The Kills

Уилсон запыхтела, нервно дёргая ногой.

— Что?

— Ну… это…

Кейт надула губы, смешно выпучила глаза, и начала рассматривать пейзаж за окном. Я наклонился к ней и приподнял подбородок так, чтобы она смотрела на меня.

— Ты мне не веришь, — опасливый взгляд в ответ оказался красноречивее любых слов. — Это расстраивает меня куда больше. Хотя, признаю, терпеть не могу, когда бесцеремонно вторгаются в моё личное пространство.

Она поджала искусанные губы, жалобно смотря на меня. Я поднялся с места, снял кофе с плиты и разлил по кружкам. В порцию для Кейт добавил молоко и сироп, купленный вчера, в свою — корицу, которую она, по-видимому, забрала из моей квартиры.

— Прости, — сдавленно извинилась она, когда я поставил перед ней кружку с дымящимся напитком.

— Неужели я недостаточно ясно дал понять о том, как к тебе отношусь?

— Достаточно! Достаточно! — Кейт всплеснула руками. — Я не знаю, что на меня нашло. Но ты мог сказать как есть, — резко сменила она тему. — Я бы поняла тебя. В этом нет ничего стыдного.

— Нет, — я поднял руку, останавливая её. — Мы не будем об этом говорить. Ни сейчас. Ни сегодня. Ни завтра. Никогда.

— Ох, ладно.

Она уставилась расфокусированным взглядом на кружащуюся после перемешивания поверхность напитка.

— Давай позавтракаем, — ушёл я от темы.

Кейт смиренно кивнула, избегая смотреть в глаза. Поглощение еды проходило в полной тишине и напряжении, нависающем над нами хмурой тучей. Мне не хотелось ругаться и портить отношения. Тем не менее тот факт, что она так бесцеремонно залезла мне в душу, сильно разочаровывал. Уилсон без особого аппетита жевала свою порцию, продолжая нервно дергать ногой под столом.

— Вкусно, — я отставил в сторону пустую тарелку.

— Теперь ты точно уедешь? — спросила она, с трудом протолкнув в горло последний кусок и никак не реагируя на комплимент её кулинарным способностям.

— С чего ты решила?

— Я поступила с тобой плохо, — Кейт вскочила с места, покачивающейся походкой подошла к окну и отвернулась, чтобы я не видел её лицо. — К тому же, — её голос сел, начиная звучать надрывнее, с ноткой отчаяния, — я не смогу.

Она замолчала, сгорбливаясь, понурила голову и обхватила плечи руками. Я поднялся, подошёл к ней ближе, встал за спиной, разглядывая сжавшуюся будто от страха фигурку.

— Что ты не сможешь?

Кейт резко выдохнула, вскинула голову, всматриваясь в серый, дождливый сумрак на горизонте, и выпалила без остановок:

— Не смогу сделать тебя счастливым, — она дёргано развернулась, хмуря брови, и, поджав губы, закончила: — Если ты останешься, думаю, лучшим решением будут отношения без обязательств. Когда разрешится ситуация, каждый из нас продолжит свою жизнь, словно мы никогда не встречались.

Уилсон замолчала, часто хватая ртом воздух. Одна её рука до побеления пальцев хватала бедро, оставляя под пальцами красный след на белоснежной коже.

— Что? — я опешил. — Это шутка? — вопросы прозвучали с толикой претензии.

Я не понимал, как мягко обсудить эту тему при условии того, что случилось вчера. Сейчас время казалось и вовсе не подходящим. Я попытался остановить её руку, но Кейт не дала до себя дотронуться, шмыгнув мимо в сторону двери.

— Привязанность к человеку может приносить не только боль, — я развернулся к ней, скрещивая руки на груди.

— Я не хочу это обсуждать, — Кейт нервозно тряхнула головой. — В этом нет смысла. Ты ведь помнишь, что тебе сказала психолог? — её вид становился всё более взбудораженным, а руки начинали дрожать.

«У неё сейчас опять случится приступ».

— Я буду жить здесь до конца своих дней. Потому что... — она жадно глотнула воздух. — Потому что здесь спокойно, не так, как в большом городе. И я могу... — Кейт давилась словами, беспомощно озираясь вокруг. — Могу жить, как здоровый, нормальный человек. Поэтому ты просто уедешь и оставишь меня одну.

Ее лоб покрылся испариной, ноги подкосились. Она опёрлась рукой на косяк, сползая на пол.

