(не) Только Секс

Да кого я обманываю? Мои дети никогда не были легкими, но когда я чувствовала за спиной поддержку мужа, все воспринималось в разы проще. Но вот уже четыре года как он поддерживает другую, а я, выступая регулировщиком в стычках между детьми, предпочла бы, чтобы они были хотя бы помельче.

Подхватываю крутящегося под ногами Тоби, нашу болонку, долгожданный подарок на десятый день рождения дочери, и вздрагиваю от дребезжания дверного звонка.

Тишина вокруг становится гробовой. Потому что все знают, кто, в нашем случае, ходит в гости по утрам. И то, что Тоби уже у меня на руках, становится явным преимуществом: я официально могу покинуть место утренней порки.

Победно смотрю на скривленные лица детей, высунувшихся из своих укрытий: недолго вам осталось в них прятаться! И сегодня вам точно не избежать встречи с ненавистными сырниками.

— Здравствуй, мама! — пропускаю я раннюю гостью вовнутрь, со скоростью света натягивая кроссовки. — Я с Тоби! — сообщаю уже из-за порога, поспешно захлопывая дверь.

«Удача сегодня со мной», — делаю вывод, и сразу же вляпываюсь в сюрприз от хозяев, которые не считают нужным выгуливать собак в специально отведенном для этого месте.

Хоть и не от голубя и не на голову, но только мне решать, как к этому относиться!

— На усиление удачи! — решаю я и тут же понимаю, что нет, потому что на телефоне высвечивается имя бывшего мужа, и я не могу не принять вызов.

Куча претензий по поводу сроков выполнения текущей работы. Да, я имела глупость ввязаться в это. «Деньги никогда не бывают лишними!» — убеждала я себя, а по факту оказалось — куча нервов и горсть монет. Он разбогател не потому, что всем платил.

Но муж сливается, стоит мне упомянуть о том, что срок внесения платы за зимний лагерь для сына, который он сам же ему и пообещал, истекает к концу недели. С тоской думаю, чем его можно будет отпугивать, когда история с лагерем закончится.

Подходя к подъезду, замечаю вылетающего пулей сына, а спустя секунд десять — и дочь. До школы еще час, а она в пяти минутах ходьбы…

Всерьез разрабатываю план действий в квартире, захваченной мамой, потому что через сорок минут мне нужно быть в месте, которое в течение двух лет является моей отдушиной — местом, где я ощущаю себя полной гармонии и покоя. То, что позволяет держаться и верить в лучшее! Ни одного пропущенного занятия, хотя это дорого и на оплату уходят все мои личные сбережения. От одной мысли о том, что сегодня я лишусь этой возможности, начинает бить озноб и мгновенно темнеет в глазах.

— Мам, я опаздываю, — предупредительно ограничиваю тему беседы я.

И все равно не успеваю вовремя улизнуть, из-за чего влетаю в холл элитного спортивного клуба секунда в секунду.

— Быстрее, — подгоняю я себя, но меня ловко подсекает голос секретаря с ресепшена.

— Надежда Павловна, подойдите на секундочку.

Подхожу, уже начиная переживать, что пропускаю драгоценные минуты тренировки.

— Вы уже определились с группой? — очень серьезно вопрошает она.

— С какой группой? — недоумеваю я.

— Да, вот у вас все такие, — улыбается в ответ она и продолжает: — Дело в том, что ваш инструктор уезжает на ретрит (практика медитаций) на две недели, и вам нужно определиться, чьи занятия вы будете посещать.

Оседаю всем телом на стойку, потому что ноги отказываются слушаться.

Как… мне… жить… две недели?!

Замена?

Нет!

Это инструктор!

— Вы уверены, что именно мой инструктор уезжает? — шепчу я со стремительно покидающей меня надеждой.

— Да, — произносит она твердо. — Соловьева Ольга Александровна.

Нет! Ну, пожалуйста!

Все еще шокированная новостью, что мне придется как-то самостоятельно справляться с настройкой своего внутреннего мира, переодеваюсь и тихонько захожу в зал по йоге.

Как будто другой мир. Едва заметное движение плечами, и с них падает вся тяжесть моей рутины. Вдох — и тело наполняется принятием себя, как наивысшей ценности. Комок в горле… Мне никогда не хватает сил, чтобы ощутить то же самое за дверью этого зала. Словно шаг наружу переключает какой-то тумблер в голове, и все попытки хотя бы частично приблизиться к подобному состоянию терпят крах.

