Двуединый. Враг империи

– Ты вычислил начальника? – слегка удивилась Рикка, бывшая не в курсе последних достижений психо.

– Не то чтобы вычислил… – Мужчина пожал плечами. – Гнец сразу сказал, что подозревает двоих из пленников в руководстве остальными. У одного из этой пары – чистая защита. Так что думаю, он и есть старший.

– Чистая защита?

– Ну, как тебе объяснить… – Селина пощелкал пальцами. – Если я поставлю защиту кому-нибудь, не умеющему структурировать свой разум, то она будет потихоньку разрушаться, оставляя после себя разные обрывки странных ощущений и нетипично ярких проблесков памяти. Такие своеобразные следы вмешательства. Новая защита обычно строится на фундаменте старой – это искажает ее структуру, но позволяет не возиться с чисткой, что экономит немало времени. У одного из пленников защита слишком правильная, без искажений. Сразу видно, что все следы подчищены.

– Ты хочешь сказать, что он психо?

– Нет, нет! – Мужчина суетливо замахал руками. – У психо другая защита. Более гибкая. Чтобы изменять ее во время атаки. Статическая защита хуже, к ней рано или поздно сумеет подобрать ключик даже слабый психо, но поставить на постороннего можно только ее. У пленника статическая защита, так что он совершенно точно не психо.

– Тогда что означает отсутствие следов?

– Только то, что их чистили. Так иногда делают. После разрушения защиты человек проходит курс реабилитации разума, проводя с психо ежедневные сеансы в течение месяца или двух. И только потом ему ставят новую. Трудоемкий процесс. Рядовые сотрудники подвергаются ему крайне редко.

– Перед первичной установкой защиты тоже надо проводить чистку? – уточнила Рикка.

– Нет, – признался Селина. – Но тут совершенно другой случай. Пленному лет сорок. Вдобавок, как я понял, он должен был участвовать в убийстве аристократа. На такое дело новичков не посылают. Сомнительно, что ему до сих пор ни разу не приходилось задумываться о защите содержимого собственной головы.

– Звучит разумно, – согласилась девушка. – Я выделю место на борту для одного пленника.

– Лучше двоих. Вдруг потребуется устроить перекрестный допрос.

– Пусть двоих. Но условия размещения у них будут не самые комфортные.

– Мне все равно, – отмахнулся здоровяк.

Ла Абель Гнец

– Халтура, – высказался Карл, осматривающий горный склон, с которого мы только что спустились. – Раньше наша команда себе такого не позволяла.

Себастьян промолчал, но выражение его лица подсказывало, что он согласен с мнением своего подчиненного. Пришлось и мне задрать голову и попробовать оценить результаты наших усилий более требовательным взглядом.

– Нормально, – вынес вердикт я после непродолжительного изучения. – Следы постороннего вмешательства, конечно, заметны, но никаких признаков магии или иных, более примитивных, ловушек.

– Флобер служат не только бездари, вроде тех, которых вы повязали в ущелье, – пробурчал Карл. – Любой нормальный офицер остановит подчиненных, как только увидит перепаханные нами склоны.

– Ценное замечание, – нейтрально отозвался я, не желая обижать диверсанта. Несмотря на вечный пессимизм и странную манеру делиться им с окружающими, подчиненный Молчуна являлся ценным специалистом. – Но сверху проделанная нами работа практически незаметна, а стандартные заклятья обзора изучают местность именно оттуда.

– Именно что стандартные. Легионеры вполне могут пустить впереди себя чародейский глаз или какой-нибудь аналог, осматривающийся по сторонам и двигающийся на высоте человеческого роста.

– Маловероятно. Если предоставленные вами разведданные верны, бойцы Флобер не используют никаких магических средств наблюдения за маршрутами своего движения. Маг же скорее сотворит классические чары, чем будет использовать глаз, растрачивая запасы энергии и издеваясь над собственным восприятием. – О последнем я говорил со знанием дела: Штефан до сих пор ругался после каждого сеанса работы с моим амулетом, а ведь тот был доработан Мелисандой и ныне имел вполне приличное качество передачи изображения.

– Что не мешает какому-нибудь особенно инициативному парню достать из сумки личный артефакт и оценить дорогу, прежде чем нестись по ней сломя голову.

– До сих пор ни за кем из них подобной предусмотрительности замечено не было.

– Что совсем не гарантирует ее отсутствия в тот момент, когда корабли поднимут по тревоге.

