

Она очень, ну просто очень хороша.

— Так я уже говорила вам — официантка. Ничего нового — принеси, подай, — снова наклоняется, но в этот раз чтобы взять джинсы.

Просовывает одну ногу в штанину, затем другую, а я стою и подсматриваю за ней словно малолетний дрочер.

— А, ну да… говорила, — ляпаю первое, что пришло в голову и сильнее послабляю узел.

Что ж тут так душно!

— А почему именно официантка? — снова вопрос «лишь бы не спалиться». Борясь с искушением делаю еще пол шага и указательным пальцем отодвигаю занавеску, увеличивая зону обзора.

— Ну во-первых — график. Студентам очень удобно совмещать, — перекидывает копну волос с плеча за спину, чтобы застегнуть пуговички на блузке, а я медленно теряю разум. — Во-вторых…

Я не слышу, что она говорит. Эти ее волосы соблазнительным каскадом опускающиеся почти до самой талии…

Две недели воздержания — это очень большой срок для физически здорового молодого мужчины. А Ю… она прекрасна. Там и без воздержания сложно не сорваться.