Неистовый (ЛП)

И все же, несмотря на все, что я знаю, меня все еще тянет к нему. Тянет так сильно, что трудно уйти.

Трудно. Но не невозможно.

Александр неоднократно говорил мне с того самого дня, как мы встретились, что причинит мне боль. Мужчина не может контролировать изменчивые и непредсказуемые вспышки. В сочетании с чрезмерно собственническими высказываниями и тем, как он укусил меня или схватил за горло, все это предупреждающие знаки, которые я не могу игнорировать.

Если я не уйду сейчас, то стану следующим заголовком, и все будут удивляться, почему я не ушла, когда у меня был шанс. Даже он сам хочет, чтобы я ушла.

Александр стоит в дальнем конце гостиной, прислонившись спиной к стене и засунув руки в карманы, как будто пытается выглядеть как можно менее угрожающим.

— Зачем говорить мне это сейчас? Того, что ты сказал прошлой ночью, было достаточно, чтобы оттолкнуть меня.

Он отворачивается и смотрит в пол, как будто напоминание о том, как он обошелся со мной прошлой ночью, причиняет боль.

— Я бы уже ушла, если бы мне было куда идти. Так зачем же рисковать репутацией своей семьи и своей компании, рассказывая мне о Бренди?

Александр стонет, словно в агонии, при упоминании ее имени. Когда он поднимает взгляд, я вижу только усталость и поражение.

— Я хочу, чтобы ты знала, насколько я опасен. Тебе небезопасно находиться рядом со мной. Никому не безопасно.

Теперь я это понимаю. Честно говоря, я не верю, что он когда-либо причинит мне физическую боль — у него был миллион возможностей, когда я по глупости раздвигала его границы, — но мое сердце далеко не в безопасности. Он доказал это прошлой ночью, когда использовал слова моей матери против меня.

— Можно тебя кое о чем спросить?

— Конечно.

— Ты скажешь мне правду.

— Как и всегда.

Я стараюсь не сводить с него глаз.

— Ты сможешь полюбить меня? — Я делаю глубокий вдох, ожидая его ответа, но он не заставляет меня долго ждать.

— Нет. — Его карие глаза тверды и непоколебимы. — Я не люблю тебя. И никогда не буду.

Его быстрый и решительный ответ выбивает воздух из моих легких.

— Ладно. — Слезы угрожают пролиться, но я сдерживаю их и отказываюсь позволить ему увидеть, как я плачу. — Мне просто нужно выяснить, куда я могу пойти. — Должен же быть кто-то, кто примет меня. Может быть, если я попрошу, Линкольн позволит мне остаться на его диване.

Александр выдыхает, и напряжение в его плечах исчезает.

— Оставайся столько, сколько тебе нужно. — Он отталкивается от стены. — Позволь мне захватить несколько вещей, и я уйду. — Он направляется в свою спальню.

— Куда ты пойдешь?

Мужчина останавливается и поворачивает голову так, что я вижу его профиль.

— Не беспокойся обо мне. Пентхаус твой, пока он тебе нужен. — Он опускает подбородок. — Все, о чем я прошу, чтобы ты ничего не оставляла после себя, когда уйдешь.

Он не хочет, чтобы в его пространстве оставалось воспоминание обо мне, и по какой-то иррациональной причине это причиняет боль. Я смотрю, как мужчина уходит, а затем бегу обратно наверх в свободную спальню и закрываю за собой дверь, чтобы я могла поплакать в одиночестве.

Я схожу с ума? Зачем мне плакать из-за мужчины, который открыто признается, что не любит меня и никогда не полюбит? И умоляет меня уйти из его жизни?

Почему я испытываю такие противоречивые чувства?

ДВАДЦАТЬ ШЕСТЬ

ДЖОРДАН

Прошло два дня с тех пор, как я в последний раз видела Александра.

Поплакав, я умылась и спустилась вниз, но обнаружила, что он ушел. Он взял свои туалетные принадлежности, и пропал один из его чемоданов в шкафу. Мне интересно, есть ли у него другая квартира в городе или он живет в отеле. Может быть, спит у одного из своих братьев. Меня не должно волновать, где он ночует, и все же я не могу не задаться вопросом, лучше ли ему спать без меня.

