Страница 8 из 203
— Бутылка закрыта, — Люций посмотрел на алкоголь в моих руках.
— И правда, — я отвлеклась от щенячьего восторга внутри, покрутив вино в руке. — Забыла штопор и бокалы. Сейчас схожу.
Я достала из кармана ключи и собиралась встать, но мужчина меня опередил.
— Давай я, — он протянул руку за ключом.
Поднялся, собираясь пойти к выходу, но остановился.
— Второй спрятала? — осведомился Люций, вспоминая свое наставление.
— Да.
— Где?
— В ящике на работе.
— Это по твоему надежное место? — в голосе послышались насмешливые нотки.
— Там есть кодовый замок, — я надула губы.
— И какой же код? Хотя, подожди. Дай угадаю, — он щелкнул пальцами. — День рождения?
— А как ты…
— Это было просто. Но советую сменить.
— Ой, все, — буркнула в ответ снова зарывшись в потрясающий аромат его одежды. — Жду вино.
Люций усмехнулся, но не стал комментировать направляясь к двери. Спустя минут пять он вернулся и сел рядом. Я держала бокалы, пока он открывал бутылку и разливал вино.
— За знакомство? — предложив тост, я подняла свою порцию алкоголя.
Красная жидкость в ночи казалась почти черной.
— За знакомство, — вторил мне детектив, ударяя свой бокал об мой.
Мы выпили, я уставилась на ночное небо, кутаясь в широкую куртку. Обстановка была романтической, словно мы вообще пришли сюда на свидание, а не встретились случайно. На крыше было тихо, в этом состояло главное отличие от крыш миллионников. Там шум машин и кипящей жизни не прекращается никогда. Даже глубокой ночью ты все равно получишь напоминание о множестве людей внизу, снующих туда-сюда. Все бегут, не пытаясь остановиться и понаблюдать, прочувствовать жизнь.
Порыв холодного воздуха осенней ночи заставил неприятно покрыться мурашками и поежиться. Я подтянула колени к подбородку, положила на них голову, теперь упирая взгляд в шершавый бетон крыши.
— Не замерзнешь в одной рубашке?
— Я морозоустойчив.
— Да ну? — скепсис я даже не пыталась скрыть.
— Поверь, есть то, что греет меня холодными ночами.
Ответ прозвучал так загадочно и неоднозначно, что я на секунду призадумалась. Какие тайны хранит в себе этот мужчина? Я ведь, по сути, мало что о нем знаю. Эти его странные татуировки. Интерес к делу о серийном убийце. Ведь его совершенно точно не нанимал никто из жителей города.
Одни вопросы.
— Почему решила переехать? - нарушил тишину вопросом Люций.
— Не знаю, — я пожала плечами, покачивая в руке бокал. На поверхности алкоголя отразился блик, мелькнувший бордовым цветом. — Устала от жизни в большом городе.
— Устала говоришь? — мужчина сделал глоток. — Хочешь скажу, в чем причина на самом деле?
— Удиви меня.
Я повернула голову, кладя ее щекой на коленки так, что мне стал виден его профиль. В тусклом свете черты лица были не так ярко выражены, но от этого он не был менее красив. Ровный нос, четкие линии скул, волевой подбородок. Он выглядел уверенным, с толикой благородства и военной стати. Татуировки, выглядывающие из—за ворота рубашки и закатанных рукавов, разбавляли строгость образа, напоминая — передо мной не просто суровый, хладнокровный детектив, идущий к своей цели, а прежде всего человек, возможно, с не самым легким багажом за плечами.
— Ты бежишь от одиночества.
Рассуждения о внешности Люци как рукой сняло.
— Одиночества? — я приподняла бровь, отрывая голову от нагретых ног. — В Нью-Йорке восемь миллионов жителей. О каком одиночестве речь?
— Так я и не про людей, — мужчина опрокинул остатки алкоголя, потянулся за бутылкой, налил себе новую порцию и добавил мне. — Одиночество внутри, в душе, если угодно. Ты была среди людей, в толпе, никогда не оставаясь одна, но при этом будучи одинокой. Пустота — вот что тебя еще гложет. Здесь ее острые края немного зашлифовываются об размеренность жизни.
Не знаю, правда ли это. Никогда глубоко не рассуждала о причинах своего спонтанного бегства. Но слова тронули некие струны в глубине души, те звонко зарезонировали в ответ, намекая о попадании в цель.
