Превозмогая боль

— Он ещё на олимпиаде, — покачала головой Томои, отходя на кухню. — Вернётся через пару дней.

— Что, уже соскучилась по нему? — усмехнулась сестра, отрываясь от своей книги.

— Просто удивлена, что его нет так долго.

Ханаби хмыкнула, беря в руки стакан и отпивая сока, а Хината посмотрела в сторону кухни, где возилась с тарелками Томои. Женщина взяла две тарелки в руки и принесла их наследницам влиятельной компании, поставив перед ними завтрак. Ханаби тут же принялась за еду, в то время как Хината не имела большого аппетита, с безразличием смотря на подогретые тосты и яичницу.

Ради приличия девушка поковырялась в тарелке, но не съела даже и половины. Это заметила и её младшая сестра, и Томои, которая вновь отправилась на кухню и уже успела вернуться. Взгляд Хинаты остановился на пустом месте во главе стола, где всегда сидел её отец.

— Отец не придёт на завтрак? — спросила Хината.

— Он уже уехал, — фыркнула Ханаби, откусывая кусочек тоста. — Наверное, ещё солнце не взошло, как он собрался по своим делам.

— Ваш отец занятой человек, — строго проговорила Томои, убирая со стола, когда Ханаби доела свой завтрак. — На его плечах такая большая корпорация.

— Да знаем мы, — произнесла младшая сестра, зевая и отодвигая от себя полупустой стакан с соком. — Всё, поехали, пока не опоздали.

Хината кивнула головой, решив, что всё равно больше не съест. Ханаби тем временем спрыгнула со стула, и направилась без оглядки к выходу из особняка, у двери надевая свою обувь. Когда Томои отнесла на кухню все тарелки, она подошла к Хинате и помогла ей обуться у входа, а затем открыла девочкам дверь, сопровождая их до машины.

Около чёрной иномарки уже стоял водитель в костюме, который, заприметив Хинату, тут же забрал её с коляски и пересадил в машину. Коляску же он сложил и положил в багажник, а затем сел на водительское сидение, когда Ханаби забралась в машину. Отъезжая от столь родного дома, Хината махала рукой Томои, которая с беспокойством провожала уезжающую машину взглядом, махая рукой на прощание.

Беспокойство появилось в девушке, но Хината всячески пыталась отогнать его всю дорогу, что они ехали. Она представляла, как пройдёт её первый день, думая о том, как же здорово будет познакомиться с одноклассниками. Она стеснялась и одновременно боялась всего этого, но явно была воодушевлена.

Рядом сидящая Ханаби надела наушники и включила музыку, чтобы не разговаривать со своей старшей сестрой, и занималась своим делом, в то время как Хината просто смотрела в окно, наблюдая за прохожими, которые направлялись по своим делам. Время в дороге пролетело незаметно, и девушка даже не успела заметить, как они подъехали к школе Ханаби, выпуская её первой.

Даже не попрощавшись, маленькая заноза тут же выскочила из машины, когда она остановилась. Ханаби захлопнула дверь раньше, чем Хината успела что-либо сказать, и машина двинулась дальше. Через несколько минут водитель вновь остановил автомобиль, но на сей раз перед школой, в которой теперь будет учиться старшая дочь Хьюга.

Волнение вновь волной прошлось по девушке, и её ладошки вспотели, когда дверь открылась, и водитель взял её на руки, пересаживая в подготовленное инвалидное кресло. Очутившись на улице, Хината подивилась тому количеству народу, которое шло в сторону школы с парковки. Людей было столь много, что девушка растерялась, но больше всего её подивило то, с каким видом на неё смотрели дети, оказавшиеся неподалёку.

Они видели перед собой не обычную девушку, а беззащитную инвалидку, которая вызывала лишь отрицательные эмоции. На их лицах отразилось презрение, и многие, переговариваясь, отворачивались от неё и прибавляли шаг, пытаясь скорее убраться с этого места.

Хината растерянно смотрела на эти лица, не понимая, чем вызваны все эти эмоции, и с удивлением подняла голову, посмотрев на своего водителя. Его лицо было непроницаемым, а тёмные очки мешали увидеть эмоции в его глазах. Мужское лицо было напряжено, а тонкие губы плотно сжаты, и Хината как некстати вспомнила, что ни разу не видела, чтобы этот человек когда-либо улыбался.

