Страница 10 из 75
Он приподнялся со своего места и неуверенно посмотрел на окружающих его коллег.
— Я неверно все воспринимаю и нахожу взаимосвязи там, где их нет, — глубоко вздохнув, подумал Владислав. — Я волнуюсь, нужно успокоиться. А этот Моран… — вновь пробегая взглядом по аудитории. — Да он просто очередной сумасшедший выпендрежник симпозиума.
— Я хотел бы вам представить следующего докладчика, — прозвучал голос главы симпозиума.
— Вовремя я… — вздыхая. — Вовремя я одумался.
— Доктор наук, доцент Владислав Лесневский! Польша, город Варшава, — объявил седовласый мужчина. — Доклад на тему „Влияние внешней среды на кору головного мозга. Психологическое состояние“.
Тридцатисемилетний мужчина приподнялся и стал выходить к трибуне, неуверенно оборачиваясь в сторону человека с проектором.
— Жаль, что у меня по этой теме нет даже черновых рисунков, — подумал доктор. — Можно же было их сфотографировать, в телефоне фотоаппарат есть же! Ай, не подумал. Черт! Да и статистика не помешала бы. Черт! Ну, кто же знал, что я сменю тему. А иначе я, что должен все плакаться, что у меня багаж пропал? Кстати, а у Морана что-то было интересное в той бумажке. Что он имел в виду, по поводу одинаковых снов? Это моя тема. Или это просто совпадение? Ладно. Придется довольствоваться некоторыми графиками на единственном слайде, — мысли его путались от волнения. — Черт! Я не подготовлен. Нужно было предупредить Альфреда о том, что я сменил тему или вообще отменить все, — продолжал он ругать себя, — Он бы мне не поверил, да еще сказал бы, что я опять отлыниваю. Ну, что за невезение такое, — оскалился он. — Но, он писал про одинаковые сны? Так, ладно, к черту все! — доктор выдавливал из себя улыбку, пока шел к трибуне.
Владислав поднялся по ступенькам огромной сцены. Оглянувшись, он бросил взгляд на огромную аудиторию с мужчинами и женщинами подобных ему ученых. А после взгляд доктора перешел на каменные лица, в первых рядах сидевших номинантов на Нобелевскую премию, и его охватило волнение. Он не знал, как пройдет неподготовленный доклад, и надеялся лишь на удачный экспромт. Лесневский продолжал идти в сторону трибуны с двумя микрофонами. Достигнув цели, он внезапно ощутил спокойствие. Все переживания ушли в сторону и он приступил к своему докладу.
— Спасибо профессору Альфреду Гибитцу за поддержку традиций этого съезда, — начал Владислав, повернув голову в сторону главы симпозиума, — И вам, дорогие коллеги, — вновь развернулся к залу. — Спасибо, что не пропускаете ни единого съезда. За то, что вы чтите наши ежегодные симпозиумы, и каждый раз радуете нас новыми познаниями. Ну что же… — выдохнул он, — Посмотрим на экран.
На белом полотне появился график.
— Хочу принести свои извинения. Доклада на тему: „Влияние внешней среды на кору головного мозга“… — Владислав перевел дыхание. — И „Психологическое состояние“. В общем… этого не будет.
Внезапно в конференц-зале раздались голоса, шушуканье — назревало возмущение.
— Да, да, — выдохнул Владислав. — Виноват! По традициям нашего съезда мы заранее сообщаем о наших докладах и каких-либо изменениях. Однако я не успел этого сделать.
Зал продолжал шуметь, постепенно умолкая.
— Тише! — вышел профессор Гибитц. — Тише, коллеги! — обращаясь к аудитории с улыбкой на лице, а затем он обернулся в сторону докладчика, — Доктор Лесневский, тогда огласите нам тему своего нового доклада.
Лицо Альфреда вытянулось из-за легкого напряжения.
— „Сны“, — после небольшой паузы произнес Владислав. — Моя тема — „Сны“!
Гибитц сел, тем самым дав залу команду утихнуть, и начать слушать.
Глава 2. Симпозиум (часть 5)
— Дело в том, что я сделал небольшое открытие, — неуверенно, но без запинок начал Владислав. — По крайней мере, для себя. Мои пациенты видят одинаковые сны.
Лицо Альфреда вытянулось еще больше. Владислав это сразу заметил, но не стал останавливаться. Что-то двигало им и придавало смелости. Внезапное чувство уверенности в своих действиях, охватило его.
