Страница 6 из 11
Тетя Оля права — таких работодателей еще поискать надо: позаботился обо мне, когда я распласталась на полу по собственной глупости…
— Так что, зеленый? Хотя нет, лучше черный. Он бодрит.
— Ладно, пусть будет черный. Мне все равно.
— Заварю с бергамотом, — сообщил он.
Кипяток полился в заварочный чайник, Марк накрыл его крышкой, достал чашки, поставил их на барную стойку у окна. Мы что, вместе будем чаевничать?
Внезапно вспомнила, что я здесь, вообще-то, не гостья, а горничная, и мое дело — стирать и убирать, а не распивать чаи в обществе работодателя. Тетя Оля меня по этому поводу тщательно проинструктировала: «Марк — человек дружелюбный, держится как будто на равных. Но не надо забывать, что ты на него работаешь! Держи дистанцию». А я совсем забыла о дистанции. И держусь неподобающе. Развалилась на стуле, в то время как тот, на кого я работаю, хлопочет по хозяйству.
Заваривание чая подействовало на меня отрезвляюще. Джинсы больше не разрывались, я мог контролировать взгляд и голос. Надо быть крайне осторожным, действовать аккуратно, чтобы не спугнуть мою сладкую добычу.
И тут она ко мне подошла. Внезапно возникла у левого локтя, я даже вздрогнул от неожиданности.
— Там, наверное, стирка закончилась. Я пойду.
Это что еще за бунт?! Кому я тут готовил чай и ради кого усмиряю свою похоть?
— Да к черту стирку! — вырвалось у меня. — В смысле, она подождет. Садись, пей чай. Я настаиваю.
Лиза поколебалась, но все же плюхнулась на барный стул перед окном. Почему она снова напряглась? Я как-то не так себя веду? Надо расчехлить все свое обаяние, быть милым и простым, чтобы она больше не видела во мне врага. И не передумала на меня работать.
Думаю, у меня получилось. К концу чаепития мы болтали как старые друзья. Лиза за обе щеки уплетала найденные в моих закромах печеньки, а я жалел, что не запасся шоколадками и конфетами. Сам я сладкого не ел, но она, насколько я понял, его обожала и вдохновенно рассказывала о десерте под названием «Анна Павлова», который готова есть на завтрак, обед и ужин. Надо внести его в список покупок, доставляемых мне курьером. Пусть он всегда будет в моем холодильнике, это станет дополнительной приманкой.
Главная приманка, конечно, — я сам. Лиза должна понять, какой я хороший, милый, щедрый и при этом чертовски соблазнительный. Такой, что устоять невозможно!
Когда чай закончился, я задал самый волнующий вопрос:
— Придешь в понедельник?
Она кивнула.
О боги! У меня получилось! Лиза остается на меня работать. Всего на две недели.
За это время я должен ее приручить.
Думаю, смогу: может, даже дойдет до главного, ради чего я все это затеваю. Если не получится — продолжим позже, уже не как работодатель и подчиненная.
— Я постараюсь не путаться под ногами, — закрепил я свой успех. — Скорее всего, меня вообще не будет дома.
— Хорошо, — кивнула она.
Что это промелькнуло в ее взгляде? Легкое разочарование? Бинго!
— Но мои планы быстро меняются, иногда мне удобнее работать здесь, а не в офисе. Если я буду мешать, можешь гнать меня взашей.
Улыбается. А я внутренне ликую.
Она меня больше не боится. И уже немного хочет, но пока еще это не осознает…
Глава 3
Облом для плейбоя
— Светка Перепелкина заболела, — возбужденно кричала в трубку моя лучшая подруга Полина. — Танцуй!
— А что с ней случилось? — спросила я.
— Загремела в инфекционку с каким-то вирусом. Сказали, недели две там проторчит, а то и больше.
— Не повезло…
— Ей — да, зато тебе счастье привалило! Ты что, не рада?
— Рада.
Наверное, надо объяснить, почему меня должна радовать болезнь однокурсницы.
Дело в том, что лучшие студенты нашего курса едут в летний языковой лагерь, на море. Там будет очень весело: кроме учебы, предполагается общение с коллегами из других стран, а самое главное — после окончания смены участники получают престижный сертификат и приглашение на стажировку за границу.