— Не завидую вам, Хината-сама, — произнёс мужчина, закрывая пассажирскую дверь за её спиной. — Теперь вам придётся пережить семь кругов ада, чтобы выбраться и не сломаться после всего этого.

========== 2. Первый день в школе ==========

Хината столкнулась с первой проблемой, когда подъехала на коляске к главному входу своей школы. Чтобы до него добраться, необходимо было преодолеть широкую лестницу в несколько ступенек, что, конечно, девушка не могла сделать. Повертев головой в разные стороны, она заметила небольшой подъём около лестницы, по которому она бы смогла подняться.

Но стоило ей подъехать к нему, как возникала вторая проблема. У Хинаты не было достаточно много сил, чтобы направить коляску вверх по подъёму, поэтому, стоило ей только начать продвигаться вперёд, как она тут же под склоном откатывалась назад. Хьюга предприняла немалое усилие, чтобы вновь провернуть колёса и прокатиться вверх, но её сил хватило ровно на половину, а затем кресло вернулось в то же положение, с которого всё и началось.

Школьники, проходящие мимо девушки, оборачивались, но никто из них не остановился, чтобы помочь нуждающемуся в помощи человеку. Их взгляды были почему-то наполнены презрением, будто Хината и вовсе была не человеком с ограниченными возможностями, а обыкновенным грязным человеком без места жительства. Некоторые девочки, проходя мимо, отворачивались от неё, а после переговаривались, кидая из-за плеча недовольные взгляды.

Мимо Хинаты прошла компания, которая, тыкая в её сторону пальцем, начала громко хихикать и что-то оживлённо обсуждать. Такая реакция была непонятна девушке, и Хинате стало неприятно, что она вызывала у всех этих людей именно такой спектр эмоций.

Чувство стыда начало наполнять наследницу Хьюга, и сколько бы девушка не пыталась подняться по подъёму, у неё ничего не получалось. Обернувшись через плечо, Хината посмотрела на парковку, но ни машины её семьи, ни самого водителя уже не было.

Проходящая мимо розоволосая девушка захихикала, скосив на Хинату свой взгляд, и толкнула плечом свою светловолосую подругу, заставляя ту обратить своё внимание на бедную инвалидку, которая была не в силах самостоятельно добраться до входа в школьное здание.

— Ты посмотри на неё, — фыркнула та девушка, у которой были розовые волосы.

Её подруга обернулась, подкинув рукой свои длинные светлые волосы, что были собраны в высокий хвост, и посмотрела на объект их разговора. Её глаза прошлись по Хинате, оценивая внешний вид девушки, пока не остановились на инвалидном кресле. Светлые глаза слегка расширились, и ученица школы обернулась к своей подруге.

— Да она же калека, — хмыкнула девушка, продолжая идти в школу. — Вот дожили. Теперь в нашу школу даже инвалидов берут, хотя говорят, что она самая лучшая в городе.

— И не говори, — произнесла её подруга, согласно кивая.

Обе девушки продолжили свой путь и в скором времени скрылись в самой школе, а Хината так и осталась сидеть в своём кресле, чувствуя, как её щёки начинают пылать от стыда. Не такую реакцию она ожидала увидеть, когда представляла свой первый день в школе, и от того, что в ней видят только инвалида, делалось больно на душе. Девушке не нравились и те взгляды, которыми на неё смотрели, ведь она не понимала, чем вызвала их негодование и заслужила презрение. Хината ведь ничего им не сделала.

Она готова была сгореть со стыда и провалиться под землю, когда какой-то парень, прошедший рядом, толкнул её кресло. Кресло дёрнулось и развернулось, слегка отъехав в сторону, а Хината удивлённо заморгала, смотря на того, кто её специально толкнул. Этим человеком оказался парень с красными волосами, которые стояли ёжиком в лёгком беспорядке.

Слегка обернувшись, этот молодой человек посмотрел на застывшую Хинату, которая стала чувствовать себя ещё хуже, чем раньше. Его бирюзовые пустые глаза смотрели на неё с нескрываемой злобой, что заставило девушку поёжиться. Этот взгляд проникал в самую душу, заставляя терзать её в попытках найти нужное укрытие. На лбу у парня была красная татуировка в виде иероглифа, что делала на вид молодого человека ещё опасней. Он сам не внушал никакого доверия, и непроизвольно у Хинаты пробежали мурашки по спине, только от одного взгляда на него.