Страница 28 из 36
Я переминаюсь с ноги на ногу, отчаянно желая убежать. В чем проблема? Я не знаю, блефует Тавис или нет. Если кто-то сейчас наблюдает за мной и увидит, как я убегаю, Бэт может погибнуть.
Если, конечно, она еще не умерла.
«Нет, Алексис, она в отключке, вот и все. Зарикс найдет ее».
Я напрягаюсь, наблюдая, как Тавис седлает мишуа. Затем он оставляет ее привязанной и ждет, потратив несколько минут, чтобы пошутить с другим воином, прежде чем вернуться ко мне.
— Видишь эту повозку? — он показывает на нее, и от страха у меня трясутся руки. — Ты будешь ждать моего сигнала, а потом заберешься в нее и накроешься одеялом.
— Ах ты, сукин сын!
Он улыбается мне, и я борюсь с желанием двинуть ему коленом по яйцам и рвануть, что есть сил. Он явно собирается притвориться, будто его послали торговать с одним из других племен.
К тому времени, как Дексар узнает, что случилось, мы будем уже далеко.
— Не делай глупостей, — бормочет он, поднимая руку, когда мимо проходит Брикс. Брикс качает головой, и я надеюсь, что он собирается сказать Дексару, что я околачивалась возле мишуа.
Мы ждем еще несколько минут, и я буквально вибрирую от желания позвать на помощь. К сожалению, все заняты своей жизнью, почти не обращая на меня внимания. Никто никогда не заподозрит Тависа в чем-то подобном.
— Иди, — говорит он мне и вдруг перестает улыбаться. Вот оно. Он чувствует себя таким же напряженным, как и я, если не больше, потому что, если кто-нибудь поймает его, когда он попытается вытащить меня отсюда, он покойник.
Я колеблюсь, а он не сводит глаз с мишуа, как будто мы обсуждаем зверя.
— Иди сейчас же, или я позабочусь о том, чтобы твоя подруга умерла в страшных муках.
Я иду.
ДЕКСАР
Алексис нигде нет.
Я нисколько не удивился, когда она не вернулась к ужину, но она знает, что лучше не избегать моего кради, когда настанет пора спать.
Я провел несколько минут с матерью, заверяя ее, что уговорю Алексис принять мою сторону. Моей матери наплевать на пророчество. О, она хочет, чтобы племя было в безопасности, но больше всего ее заботит мое счастье.
— Я вижу, как вы смотрите друг на друга, — сказала она, пока я смотрел, как Алексис уходит. — Только истинная любовь может вызвать такую боль.
Я нахмурился. Я все еще пытаюсь примириться со своими чувствами к Алексис, а у нее не осталось никаких теплых чувств ко мне.
Когда я сказал об этом матери, она рассмеялась.
— Если бы Алексис не любила тебя, она бы так не расстроилась. Тебе никогда не приходилось работать в женской компании, мой дорогой. Мне приятно видеть, что ты нашел свою идеальную пару.
— Катай?
Я поворачиваюсь, отмахиваясь от слов матери.
— Да?
— В последний раз, когда я ее видел, она была возле загона мишуа с Тависом, — говорит Брикс, и я скриплю зубами. Алексис, очевидно, решила, что ни одна из наших предыдущих договоренностей больше не имеет значения. Однако ее действия сбивают меня с толку. Свирепая женщина не из тех, кто отступает с поля боя. Нам обоим нужно было время, чтобы прийти в себя от резких слов, которыми мы обменялись, но я ожидал, что она встретится со мной в моей комнате, чтобы мы могли продолжить наш разговор.
Решение не возвращаться в мой кради ниже ее достоинства.
— Я хочу, чтобы лагерь обыскали, — выдавливаю я, выходя из себя. Брикс кивает, и мы оба оборачиваемся на высокий голос.
— Катай, — запыхавшись, говорит Яри, подходя к нам. — Ты нужен в кради целителей.
Алексис.
Я бегу к кради, но не Алексис я нахожу исцеленной. Это Бэт. Лицо Зарикса жесткое, как каменная маска, и он прижимает к себе Бэт, как будто боится, что она исчезнет.
— Что случилось? — рычу я.
Его голос дрожит от ярости, когда целитель перевязывает глубокий порез на виске Бэт.