– Будем надеяться на лучшее. – Вообще-то я разделял отношение диверсанта к проблеме, но повлиять на ситуацию не мог и потому предпочитал не забивать себе голову лишними переживаниями. – Другое дело, если вам известен способ сокрытия следов нашей деятельности…

– Набу мог бы наложить иллюзию, – неуверенно предложил Карл.

– На весь склон? Засечь заклятье, покрывающее такую большую площадь, очень легко, а в наличие у легионеров амулетов обнаружения сильного магического фона я верю больше, нежели в экзотические средства визуальной проверки маршрута.

– Вы все равно оставили по полудюжине чар на каждом из склонов. Так что иллюзия ничего не изменит. Станет фон в полтора раза интенсивнее, и что?

– Мои заклятья практически не содержат энергии, – вздохнул я.

– Это как? – удивился подчиненный Лестерина. – Вернее, зачем?

– В целях маскировки.

– Действительно незаметно, – усмехнулся Молчун, не отрывая светящихся синим глаз от горного склона. – Сквозь камень ни капли не просвечивает.

– Какой тогда смысл в подобных чарах? Сигнальная сеть против желающих полезть в гору? – не унимался Карл. – Им же мощности даже на вспышку не хватит, не говоря уж о взрыве.

– Некоторые секреты дорого стоят, – оборвал его Себастьян. – Хватит спорить, у нас еще работы на несколько часов.

Ло Аврелия Томбсмит

Условный сигнал о начале эвакуации поступил в десятом часу вечера, когда солнце уже сползло к горизонту, но еще продолжало светить, окрашивая дальний край неба в багряные тона. Неспешно приведя себя в порядок и набросив на плечи теплый плащ, девушка поднялась на крышу. Рюкзак со всеми необходимыми вещами уже ждал там, собранный еще прошлым вечером.

Устроившись поудобнее на жесткой черепице, Аврелия использовала чары хамелеона, стремясь уменьшить собственную привлекательность в качестве мишени, и принялась наблюдать за разворачивающимися событиями. Заклятье дальновидения работало ничуть не хуже подзорной трубы, позволяя в деталях рассмотреть происходящее в разных районах города.

Легионеры Флобер, с обеда пребывавшие в состоянии боевой готовности, благодаря распоряжению Абеля о демонстративной подготовке его личной яхты к путешествию все-таки надумали брать город под контроль. То ли Совет Дома еще не принял решение в отношении Гнеца, то ли не сообщил о нем генералу, но солдаты бездействовали до последнего, пока не стало очевидно, что правитель окрестных земель покидает Летендер. Вот в этот момент все и завертелось. В буквальном смысле слова.

Легионеры активировали Печать Ветра – артефакт, усмиряющий воздушные потоки на километры вокруг и прекрасно роняющий на землю как гражданские суда, так и военные корабли, не имеющие на борту значительного числа магов. Массивное устройство, о доставке которого в город Аврелия предупреждала Абеля еще три дня назад, надежно приковало яхту Гнеца к взлетной площадке, заодно заставив утихнуть небольшой ветерок, ранее приятно обдувавший лицо девушки. Длился эффект примерно минуту. Потом у управляющих артефактом чародеев что-то пошло не так, раздался гулкий взрыв, и вырвавшийся на свободу вихрь принялся крушить стены находящихся рядом казарм. О том, что при этом происходило с людьми, Аврелия предпочитала не задумываться, хотя истошные вопли, доносившиеся некоторое время со стороны подворья легиона, перекрывали даже рев ветра.

Не обескураженные первой неудачей офицеры попытались предпринять новую попытку, бросив солдат на захват складов для хранения руды. Ожидаемый поступок. Дюжина магов была в состоянии создать менее могущественный, зато избирательный аналог Печати Ветра и зацепить им яхту с расстояния в несколько километров. Однако для сотворения столь мощных чар колдунам требовалось время, просторная площадка, на которой поместятся не только они сами, но и формирующийся узор заклятья, и наличие цели в пределах прямой видимости. Совпадения всех трех условий в расположившемся на двух пологих горных склонах Летендере можно было добиться, только заняв крышу одного из принадлежащих Гнецу складов. Руководство легионеров, привыкшее «воевать» исключительно с местным населением, худо-бедно освоившим тактику засад, но всегда уступавшим прямому давлению, похоже, даже не задумывалось о собственной предсказуемости.