Страница 69 из 85
А в один из дней на моих землях открылись порталы, и огромная армия вошла на них. Мой мир был для них слишком хрупкий, ранимый, но они нашли в нем свою прелесть и стали искать возможности поработить моих детей.
Дева Цветов замерла, по нефритовому лицу проскальзывали эмоции страдания, зелень в ее глазах потемнела и скатилась по щекам черными слезами, это настолько напомнило мне Луноликого, что я замерла, боясь потревожить ее печаль. Но Дева быстро взяла себя в руки, вздохнула, расправила плечики и посмотрела на меня.
- Говорят, время лечит, - слабо улыбнулась она. – Но это не правда, ты просто учишься жить с этой болью и, … или находишь в себе силы жить дальше, или погибаешь от покалеченного сердца.
- Вторжение на мои земли отличалось от других. Хрупкость и красота моих созданий привлекла внимание ковена, а меня привлек сам Луноликий. Он действительно был очень красив, умен и невероятно талантлив. Когда остальные маги порабощали мои земли, он уходил в нетронутые глубины моих земель и изучал моих созданий, мою магию, мой мир.
Но все называли его главой, все говорили, что это именно он привел свой ковен на мои земли, и я решила убить его.
- А разве так можно? – поразилась я, думая о том, что Мирх мог в таком случае сам остановить завоевателей, но ответ Девы все объяснил.
- Разумеется, нет. Мы хранители, мы можем вмешаться в дела наших детей только с их прямой просьбы и только тогда, когда наше физическое тело станет взрослым. На тот момент я была хрупкой девушкой, все, на что меня хватило, это с криками броситься на него и попытаться ударить. Луноликий перехватил меня и забрал себе, принял меня за одну из моих дочерей, но я ускользнула от него. И он устроил на меня охоту.
Это было странное время. Его ковен старался сделать рабами моих детей, а сам Луноликий рыскал по всему миру в поисках меня. Его брат был очень недоволен таким поведением. Я частенько подслушивала, как Торнуэл требовал, чтобы Луноликий взял себя в руки и выкинул дурь из головы.
Вот только он не останавливался. Наблюдая за Лунными, я поняла, что настоящим главой ковена является Торнуэл, ловко манипулируя кровной связью, он заставлял брата следовать его интересам, и только мое появление сбило этот контроль.
И я пришла к Луноликому. Хотела понять, может ли он изменить судьбу моего мира, хватит ли ему сил спасти его. Взамен предложила себя. Тогда, казалось, я просто проживу рядом с ним уготованный ему срок и вернусь на свои земли, но Торнуэл думал иначе…
Только спустя время я поняла, что он не принял моего предложения не потому, что не захотел оставлять мой мир, а потому, что увидел во мне угрозу потери контроля над своим братом. Я была важна для Луноликого, и Торнуэл это знал. Он сделал все возможное, чтобы поселить раздор в ковене, убеждал его членов, что я пытаюсь обманом сохранить свой мир и лишить их добычи.
Я говорила Луноликому о предательстве его брата, но тогда он не верил мне, а мне так хотелось, чтобы именно мои слова стали истиной для него, хотелось ощутить именно его поддержку…
Это так глупо звучит сейчас, но в прошлом все эти чувства впивались в сердце болезненными иглами, и хотелось сделать все возможное и невозможное, чтобы мне поверили и осознали мои чувства.
Любовь во всех мирах призвана дарить крылья веры и надежды, но также именно она наносит самые страшные раны предательством и безразличием.
Когда Торнуэл взялся разрушить мой мир, я решила сплести свою судьбу и дар с Избранным, выбрав Луноликого. Я забрала его на свой остров, и там мы провели три дня. Три дня наши дары, тела и сила сплетались воедино, мы стали поистине одним целым. Наши возможности стали огромны, теперь я знала все, что знает мой Избранный, а он узнал все тонкости моего мира и осознал, что задумал Торнуэл.
Гибель моего мира настигла нас внезапно. Луноликий даже сделать ничего не успел, Торнуэл опередил нас. Магические линии моего мира были отравлены, земли покрыла темная дрянь, что растворяла все живое, это было настолько внезапно, сильно, больно. Что это парализовало нас.