Я пролетела: оказалась в списке кандидатов, но жирная черта, отделяющая счастливчиков от неудачников, красовалась прямо над моей фамилией. Те, кто выше, в том числе Полина, должны ехать, я и нижерасположенные оставались дома.
И вот теперь, когда одна из счастливиц заболела, я автоматически попадаю в число победителей. Это, на самом деле, ошеломляющая новость. Сочувствую Перепелкиной… но радуюсь до чертиков, готова прыгать от счастья!
— Я к тебе сейчас приду, — заявила Полина. — С тортом. Будем паковать твой чемодан. И откроем шампанское.
— Я не люблю шампанское!
— А я люблю.
В ожидании Полины я достала с верхней полки шкафа хранящуюся там бог знает сколько времени бутылку шампанского и поставила в холодильник. Нашла бокалы, ополоснула, протерла.
Раз Полине не терпится отметить мою удачу — отметим. Меня, правда, больше вдохновляет торт, чем эта стреляющая газировка. Я вообще алкоголь не особо люблю, а после той институтской вечеринки, где я незаметно для себя перебрала с коктейлями и полезла обниматься с деканом, стараюсь не пить, особенно на общественных мероприятиях.
Кстати, мои поползновения к декану были вполне невинны, и обнимала его по-дружески: просто хотела сказать, что он прекрасный руководитель и замечательный преподаватель. Но окружающие и, возможно, он сам поняли меня неправильно.
Но с Полиной, конечно, отпраздновать можно. Если я и начну признаваться ей в любви, она не обидится. Даже если обниматься полезу…
В этот момент я вдруг вспомнила о Марке. И о тете Оле: если уеду послезавтра, то подведу ее.
Как только радостная и возбужденная Полина переступила порог, я поделилась с ней сомнениями.
— Я не могу подвести ее, она столько для меня сделала…
— Пф-ф! — фыркнула Полина. — И не надо никого подводить! Мы мигом найдем тебе замену. Сколько платит этот твой миллионер?
— Очень даже хорошо платит. Просто неправдоподобно много за такую простую работу.
— Ну вот! Да мы можем устроить кастинг среди желающих! Заставим их в качестве испытания навести порядок в моем свинарнике, а ты потом будешь проверять пыль по углам в белых перчатках.
Полина в своем репертуаре: ее воображение не имело пределов.
— Ну, не знаю, — сомневалась я.
А внутренне ликовала: Полина права. Студентки такую вакансию с руками оторвут! И тетя Оля не потеряет работу, потому что агентство о замене даже не подозревает.
Полина минут пять сражалась с бутылкой, но вытащить пробку у нее никак не получалось. Я же практически спряталась под столом: не хочу, чтобы прибило пробкой, хватит с меня внезапных ударов — вчера вон электрошокером досталось…
Кстати, если я послезавтра уеду, то больше не увижу Марка. Хотя, что значит «если»? Точно уеду и точно не увижу.
Ну и прекрасно. Может, он и замечательный работодатель, но у меня он вызывает очень странные чувства. Лучше держаться от него подальше.
— Подержи! — скомандовала Полина, указав на бутылку. — А я буду крутить пробку.
— Я боюсь!
— Да не взорвется она!
— А вдруг взорвется?
— Это не бомба.
Я зажмурилась и ухватилась за бутылку. Полина кряхтела мне прямо в ухо, выкручивая пробку.
Хлопок — и нас окатило липкой пузырящейся волной.
— Говорила же! — завопила я.
— Она не взорвалась, — справедливо заявила подруга. — Видимо, была недостаточно холодной. Надо было ставить в морозильник!
Подруга облизнула пальцы.
В этот момент раздался звонок в дверь.
Кого там принесло? Я никого не жду.
Мокрая, липкая и недовольная, я пошла открывать и даже не посмотрела в глазок — слишком была занята отклеиванием прядей, прилипших к лицу. Распахнула дверь и застыла от потрясения. На пороге стоял Марк. Окинув меня вниманием с головы до ног, он удивленно захлопал глазами.
— Принимаешь ванну в одежде? — поинтересовался он.