В понедельник я связалась с Билли Брейди, который, казалось, был взволнован моим звонком. Он попросил меня встретиться за обедом в его ресторане в Челси на следующий день.

Когда спускаюсь взять такси, чтобы ехать на собеседование, я нахожу ожидающего меня Джеймса.

— Мисс Уайлдер, — говорит он и открывает заднюю дверцу черного представительского автомобиля. — Куда?

— Я собиралась взять такси, — говорю я и чувствую себя странно, когда мои губы изгибаются, потому что я уже несколько дней не улыбалась.

— В этом нет необходимости. — Он жестом приглашает меня забраться внутрь. — Я с радостью отвезу вас туда, куда нужно.

Переминаюсь с одного высокого каблука на другой. Сегодня я выбрала костюм в клетку от Александра Маккуина, надеясь, что дизайнерская одежда повысит мою уверенность в себе, но я чувствую себя самозванкой.

— Мистер Норт знает, что ты предлагаешь меня подвезти?

Его улыбка становится немного грустной.

— Он настаивал.

Мои глаза горят, но я сдерживаю слезы, потому что на мне тонна туши, и я не хочу появляться на собеседовании с Билли Брейди, похожей на енота.

— Спасибо, Джеймс. Ресторан Билли Брейди в Челси на Восьмой авеню. — Я забираюсь в машину, и в меня врезается запах одеколона Александра. Я опускаю окно и едва удерживаюсь, чтобы не высунуть голову наружу, как собака, чтобы избежать пьянящего запаха кедра и душистого перца.

Сосредотачиваюсь на глубоком дыхании и мысленно провожу генеральную репетицию собеседования на работу. Есть ли другие претенденты? Будет ли их резюме лучше?

«Опыт. Талант. Навык. Эти вещи могут превзойти образование».

Сосредотачиваюсь на словах Александра, и хотя знаю, что скучать по нему неправильно, я не могу контролировать тупую боль, которую приносят воспоминания.

— Приехали, — говорит Джеймс, подъезжая к ресторану.

Мы договорились о позднем обеде, когда ресторан будет закрыт между тремя и пятью часами. К счастью, здесь нет толпы людей, и Джеймс может подъехать прямо к двери.

— Я буду здесь ждать, когда вы закончите, — говорит он из моей открытой двери, пока я вылезаю из машины. — Удачи, мисс Уайлдер.

— Благодарю.

Ресторан в основном пуст, за исключением нескольких сотрудников, накрывающих столы к вечерней смене.

— Джордан, — приветствует Билли, направляясь ко мне из кухни. Он одет в черную униформу шеф-повара. Его яркая и очаровательная улыбка, приятная внешность делают его похожим на знаменитого телевизионного шеф-повара. — Я рад снова тебя видеть. — Он наклоняется и целует меня в одну щеку, потом в другую. Очень по-европейски.

Его одеколон слишком сладкий, и я ловлю себя на том, что задерживаю дыхание.

— Я тоже рада тебя видеть. Спасибо за эту возможность. Ресторан великолепен. Мне нравится непокрытая кирпичная кладка.

Его глаза танцуют, как будто ему нравится смотреть, как я говорю.

— Надеюсь, ты голодна.

— Я всегда голодна.

Он жестом велит мне идти впереди него через ресторан. Я слегка подпрыгиваю, когда чувствую его ладонь на своей пояснице.

— Ты выглядишь так, будто готовил, — говорю я в надежде избавиться от дискомфорта, который испытываю.

Мужчина ведет меня в полутемный винный погреб, в центре которого стоит единственный стол.

— Я работал в обеденную смену. Стараюсь делать это так часто, как только могу. — Мужчина отодвигает для меня стул, а затем предлагает взять мое пальто.

— Спасибо.

Он вешает мое пальто на крючок.

— Я подумал, что мы могли бы поговорить о делах, покончить с этим, а потом сможем поесть, и ты сможешь оценить, хорош ли я во всей этой кулинарии. — Он подмигивает и садится напротив меня, и интимная обстановка заставляет меня чувствовать себя немного неловко. — Расскажи мне о своей последней работе официантки.

— Хорошо, но, пожалуйста, не делай поспешных выводов.

Я рассказываю ему о своих годах в «Чабби», которые он, к счастью, находит скорее забавными, чем дрянными.