И она — хозяйка этой реальности.

В очередной раз понимаю, что дело не в месте, дело в человеке. Здесь так, пока есть она.

Улыбается своей потрясающе мягкой улыбкой, и мир на глазах преображается, обретая сотни новых деталей и оттенков, становясь живым и ярким.

Что я буду делать две недели без этого? Одна эта мысль запускает механизм заморозки всего организма, заранее приглушая эмоции и реакции тела на отсутствие источника жизненных сил. Это как сигнал: грядут тяжелые времена и придется здорово экономить энергию, чтобы протянуть до его возвращения.

Раскатываю коврик и понимаю, что не смогу сегодня выполнить и половины из того, что делаю обычно. Меня и так нельзя назвать продвинутой. Женщины, которые пришли одновременно со мной, уже на порядок лучше, я же, по ощущениям и намекам инструктора, топчусь на месте.

Вот и сейчас Ольга, поймав мой взгляд в ловушку своих кошачьих глаз, легко покачивает головой.

Я косячу из-за того, что выполняю асану, недостаточно разогревшись.

Останавливаюсь, пытаясь успокоить мысли и сконцентрироваться только на движениях.

Безуспешно. Мышцы деревенеют, я — человек-бревно.

Ближе к концу тренировки меня вообще начинает скручивать от страха, и именно в этот момент теплые пальцы касаются шеи.

— Надежда, задержитесь, пожалуйста, после занятия, — ее голос, всегда такой успокаивающий, сейчас кажется прямой угрозой.

Я что-то сделала не так?

Бо-о-ожечки! Да я завалила всю тренировку!

Она меня выгонит, чтобы я не занимала место более перспективного человека?

Когда зал полностью пустеет, я остаюсь сидеть, засунув руки под попу. Не для удобства — для того, чтобы скрыть их крупную дрожь. Но вся маскировка рушится, когда к рукам присоединяются и зубы.

Ольга прикрывает дверь и идет ко мне. Ее движения настолько пластичны и грациозны, что я не могу не любоваться даже под аккомпанемент своего зубного стука.

Садится напротив, требовательно протягивает вперед руки, ожидая, когда я подам ей свои. Стыдно. Но я подчиняюсь, и как только она сжимает мои кисти, меня отпускает. Я как будто снова обретаю опору.

— Ну и что вы творите, Надя? — сверкает она своими зелеными глазами и слегка прищуривается.

Я начинаю нести что-то несусветное в свое оправдание, свалив в кучу все свои проблемы и завершая этот поток хаоса упреком в ее скором отъезде.

— Хотите со мной? — внезапно предлагает она, а я изумленно хлопаю глазами.

— Вам это необходимо, такого рода практика может помочь совершить качественный рывок в осознании себя и своего тела.

Она выпускает мои руки, укладывает ладони мне на колени и очень медленно начинает скольжение по внутренней стороне бедра.

Задерживаю дыхание, потому что то, что она делает, совершенно выходит за рамки нормы.

Ма-а-амочки!

Давление на бедра усиливается, и когда ее руки достигают моего паха, большой палец правой руки бесстыдно проходится у меня между ног снизу вверх.

Взвизгиваю, пытаясь отстраниться, но она перехватывает меня за пояс второй рукой, не позволяя сдвинуться, и внимательно вглядывается в мое лицо.

— Не бойся, я просто хотела проверить степень твоего сексуального напряжения, — объясняет мне мудрая наставница, десять секунд назад имевшая взгляд безжалостной похотливой хищницы.

Пытаюсь сглотнуть, но ничего не выходит, потому что сердце от страха колотится так, что вся внутренняя штукатурка осыпается пластами.

— Давай на «ты»? — предлагает она, а я с ужасом представляю, чего мне это будет стоить. Перед глазами возникает картинка «18+» с нами в главных ролях. Меня передергивает. Ольга же, как ни в чем не бывало, продолжает:

— Даже не сомневаюсь, что поездка сможет снять часть твоих проблем, — опять этот манящий изумрудный взгляд. Это, вообще, нормально? Она замолкает, ожидая моего ответа, а я, не задумываясь, выдаю то, что ответила бы и в случае отсутствия предыдущей сцены: