Невеста против

Она снова сдерживалась и пыталась казаться серьезной и сильной, но я все равно замечал, как едва заметно дрожали губы, которые она напрасно пыталась поджимать, пряча от меня волнение, и как блестели непролитой влагой ее глаза.

— Вы действительно всего этого хотите? — спросил я.

— Зачем вы задаете мне столь грубые вопросы? Вы прекрасно понимаете, что я желала бы остаться рядом с Ри, что я всем сердцем хотела бы ей помочь и искупить свою вину! Я слишком долго ничего не знала и не замечала! — она вздрогнула, я услышал жалобный всхлип, и девушка тут же зажала рот рукой и зажмурилась, прерывисто вдохнула и снова взяла себя в руки.

— Но я больше не капризная дурочка! Я не в силах ей помочь, зато легко могу стать жертвой, легкой добычей, а значит, принести сестре новые страдания! Я подчинюсь ее воле! Вам не стоило сюда приходить, Эрик: вы тоже ничем не сможете ей помочь! — добавила она и отвернулась, снова скрестив руки на груди.

— Я здесь ради вас! — неожиданно сорвалось с моих губ.

— Напрасно, — порывисто оборвала меня Алиса.

— Мой дядя, Оливер, постарается выручить вашу сестру, я в этом уверен!

— Что ж, я буду молиться об этом каждую ночь, — тихо произнесла девушка.

— Не приходите больше и не ищите меня, месье Кауст! Я вряд ли вернусь сюда снова: я намерена покончить с прошлым, а вы его часть!

— Алиса… — удивленно проговорил я севшим голосом.

Я не ожидал, что сказанные ею слова вызовут во мне такое недовольство и… тоску.

— Нет! Вспомните, вы ведь хотели именно этого — отдалить меня, избавиться от навязчивой поклонницы! Что ж, теперь я полностью на вашей стороне! Я тоже отдалюсь от вас на столько далеко, на сколько это будет возможно. Кто знает, быть может, мы больше никогда не встретимся! Всего вам доброго, месье Кауст, и спасибо за все, что вы для нас сделали!

Что-то во мне не могло смириться с подобным ответом, и я хотел поспорить, но мне этого не позволили. Алиса подозвала классную даму и попросила дозволения покинуть гостиную. Пожилая женщина в строгом чепце смерила меня взглядом и, довольная тем, что девушка явно пытается избавиться от моей компании, благосклонно покивала головой и позволила княжне уйти.

Я смотрел вслед уходящей девушке и не мог поверить своим глазам: что-то в ней неуловимо менялось, и дело даже не в новой манере держать эмоции в себе и строго соответствовать всем общепринятым нормам этикета! Ее взгляд стал взрослее, она как будто смотрела на мир совершенно иными глазами, и отчего-то мне было очень жаль расставаться с хрупкой и беззащитной девочкой, которая так не хотела прощаться с детством, которая отчаянно хотела верить в доброту и доверять рыцарям вроде меня.

Но благородный господин в сияющих доспехах тоже не оправдал ожиданий и не протянул руку помощи, когда она в ней нуждалась! Более того я отверг ее чувства, а значит, почти предал…

* * *

Я сбежала, стоило скрыться из виду, и я тут же припустила, пока не оказалась на чердаке. Тенью прошмыгнула мимо кастелянши, торопливо распахнула скрипучую дверь и тут же затворила ее. Я прислушалась, не раздается ли позади чьих-нибудь шагов и, убедившись, что никто меня не преследует, опустилась на пол, тут же подтянула к груди ноги и позорно расплакалась.

Я все та же трусиха и слабачка. Я едва удержалась, чтобы не броситься на его шею и не начать жаловаться и причитать на свою несчастную судьбу! Нет, как же хорошо, что я этого не сделала! Мне не нужны его жалость и сочувствие! Я прекрасно справлюсь и без них!

Неделю назад арестовали Ри, а меня вызвали для допроса — так я и узнала о случившемся в поместье, и это было неожиданно и больно, как если бы кто-нибудь ударил меня со спины кувалдой по голове. Конечно, я не поверила, что моя сестра могла бы совершить нечто подобное, хотя допускала мысль, что даже если обвинения следователя были небеспочвенны, этому все равно должно было быть какое-то объяснение.