— Ты психолог?
— Я ловлю серийного убийцу. Знать психологию, хотя бы отчасти, очень важно. Так что? — он смерил меня внимательным взглядом. — Угадал?
— Возможно. Сама пока не разобралась, — я сделала пару глотков вина. — От чего бежишь ты?
— Скорее за чем, — поправил меня Люций.
— За чем же?
Возникла пауза. Он не спешил отвечать, покачивая в руке бокал, разглядывая алкоголь внутри него и думая о чем-то своем.
— Долгая история? Я угадала?
— Точно, — Люций кивнул, делая несколько щедрых глотков.
Похоже, тема была болезненна для него.
— Татуировки, я полагаю, тоже с ней связаны? — прямо спросила я, алкоголь слегка убрал мою стеснительность.
— Да. Они часть истории, — не отпирался сосед.
— Не буду приставать с расспросами. Хотя первый порыв был именно такой, — разоткровенничалась я. — Но если захочешь поделиться, мои уши использует весь город, так что они и к твоим услугам тоже.
Детектив медленно кивнул, рассматривая темный, неразличимый горизонт невидящим взглядом.
— Спасибо, — хрипло отозвался он. — За то, что не лезешь в душу.
Ветер разметал эти слова по крыше, унося их прочь, но я расслышала каждое из них. Полное боли, но в то же время благодарности и облегчения, за понимание личных границ.
— Бесит, правда?
Детектив тряхнул головой, сбрасывая наваждение мыслей, и посмотрел на меня с немым вопросом.
— Когда лезут в душу. Страшно бесит.
— Точно, — он улыбнулся. — Бестактные засранцы.
Мы рассмеялись, снимая напряжение тяжелого момента. Стало чуть полегче. В конце концов, не хотелось портить столь чудную ночь негативом.
— Почему ты так сильно смущаешься от комплиментов?
— Ох, хороший вопрос. Наверное, я отвыкла от них. Здесь никто не умеет делать их правильно. Максимум местных мужчин: «Ну ты это э-э-э ничего. Может по пиву?».
Намеренно понизив голос, я пробасила фразу, изображая типичные подкаты местных. Люций расхохотался своим приятным, хрипловатым смехом, изумленно покачивая головой каким-то своим мыслям.
Забавно, но сейчас он совсем не был похож на того мужчину, который несколько дней назад вошел в бар. Он был искренним и открытым.
— Им стоит поучиться. Это полезный навык.
— Можешь стать их учителем. У тебя хорошо получается.
— У тебя тоже. Дашь мастер-класс местным девушкам?
Один-один. Обмен похвалой замкнул свой круг.
— Зачем ты так поступил с Валери? — во мне заговорило вино, подстегнутое еще и темой разговора.
Густые черные брови вопросительно поползли вверх.
— Ой! — я похлопала себя по губам. — Во мне снова проснулись сельские вайбы.
— Похвально, что ты замечаешь это за собой. Значит не все потеряно.
Мужчина отсалютовал мне бокалом и сделал глоток, я повторила за ним.
— На самом деле, — мне хотелось высказаться, — за ее поведением стоит детская травма. Я тоже по началу думала о Валери, как о местной девушке легкого поведения, но когда узнала предысторию, мне стало жаль.
— Так ты тоже психолог? — ироничный тон не оставил сомнений в попытке подколоть меня.
— Просто умею логически мыслить. Немного.
— Тогда посвяти в ход своих мыслей, - выразил интерес Люций.
— Опять же, все, что я знаю, мне рассказала Линда. Мать Валери уделяла ей не сильно много времени. Родила просто потому, что вышли сроки законной возможности прервать нежеланную беременность, когда она узнала о ней. Но миссис Эванс честно заботилась о дочери, кормила, поила, одевала. В общем, по части обеспечения качества жизни вопросов к ней не было. О материнской любви речи же не шло.
Я отпила вина, смачивая горло, и продолжила:
— Отец же совсем не принимал участия в жизни маленькой Валери. Всегда относился холодно. Девочка все пыталась добиться внимания от папы, но тщетно. А спустя время он и вовсе развелся с ее матерью. Наверное в тот момент что-то в ней надломилось. Такой образ жизни она ведет с подросткового возраста. В ней есть некая изюминка, и некоторые местные мужики весьма очаровываются ей.