С любовью, Рома

— Работала ночью, вот и не выспалась. Никаких развлечений, — клятвенно подняла ладонь.

Наш куратор покачал головой:

— Тогда забираю свои слова обратно и напоминаю, что студенческая жизнь создана для безумств.

Развивать тему дальше он не стал.

***

Если вы решили, что с этого момента у меня с Денисом всё и завертелось, то поспешу вас успокоить — нет, ничего подобного. Я вообще его опасалась. Мой опыт общения со взрослыми мужчинами на тот момент ограничивался исключительно беседами с Александром Дмитриевичем, отнести Стаса и Дамира к разряду взрослых я не могла при всём желании. Несмотря на всю степень обожания Чернова-старшего и мою периодическую робость перед ним, вряд ли я когда-нибудь всерьёз видела в нём МУЖЧИНУ. Скорее уж отца или доброго дядюшку.

Ну а в Ромке я упорно видела мальчишку, на крайний случай парня, двухметровую балбесину, любимую до одури, но… до зрелости ему ещё было далеко, впрочем, как и мне.

С Беловым всё вышло куда сложнее. В отцы он мне не годился, но зато выгодно отличался от большинства моих сверстников, излучая уверенность и надёжность, да и знаки внимания уделял, которые я никак не могла отнести ни к одной из двух категорий — то ли флирт, то ли забота. Хотя назвать эти знаки внимания полноценным ухаживанием у меня язык не поворачивался. Просто временами ловила на себе его долгий изучающий взгляд, иногда вместе с заданиями мне на телефон приходили забавные мемчики, а пару раз, когда я была особо уставшей, Денис угощал кофе или подвозил до дома.

Поначалу я упорно убеждала себя в том, что всё в порядке и ничего такого не происходит, но даже окружающие стали подкалывать меня по поводу странной активности Дениса Викторовича.

— Ох, Сонька, — шутила моя приятельница Катя Таранина, — а Дениска-то на тебя запал.

— Не выдумывай, — отбивалась от неё. — Он просто общительный.

— Ага, только всех остальных он домой отчего-то не возит.

Аргумент оказался весомым, поэтому в следующий раз, когда синий Kia Белова остановился подле меня, стоявшей на остановке общественного транспорта, сообщила на прямую:

— У меня парень есть.

— Круто, — просиял Денис Викторович, — а домой-то поедешь?

— Вы не поняли, — нахохлилась ещё сильнее. — У меня есть любимый человек, и мы много лет вместе.

— Понятно, — становясь более серьёзным, кивнул он головой. — И что, этот «любимый уже много лет» велит тебе мёрзнуть на остановках?

— Нет, но…

— Садись.

— Денис Викторович…

— Садись, я сказал.

Наверное, если бы не годы борьбы характеров с Ромео, я бы послушалось, но наученная тем, что день, прожитый без стычки, не может считаться удавшимся по определению, я гордо вздёрнула нос и… заскочила в подъехавшую газельку. И подумаешь, что шла она не по тому маршруту, который нужен был мне.

Сделав нехилый такой крюк по городу, я таки вернулась домой, обнаружив во дворе уже знакомую тачку.

— Между прочим, это называется сталкерство, — не на шутку разозлилась я, гневно дёргая дверную ручку.

— Что поделаешь, — пожал плечами наш руководитель, — ты же не захотела разговаривать возле университета, пришлось ехать сюда.

— Мне не о чем с вами разговаривать!

— Софья, — улыбнулся Денис Викторович, выходя из салона и потеснив меня на шаг назад. — По-моему ты меня где-то неправильно поняла.

— Ой ли? — издевательски изогнула бровь. Хотя, будем честны, сердце моё таки пропустило удар. На мгновение представила, как это всё будет выглядеть со стороны, если на самом деле мне всё придумалось.

Он наигранно вздохнул и огорошил меня:

— Хорошо, ты мне нравишься, — он сказал это как что-то обыденное, но моя челюсть всё-таки отпала: вот только этого и не хватало! Ибо все остальные проблемы уже попросту успели постучаться в мою дверь. — Ты интересная, сложная, прикольная… Но, поверь, это не означает, что я имею какие-то виды на тебя.

Пока он перечислял мои достоинства, я, аки раздувающая капюшон разъярённая кобра, готовилась начать отбивать все его поползновения, но последняя его фраза… несколько выбила у меня землю из-под ног.

