Страница 11 из 15
Он протянул раскрытую ладонь:
– Мир?
– Согласна. – Я с улыбкой ответила на рукопожатие, по-мужски крепкое и действительно необъяснимым образом вселяющее доверие.
Глава 3
Насмешить богов
В комнате меня ждал подозрительный порядок. В смысле, относительный. Валялось все, что я сама не успела убрать, когда утром в спешке собиралась на занятия. Трехцветная кошка растянулась на кровати и только недовольно сощурила желтые круглые глаза от вспыхнувшего на потолке светильника.
– Как ты провела день? – стягивая с ног ботинки, заговорила я с хвостатой соседкой.
Судя по всему, день она провела плодотворно. На подушке в цветочек лежало что-то маленькое, желтое и… в перьях. Я подскочила к кровати и двумя пальцами подняла задушенную канарейку. Еще днем эта милая птица чирикала в комнате у комендантши мадам Фалко.
– Дуся, опять?!
Кошка спрыгнула на пол и принялась тереться о ноги, дескать, прости, подруга, зов помоечных предков затмил разум. В третий раз.
Когда пару лет назад я подобрала на улице дрожащего найденыша, жрущего даже хлебные корки, думала, что он станет источником радости – не жалко доплатить за содержание питомца в общежитии. Но что-то пошло не по плану… Сначала мальчик оказался девочкой, а когда эта девочка окрепла, выяснилось, что характер у нее примерно как у Рэнсвода, вразумляющего неразумных студентов. Окажись эта парочка демонов в одном доме, точно сживутся!
– Фалко нас выставит! – простонала я. – Прямо сейчас возьмет и выставит!
Раздался тревожный стук в дверь, и пронзительный голос комендантши проник в комнату:
– Грандэ, немедленно открой! Я видела, как ты поднималась по лестнице.
Божественный слепец, почему ты решил оставить меня бездомной с такой умопомрачительной скоростью? Морально не дал настроиться.
В панике я глянула на приотворенную оконную створку, но избавиться от птичьего трупа уже не успевала. Пришлось сунуть умертвленное создание в карман пальто и открыть.
Мадам, высокая и худая, с туго стянутыми в идеальный пучок седыми волосами, едва не взрывалась от гнева.
– Твоя кошка сегодня своровала мою канарейку! – рявкнула она, потрясая тяжелой звенящей связкой ключей. – У нас был уговор, что ты не выпускаешь это животное из комнаты!
На вопли Фалко никто из соседей не выглянул. Все предпочитали пережидать шторм в безопасности, чтобы, не дай божественный слепец, случайно не задело.
– И я строго соблюдаю ваше требование, – с жаром закивала я.
– У тебя открыто окно! – Она даже на цыпочки встала и ткнула длинным ключом куда-то поверх моего плеча.
– Вы же сами сказали проветривать, раз очень душно. – Изображая дурочку, я пару раз моргнула.
С приходом осени и до самого мая мадам отчаянно мерзла, а женское крыло общежития издыхало от духоты. Теплые жилы в стенах нагревали до такого состояния, что камни становились горячими. Не помогали ни жалобы, ни просьбы убавить жар, на все был один ответ: проветривайте.
– И потом, почему вы обвиняете именно мою кошку? – нахально спросила я, начиная догадываться, что Дусе повезло не попасться с поличным и мадам решила просто надавить.
– Других в этом общежитии нет. И больше никогда, помяни мое слово, не будет!
Напугала драконовую химеру вилкой! Мне одной кошки за глаза.
– А как же кот смотрителя из мужского крыла? Полосатый такой. – Я решительно пустила Фалко по ложному следу. – Сама видела, как он охотился за голубями.
Мадам сузила глаза, пожевала губами и молча погрозила ключом. Она словно искала причину выставить нас с кошкой и всем скарбом взашей, но ни взашей, ни другим способом что-то не получалось. За проживание я платила аккуратно в срок.
– Мадам Фалко, да что же вы делаете? – разнесся по всему коридору громогласный голос Альмы. – Подняли с кровати больного человека!
Одетая в домашнее платье и с корзинкой для снеди в руках, она торопилась к моей двери.