— Кейт!

Я быстро преодолел расстояние между нами, взял её на руки и усадил на обеденный стол.

— Дыши. Всё хорошо, — я растирал похолодевшие дрожащие ладони, сам чувствуя, как сердце падает куда-то вниз от её слов.

Стало мучительно больно от услышанного. Она прогоняла меня, отталкивала, закрывалась в свою скорлупу, ощетинившись, как дикий зверёк. Я запутался. Метался в потоке мыслей, ведомый идиотскими альтруистическими побуждениями, эгоизмом, кричащем о собственных планах на жизнь, и неясным беспокойством об этой несносной девчонке.

Она одновременно держала меня рядом и отталкивала. Это злило, сбивая с толку.

Вскоре Кейт смогла прийти в себя, впериваясь в меня измученным, остекленевшим взглядом.

— Я хочу побыть одна, — попросила тихим, сломленным голосом.

— Ты уверена?

— Да. Пожалуйста, — она не пыталась вырваться или уйти, сидела неподвижно, с мольбой глядя мне в лицо.

— Хорошо. Если я понадоблюсь, звони.

Кейт кивнула, оставаясь на месте. Я вышел в гостиную на автомате, не задумываясь, взял ноутбук, бумаги и телефон, надел часы и вышел в коридор. Тусклое освещение и неуютный, прохладный воздух усилили смятение, вызванное ее словами. Идти в квартиру, где на стене развешаны фотографии жертв, напоминая о том, что я взвалил на себя ношу не по силам, мне не хотелось. Недолго думая, я решил отправиться работать в бар. Других вариантов у меня не оставалось.

***

На мою удачу в баре было немноголюдно. Я расположился за столиком в углу, намереваясь приступить к работе. Только вот мысли в голове не желали упорядочиваться, то и дело возвращаясь в русло раздумий об отношениях. Последний раз, когда я не мог сосредоточиться на работе из-за женщины, был очень-очень давно. Тогда причина такой потерянности была не самая приятная.

Я бесцельно смотрел в окно на мокрый от дождя асфальт, пока меня не отвлёк голос нового бармена.

— Что-то будешь заказывать?

Он выжидательно молчал, стоя рядом.

— Воды, — я натянул маску спокойствия и включил ноутбук.

— И всё? — Джино сморщил лоб, выражая лёгкое недовольство.

— Можешь спеть мне песенку для поднятия настроения. Если так жаждешь моего внимания, — огрызнулся, не скрывая раздражения от его настырности.

Парень возмущённо запыхтел и ушёл выполнять заказ. В отсутствии Кейт в заведении не было недостатка в сотрудниках. Сегодня здесь ошивался и хозяин бара, засуетившийся, когда дверь чёрного хода хлопнула, видимо, привезли продовольствие, и Питер, пробежавшийся по мне быстрым холодным взглядом. Джино принёс стакан воды, торжественно водрузив его на стол.

— Почему эти двое много работают я в курсе, — намекнул я на хозяина бара и повара. — А ты?

— Этот вопрос связан с расследованием? — он скрестил руки на груди.

— Смотря какой ответ ты дашь.

— В этом городе больше нечем заняться. И мне нужны деньги, — отбил Джино, на удивление не удосуживаясь быть вежливым с посетителем, и удалился на рабочее место.

«Странный тип».

После разбора писем я открыл мессенджер, планируя погрузиться в работу. На экране меня ждали новые сообщения. Мозг опять отключился, сужая поток мыслей до размышлений о Кейт.

Та сторона моей жизни, о которой она узнала, никогда не должна была быть обнародована. Ни для кого. Я и помыслить не мог, что она полезет читать переписку. Я верил ей, теперь испытывая досаду от такой наивности в её отношении. Мог бы догадаться, что она любопытная как минимум. Кретин. Она ведь сделала это из любопытства, не более. Ведь так?

«Твою мать, я ведь не наступаю на те же грабли?»

Я покрутил головой, разминая шею, бездумно перебрал листы с записями, занимая руки.

«Не. Нахер. Это другие грабли».

У неё самой ворох проблем. И она совершенно точно честная и открытая. Стала бы она признаваться в чтении переписки, будь у неё злой умысел? Нельзя жить, безвозвратно теряя доверие к людям. На что тогда станет похожа моя жизнь, перестань я подпускать к себе людей? Я горько усмехнулся, ловя себя на мысли, что именно так живёт Кейт.