— Тавис случился. Он схватил Алексис и связал Бэт, ударив ее так сильно по голове, что чуть не проломил ей череп.
Бэт морщится и протягивает руку, поглаживая его по щеке.
— Ш-ш-ш, малыш, я в порядке, правда.
Зарикс не кажется убежденным, но он замолкает, целуя ее в макушку.
Я хмурюсь.
— Тавис?
Яри откашливается, и я поворачиваюсь к ней.
— Молодой воин, который охранял покои каталь, катай.
— Тот, что еще не отрастил бороду? — спрашиваю я, снова потрясенный такой нелепостью.
— Да, катай.
Он всех нас одурачил. И он забрал Алексис. Я думал, что она дуется, отказываясь возвращаться в мой кради, когда на самом деле ее забрали против ее воли. Должно быть, она в ужасе.
— Когда они ушли?
— Я заметил их еще перед ужином, — говорит Брикс с суровым лицом.
— Я не виню тебя. Этот молодой воин обманул нас всех, — успокаиваю я его, и он кивает, но чувство вины не покидает его глаз.
— Доставь мне того советника, — говорю я. — Тот, что выступил против Оркана.
— Андон.
— Да. Скажи ему, чтобы он выложил все, что у него есть о возможном местонахождении племени Варика. Мы выдвигаемся сегодня вечером.
Глава 13
АЛЕКСИС
Под одеялом жарко и душно, но Тавис ясно дал понять, что если я скину его с себя, то пожалею об этом.
Вскоре после того, как мы покинули лагерь, я воспользовалась шансом и вылезла из повозки, прежде чем убежать от него. Тавис поймал меня, ударил по лицу и связал руки и ноги.
Я заставлю его заплатить за это.
Мы путешествуем по крайней мере пару часов, потому что я мысленно переживала каждый момент моей ссоры с Дексаром несколько раз. Я так же попеременно сочиняла ему свои извинения и неоднократно требовала извинений от него.
Слова Бэт проносятся у меня в голове. Если бы у меня не было сильных чувств к Дексару, я бы не чувствовала себя преданной, узнав о пророчестве. Я хочу, чтобы он хотел меня такой, просто потому, что я есть. И все же, когда он настоял на этом, я ему не поверила.
У Дексара нет причин врать мне. На самом деле, если бы он хотел оставить меня в своем племени, он мог бы приставить ко мне двух массивных охранников и следить за мной каждое мгновение дня и ночи. Ничто в пророчестве не указывает на то, что я должна быть счастлива. Его слова циклически проносятся у меня в голове, разочарование ясно читается на его лице.
— Ты можешь мне не верить, но мы созданы друг для друга. Даже без пророчества. Я буду ждать столько, сколько потребуется, пока ты примешь это.
В чем проблема? Мы оба внутренне поврежденные. Это пророчество довлело над ним с детства, к тому же ему внушали, что он отвечает за безопасность своего племени.
И я рано поняла, что людям нельзя доверять.
Когда Ини говорила о моем предназначении, я мгновенно вспомнила голос Брайана, когда он сказал Джули, что я не выполнила свое предназначение.
Они пригласили меня в свою семью не потому, что им нужна была я. Они хотели, чтобы я заполнила пространство. Любой ребенок мог бы это сделать, а когда я не справилась, они отправили меня обратно, немного более надломленную и гораздо менее доверчивую.
Дексара учили, что то, чего он хочет, на самом деле не имеет значения. Мне могло бы быть девяносто лет, а он все равно должен был бы спариться со мной. Независимо от того, что он чувствовал по этому поводу.
А потом, к своему удивлению, он захотел меня. Я вспоминаю ошеломленное удовольствие в его глазах в ту ночь, когда я объезжала его, и мои щеки пылают под колючим одеялом. Постепенно мы проводили все больше и больше времени вместе, понимая, что, хотя мы бодаемся, мы также спорим, смеемся и заключаем пари.
Каково это должно было быть для него — испытывать ко мне чувства, но знать, что если я узнаю о пророчестве, то больше не буду ему доверять?
Он был прав. Я отталкивала его. Потому что в глубине души я никогда не верила, что кто-то вроде него действительно может хотеть кого-то вроде меня — отвергнутую, чьи собственные родители не любили ее достаточно, чтобы оставить. Ребенка, которого передавали по кругу — столь же нежеланного, как изношенный кардиган из секонд-хенда.