– У меня зимняя лихорадка, – охотно согласилась я с подругой, и комендантша немедленно отошла на пару шагов. Во избежание, так сказать.
– Ладно, Грандэ, – заторопилась она уйти, – выздоравливай. И следи, чтобы кошка не шлялась по общежитию!
Мадам промаршировала по коридору к соседней комнате, видимо, намереваясь отыскать новую жертву, но замерла, напряглась всем сухопарым телом и громко чихнула. Она резко повернула голову и проткнула меня злым взглядом, словно за минуту успела подхватить скверную хворь. Мы с Альмой дружно промычали «будьте здоровы» и моментально захлопнули дверь.
– Почему она орала так, будто Дуся сожрала ее любимую канарейку? – деловито вопросила подруга.
Молча я выудила за хвост придушенную птичку.
– Ты прятала птичий труп в кармане? – С деланым недоумением айтэрийка указала на канарейку пальцем с крупным янтарным перстнем. Никак, он достался подруге от священных предков Сатти.
– Фалко застала меня врасплох. Я запаниковала.
Судя по воплям, доносившимся из коридора, та нашла нового претендента на жертву, и пытаться перепрятать труп сейчас было самоубийственной ошибкой. Лучше дождаться ночи. Я завернула птицу в носовой платок и засунула обратно в карман, не придумав места получше. Надеюсь, птичьи боги меня простят.
– Что ж, карманы она точно не стала бы проверять, – хмыкнула Альма и, сделав стремительный выпад, пощупала мой лоб: – Жара нет. После тренировки я тебя искала, но не нашла ни здесь, ни в лазарете. Ты ходила в городскую лечебницу?
– Да, – согласилась я с версией подруги и стянула наконец душное пальто. – Пошла в городскую сразу после пересдачи. Напоили каким-то чудесным снадобьем, через пару часов лихорадки как не было.
– Кстати, слышала, что на пересдаче вам сегодня повезло, – выказала она характерную осведомленность – в нашей академии слухи разлетались со скоростью черного заклятья в осажденном замке. – Что поставил?
– «Превосходно».
– Брешешь, – опешила подруга. – Что ты ему сделала?
Превратилась в холодильный шкаф для его древнего дара. Сущая мелочь! Впрочем, никому не советую повторять. Очень опасно для жизни.
– Впечатлила огненным заклятьем и наглостью, – туманно ответила я.
– Вот! Это магия гаргулий! – торжествующе воскликнула подруга. – Говорила же, что они всегда помогают, а ты отнекивалась! Не будет вся академия просто так на крышу забираться.
Пока я приводила себя в порядок, Альма успела сдвинуть со стола учебники и расставить на белой салфетке с ай-тэрийскими узорами глиняные плошки. В воздухе остро и знакомо запахло мясными шариками в тонком тесте. Полный желудок протестующе заурчал, намекнув, что третий за сегодняшний вечер ужин доведет меня до несварения.
– Знаю, что у тебя сейчас нет аппетита, но поесть надо. И вот! – Альма вытащила из корзинки мой забытый днем термос с незнамо откуда взявшейся крышкой. – Заварила тебе свеженькую калину.
Потом подруга с помощью простенькой магии мастерски довела томатный соус в тарелке до кипения и, посчитав приготовление ужина оконченным, уселась на кровать – вкушать. Дуся, спрятавшаяся как раз под кроватью, недобро сверкнула глазами. Громогласную Альму она не любила как-то по-особенному: близко подходить опасалась, но каждый раз недобро щурилась, словно примерялась, как впиться ей в ногу.
– Как прошла тренировка? – спросила я, присаживаясь к столу.
– Из-за химерова Эзры Ходжа из команды сбежала последняя девушка. С воплями! – недовольно проворчала подруга, подхватывая вилкой тонкое тесто вместо шарика.
– Ты поскандалила и ушла из команды? – не поверила я своим ушам.
Альма задумалась на секунду, посчитала в уме и исправилась:
– В смысле, предпоследняя.
Капитана команды по турнирной магии Альма величала исключительно кретином или по имени и фамилии. Дескать, предки завещали называть дурных людей именно так, иначе три года счастья не видать. Эти три года как раз захватывали окончание академии, и ей не хотелось так подставиться к диплому.