Я помню, как земля ушла из-под ног, когда я встретилась глазами с сестрой. На ее лице были синяки, нижняя губа была разбита и припухла. Она казалась такой бледной и истощенной, что я не понимала, как Ри вообще удается сохранять сознание и самостоятельно передвигаться.

Я села с другой стороны небольшого стола и потянулась к ней руками. Она поняла мой жест и с явной неохотой подняла руки и позволила мне коснуться ее пальцев. Свежие корочки запекшейся крови на коже и темные отметины от чужих пальцев — я вскрикнула и испуганно оглянулась. Кто сделал с ней такое? Если это действительно граф Крайнов, то почему никто не обратил внимания на то, как он обошелся с моей сестрой? Почему ей не наложили повязку, не обработали раны должным образом?

— Все не так плохо — виновато произнесла Ри, хмуря брови.

— Не так… плохо? — недоуменно переспросила я. — Они сказали, что обвиняют тебя в убийстве!

Я закрыла глаза, попыталась вдохнуть и не смогла… опять, словно рыбешка, выброшенная на берег.

— Лис? Успокойся, пожалуйста!

Сквозь вату в голове я слышала испуганные бормотания сестры, но они не помогали.

«Дыши… дыши вместе со мной и медленно выдыхай, а теперь еще раз, слушай мое дыхание…» — голос австрийца был громче, хотя его не было рядом, но я заставила себя вспомнить каждое слово и наконец открыла глаза, медленно втягивая воздух через нос.

— Мне уже лучше, — виновато проговорила я, сильнее сжимая пальцы сестры.

— Ты со всем справишься, Лисенок, я зря тебя недооценивала! — она робко улыбнулась.

— Это ведь неправда, Ри? То, что они говорят? Просто скажи, что случилось, что он сделал с тобой?

— Я всегда говорю только правду, ты же знаешь?

Я знала и видела эту дурацкую решимость принять свою судьбу в ее глазах.

Она коротко обмолвилась о том, что произошло, явно утаивая от меня самое страшное и опасаясь, что нам помешают и не позволят договорить.

— Ты ни в чем не будешь нуждаться, у тебя уже есть свой дом и все, что нужно для нормальной жизни. Это далеко, никто не станет распускать сплетни и вредить тебе. Я попросила поверенного сообщить нашей тете о случившемся, и она обещала вскоре за тобой приехать, поклянись, что сделаешь это ради меня? Я должна знать, что ты в безопасности с людьми, которые позаботятся о тебе, пожалуйста!

Я ничего не понимала, и ей пришлось объяснять снова и снова, рассказывать про тетушку, которой я совсем не помнила, про новый дом, в котором рядом со мной не будет самого дорого человека в моей жизни, и о необходимости учиться! Уму непостижимо! Даже находясь в столь ужасном положении, она не изменяла себе, и это было единственным, о чем она хотела и могла говорить! Ей не нужна была моя помощь, она умоляла и требовала меня подчиниться, а я смотрела на нее, как на безумную, и не могла в это поверить.

— Ты хочешь, чтобы я уехала и оставила тебя ЗДЕСЬ? ОДНУ?

— ДА! Я буду писать тебе, со мной ничего не случится: вполне возможно, что я выберусь отсюда, но, если не выйдет, ты не должна быть под ударом в этот момент! Скажи, что поняла меня и сделаешь все так, как я прошу?

Я не смогла ничего ответить, давилась слезами и качала головой.

— Прекрати! — сквозь зубы проговорила Ри и дернула меня на себя, вынуждая столкнуться с ней лбами.

— Они никогда не сломают нас: ни тебя, ни меня! Слышишь? Что бы ни случилось — мы будем сильнее, мы выдержим и снова встанем на ноги! И сейчас тебе придется держать удар без меня — какое-то время уж точно! И ты не имеешь права сдаваться! Ты должна научиться противостоять целому миру, чтобы однажды им всем пришлось принять тебя, смириться с тем, что тебя нельзя сбросить со счетов, что ты сильнее и смелее многих из них! Сейчас твой юный возраст — твоя самая большая слабость, но в то же время это дает тебе время, чтобы учиться и готовиться к настоящей жизни!

Помню, я смотрела на сестру, «настоящая жизнь» которой приводила меня в ужас: она всегда была примером несгибаемой воли и сейчас даже в столь ужасном положении заставляла меня продолжать верить, что она все еще может со всем справиться и одержать верх!