— Знаешь, — недоверчиво напомнила Белову, — во всех книгах соперники главного героя именно так и говорят, что они просто друзья.

Денис засмеялся.

— По-моему, кто-то перечитал романтической графомании.

Ну тут, да, каюсь, виновата. Но как-то же я должна была заглушать свою тоску по Ромео? Пусть ещё спасибо скажут, что я не вдарилась в написание эротических текстов, а ведь могла бы. Думаю, жаркие образы голого Чернова в моих фантазиях непременно бы разлетались как горячие пирожки.

— Тогда…

— Тогда, я же сказал, мне нравится с тобой общаться. Или ты сама лично домогаешься всех, кто тебе симпатичен?

— Нет, что ты! — всполошилась, густо покраснев.

— Ну вот видишь, — кивнул головой Денис Викторович. — Мне правда приятно с тобой общаться, и лично тебя это ни к чему не обязывает.

***

Следующую порцию откровений я получила тёмной ночью в тамбуре поезда. Мы ездили на слёт студенческих отрядов. Вырваться было непросто, но ребята уговорили, а Денис Викторович и вовсе поставил перед фактом, что без меня никак. Пришлось идти на поклон к соседке тёте Любе и просить присмотреть за мамой. Сама мама, несмотря на заверения, что справится самостоятельно, заметно переживала, должно быть опасаясь, что я не вернусь. Поэтому все три дня, в течение которых меня не было в городе, я старалась как можно чаще звонить ей, подробно описывая, где я и чем занимаюсь.

Время на сборах прошло насыщенно, мы успели не только побегать, попрыгать и покреативить, но ещё и пару раз напиться. Поэтому вся наша честная компания, страдающая от последствий двухдневных возлияний, практически всю дорогу до дома проспала. Одна я упорно придерживалась идеи трезвости. Белов, конечно же, был с нами, и если уж не возглавлял всё это безобразие, то уж точно следил, чтобы всё было в рамках приличия.

Телефон зазвонил сильно за полночь. Увидев мамино имя на экране, я пулей вылетела в тамбур, едва не прищемив себе пальцы дверями.

— Сонечка, — зашептала мама, не желая будить тётю Любу, которая с видом великого одолжения согласилась у нас переночевать (так-то за деньги!), — ты далеко?

— Часов через восемь буду. Что-то случилось?

— Нет. Да…

В трубке раздался треск.

— Мам?!

Такие её звонки были далеко не редкость, но отчего-то именно сегодня я волновалась больше обычного.

— Тебя не было… — будто бы извиняясь, начала мать, — и я… ходила гулять в парк.

— Так.

Сердце ускорило свой ход. Иногда мама отваживалась одна ходить на прогулки, в этом не было ничего криминального. Но сейчас моя интуиция буквально кричала о том, что что-то произошло. За те пару секунд, что ма собиралась с мыслями, я успела десять раз проклясть себя и эту дурацкую поездку. Нужно было сидеть дома!

— Что-то случилось? — повторила вопрос.

— Наверное, — наконец-то отозвалась мама. — Мне показалось, что я видела Анатолия.

— А Анатолий — это…? — начала было я и тут же запнулась, вспомнив бабушкин рассказ.

— Твой отец.

***

Денис Викторович нашёл меня сидящей на холодном полу тамбура, спрятав лицо в коленях.

— Сдурела! — возмутился он, хватая меня за руку и начиная тянуть вверх. — Застудишь же себе всё!

— Ну и что, — отозвалась вяло, чуть ли не повиснув у него на руках безжизненной куклой.

— Тебе ещё рожать!

Обожаю этот довод, применимый ко всем женским проблемам.

— Не буду рожать, — глотая слёзы, засопротивлялась я, — мне нельзя!

Он слегка опешил, но на ноги меня поставил.

— Интересное, конечно, заявление. Но хотелось бы поподробнее…

Однако в ту ночь мы разговаривали отнюдь не про роды.

***

— Ты уверена, что твоей маме… э-э-э… не привиделось? — Ромка старательно подбирал слова, но его скепсис я ощущала едва ли не кожей, даже через экран телефона.

— Как я могу быть в чём-то уверена?! — ощетинилась я. — Но она уверена, что он точно был… мой отец.