— Это просто поразительно! — улыбался докладчик. — При этом они ведут абсолютно разный образ жизни. И связывает их лишь то, что они студенты, однако разных курсов и профилирующих специальностей. Конечно, эти сны снятся им не постоянно.
— А как Вы выяснили, что сны совпадают? — внезапно вырвался вопрос с первого ряда, было не ясно, то ли его задал мужчина, то ли женщина. — Извините, что перебиваю, — вновь раздался голос, эхом отражаясь от потолка.
Владислав сделал небольшую паузу, вспоминая события и подбирая слова.
— Извините, вопросы задаются по окончанию доклада, — подставив микрофон, сказал Гибитц.
— Нет, все нормально, — улыбнулся доктор. — Я могу ответить, я как раз к этому и шел.
— У нас не дискуссия, коллеги, — продолжил ведущий. — Во время выступления докладчика прошу не перебивать. Даже мне такая роскошь не позволительна, — сквозь улыбку.
— Но, мне не сложно, я отвечу, — Лесневский сглотнул слюну. — Это произошло случайно. Дело в том, что я занимался исследованием сна и того, как он плодотворно влияет на мозг, способствует успеваемости и восприятию новой информации. Какие сопутствующие факторы с этим взаимосвязаны, и каковы их последствия. Погружая студентов в нужное мне состояние, я просил рассказать, что им снилось. Меня в первую очередь интересовали сны, которые сильно отпечатались в их подсознании. То, что они не помнили после пробуждения.
Владислав наклонился к соседнему столику, который плотно стоял у трибуны и взял одноразовый стакан. Налив воды из графина он сделал несколько глотков и продолжил.
— Я провел ряд экспериментов, вводя студентов в глубокий транс, в состояние гипермнезии — повышенной способности к запоминанию и воспроизведению информации. Так я и получил доступ к их снам. Я слышал от студентов интересные и даже фантастические истории. Но однажды два человека мне поведали один и тот же сон.
Владислав вновь отпил воды из стакана. Уверенность куда-то исчезла, волнение нахлынуло на него, сковывая мурашками его плечи.
— Так начались мои действительно интересные эксперименты.
После чего он сделал еще глоток. Ему казалось, что губы и язык постоянно сохнут.
— Я был поражен, и что самое удивительное… — Лесневский прокашлялся. — Они рассказывали свои сны в таких подробностях, что было трудно уличить их во лжи. Вы знаете, обычно мы плохо помним то, что нам снилось, и забываем детали. О! Детали — это очень важный момент, детали делают сон реальным.
Владислав вновь потянулся к стакану с водой. От волнения у него стало сохнуть и во рту. Язык прилипал к небо, вызывая постоянный глотательный рефлекс. Он очень мешал его речи. И он сделал еще один глоток.
— В памяти остается лишь информация, что мы что-то знали во сне, но забыли это. Сны моих подопытных были особенными. Следует отметить, что когда человек спит, он видит множество сновидений. Я даже ставил эксперименты на себе, установив сигнал будильника через каждый час. В результате я запомнил больше снов, чем обычно. Это более эффективно работает с 8 до 12 часов в утреннее время, по крайней мере, так получалось у меня. Эксперименты я проводил весной. Думаю, летом время можно сместить и к 6 часам утра. Дело в том, что дневной свет понижает выработку мелатонина в организме, а это влияет на сон и пробуждение. Именно утром человек находится в состоянии лучшего запоминания сна. Мозг способен хорошо усвоить информацию и зафиксировать ее в сознательной части. Конечно, важно все это документировать, — Владислав сделал небольшую паузу и глотнул воды.
Волнение постепенно стало проходить. Доктор еще раз взглянул сквозь жалюзи на ночной город и перевел взгляд на аудиторию.
— Я немного отошел от темы, — улыбнулся доктор, обращая внимание на ведущего.
Гибитц что-то печатал у себя на планшете[1].
— Этих людей ничего не связывало: ни родственные узы, ни интересы, — продолжал Лесневский. — Они даже не знали друг друга. Я продолжал эксперименты по погружению в транс. И наконец, я выявил некую связь — все эти студенты являлись лучшими в своем университете. Биолог, химик, инженер-конструктор, программист, криптограф, лингвист и другие. Их сны совпадали один в один. Полностью! Мельчащие детали поражали и удивляли.