Змий

Эпилог

«Какой хороший сон. Давненько ничего подобного не подкидывало мне моё истерзанное подсознание, угнетенное тысячелетиями плена, что я провёл в этой проклятой темнице по воле моего братца. Очень не хочется просыпаться и как бы подольше оттянуть наступление гадкого момента, когда мой разум вновь осознаёт себя в клетке?»

Вяло размышлял бывший когда-то ночным эльфом разумный, которого ныне раса, из которой он произошёл, никак иначе кроме как «Проклятым Предателем» не упоминает в истории своего народа.

Вот только текли секунды, но сон не собирался развеиваться, а Иллидан Ярость Бури всё так же ощущал под собой мягкость почвы и травы, а вместо затхлого воздуха подземелий его обоняние щекотал запах луговых цветов, свежего ветра, несущего в себе сотни различных оттенков вкуса, рождённых дикой природой, но самым приятным оказался запах подходящего к готовности мяса жарящегося на углях. Он отчётливо мог расслышать, как шкварчат капли жира и сока, стекающих с мяса и падающих на угли.

А затем он почувствовал, как кто-то приблизился к его телу и, сев на корточки, стал торкать в его щеку маленьким пальчиком, после чего этот же разумный обратился к кому-то, кто был расположен возле костра.

— «&$-dhjs_-_+$($8. Dhdhsjsj?» — голос первого разумного, который только что касался его головы, явно принадлежал ребенку. Но к своему удивлению, язык, на котором был задан вопрос, а после был дан ответ на него вторым разумным, оказался ему неизвестен. А ведь он мог говорить практически на всех языках Азерота и даже некоторых демонических наречиях Пылающего Легиона свободно изъяснялся.

— Пап, а его мы тоже будем готовить? — обратилась ко мне любопытная и вечно голодная Курока, моя с Конеко дочурка.

— Нет, моя прелесть. Его мы кушать не будем, — На мои слова она смешно надулась, состроив хмурую и обиженную рожицу. Вот ведь мелкая негодница, уже пытается из меня веревки вить, — Не нужно так расстраиваться. Вот, возьми лучше тарелку с шашлыком из оленины.

И передав в миг ставшей счастливой мелкой проказнице с улыбкой до ушей полную тарелку очень питательного и вкусного мяса, которое только что снял с углей, я отправил свою дочурку с провизией в сторону беседки, где сейчас находилась моя семья. И только после того, как она удалилась, уделил своё внимание уже окончательно очнувшемуся Охотнику на демонов.

Когда Курока стала тыкать ему в щеку пальцем, мне пришлось аккуратно брать под контроль его тело, дабы тот не совершил никаких резких движений и глупостей. Теперь же можно было возвращать ему управление над собственным телом, а заодно поговорить по душам. Очень уж мне нравился этот герой, когда я рубился в дотку первую ещё в своей прошлой жизни. Да и как персонаж одноименной истории он мне также был симпатичен. Всегда сочувствовал тому, как несправедливо обошлась с ним судьба.

— Хватит лежать на земле, лучше давай вставай и присоединяйся к трапезе. Насколько мне известно, охотники на демонов, в отличии от ночных эльфов, с большим уважением относятся к жареному мясу в качестве пищи, — обратился я к Иллидану на дарнасском, родном для него и ночных эльфов языке.

— Кто ты? — Не став делать резких движений, расслаблено приподнявшись над землёй и водрузившись на ноги, всем своим видом демонстрируя отсутствие у себя агрессии, задал мне охотник волнующий его вопрос.

— А тебе не всё ли равно? Я как минимум тот, кто помог тебе покинуть до изжоги опостылевшие апартаменты, в которые тебя упёк родной братец. Сперва поедим, а разговоры потом.

Не найдя подвоха в моих словах и действиях, да и проанализировав ситуацию, не зная моей степени возможной угрозы, учитывая, что мне каким-то образом удалось, миновав его охрану, вытащить бедолагу из тюрьмы, при этом самом он, будучи лишенным хоть какого бы то ни было оружия и находящийся в далеко не лучшей своей физической и магической форме, ничего другого не придумал, кроме как принять моё приглашение к импровизированному столу.

После пятнадцати минут неспешной трапезы, хотя я чувствовал каких трудов Иллидану стоит не набросить на тарелку с мясом, словно он дикое животное, всё же разносолов в его тюремной баланде не наблюдалось, да и кормили его намеренно на грани истощения, я посчитал, что пора приступать к беседе.

— Вижу, тебе понравилось мясо? — И не дождавшись ответа на вопрос, продолжил, — Думаю, знай ты, что когда-то оно принадлежало Кенариусу, его вкус показался бы тебе ещё более изысканным и роскошным.

Когда я недавно прибыл в этот мир, то первым делом решил разобраться со здешними небожителям, и первым делом наведался к местному богу лесных чащей. Вот только это тупое животное просто не способно было на разумный диалог. При встрече с этим оленем я, не особо скрываясь, показал тому часть своей истинной природы, и что бы вы думали? Этот идиот набросился на меня. Итог «сражения»? В моем дворце, находящемся в домене, в моей любимой комнате с камином и креслом, где люблю проводить вечера в кругу жён и детей, теперь появились роскошные рога в качестве трофея на стене и шикарная шкура на каменном полу в качестве коврика, на котором так понравилось валяться мои деткам.

Мда…

— Кха… Это Кенариус? — Как-то слишком бурно он отреагировал на эту весть. И получив от меня подтверждающий кивок, задал душетрепещущий и самый главный для себя вопрос, — Что Вам от меня нужно?

Некоторое время с любопытством разглядывая напряжённого полудемона, а также читая его мысли и чувства, ответил ему как есть:

— Ничего. Ты по большому счёту для меня не представляешь хоть какую-то ценность. Скажем так, я много наслышан о твоих подвигах и мне было неприятно знать, что ты уже которую тысячу лет томишься в темнице. А совершив недавно экскурсию на Азерот, я решил тебя освободить. Считай это моей блажью и я не собираюсь выставлять тебе счетов за твоё освобождение. Это всего лишь моя прихоть.

— Если это действительно так, то у меня даже не найдётся слов, чтобы выразить Вам свою благодарность, — Пробормотал Иллидан, который уже забыл, каково это кого-то благодарить, а сам же он сейчас глубоко задумался: а что ему теперь собственно делать?

— Хех… Сразу озвучу, извиняться не собираюсь. Тяжело мне закрывать собственным разум, дабы перестать слышать мысли окружающих, тем более когда так громко мыслят и испытывают яркие эмоции рядом со мной. Возвращаясь же к твоей дилемме, то у меня имеется ответ на мучающий тебя вопрос о том, что теперь тебе делать со своей свободой.