Все, что я помню из того времени, как на остров явился Торнуэл, забрал Луноликого и ковен Лунные покинули мои земли, которые медленно растворялись в кислоте темной магии, выжигая, растворяя мой мир до полного его исчезновения.
Дева Цветов замолчала, на ее лице застыла печальная улыбка.
- Как вы выжили? – решила я спросить у нее.
- Создателей заинтересовала наша любовь. На фоне темной магии ковена, чувства Луноликого ко мне воссияли слишком ярко, необычно и сильно. Мои чувства были не меньше, и соединение наших сил породило Ива.
- Что?! – я вскочила. – Вы же Дух, он человек! Как мог из всего этого получиться Ив?!
- Ты мыслишь слишком стандартно, - покачала головой Дева. – Сила и магия – это энергия. Когда она замешивается любовью и выбором Избранника, то всплеск энергии настолько силен, что создается нечто третье – прекрасное начало. В нашем случае это было дитя в форме Духа. Создатели почувствовали эту жизнь и сохранили мне мою.
Я села на свое место. Мое воображение буксовало, я не могла понять, как дух-мира мог соединиться с человеком, который стал причиной гибели его же мира.
- Ты все неправильно поняла, – нахмурилась Дева. – Мой мир погиб из-за меня. Я так уцепилась за Луноликого, что для меня стало невозможным отпустить его. Хотелось привязать его к себе всеми способами, чтобы он встал стеной между мной и ковеном, а точнее, его братом. Я не учла одного, хитрости и коварства Торнуэла. Мне даже в голову не могло прийти, что он решит просто разрушить, уничтожить мой мир, чтобы сохранить брата…
Пока формировался наш малыш, все, что я могла, это только наблюдать, видеть, как очнулся Луноликий, как он страдал, как из ненависти и отчаяния проклял себя и весь свой ковен…
- Что? Разве можно проклясть себя самого?
- Можно. Чувство вины, утраты, ненависти к брату и ковену помутили рассудок Луноликого. Он посчитал, что никто из них не достоин жизни, он стал мечтать только об одном, чтобы ковен, его брат и он сам приняли смерть на Миоле.
Все его последующие решения были направленны на гибель ковена, но Торнуэл с этим не был согласен. Он ловко управлял членами ковена, пудрил им мозги и все попытки Лунного убить ковен сваливал на происки врагов. В попытке умереть мой избранный стравил ковен с черными божествами Мрака, надеясь, что у тех хватит сил уничтожить Лунных. Но это оказалось не подвластно даже драконам…
- Но разве ковен не погиб? Я же знаю, что шестеро из них, включая Торнуэла, потеряли свои тела и часть души, тем самым, лишившись своих сил и магии. А остальные были лишены покоя и чистоты перерождения, что, опять же, чуть не разрушило их души.
- А что произошло с Луноликим, знаешь?
- Не совсем, он провел ритуал, собрал снова свой ковен вместе…
- Торнуэл не терял надежды, что Луноликий придет в себя, даже, когда пришли драконы и он прыгал из тела в тело, он надеялся, что брат одумается и найдет возможность спасти их. А Луноликий упивался местью, наслаждался гибелью ковена и его последователями. Огромная черная пустошь на землях Миолы до сих пор несет на себе проклятье его гнева.
- И что же его изменило?
- Я и наше дитя. Когда наш малыш полностью сформировался, Создатели отпустили меня повидаться с моим Избранным. Я видела, как его сердце снова начинает сиять любовью и надеждой. Но тех дел, что он натворил в порыве отчаяния и ненависти, никто ему прощать не собирался.
Его наказали вечной жизнью и вечным переживанием той агонии, что чувствовала я и Мирх, во время бесчинства его ковена. Во время гибели наших миров…
Если бы Луноликий просто покинул ковен, как очнулся, если бы просто покинул Миолу, оставил Торнуэла со всей его темнотой и злобой, у нас был бы шанс начать все сначала. Но тогда случилось то, что случилось. Каждый из нас стоял перед своим выбором и сделал его. В тот момент, когда я узнала, что за судьба уготована Луноликому, я попросила дать мне возможность разделить с ним участь наказания.