Страница 5 из 8
Сергей оценивающе осмотрел всех женщин. По рынку он их в упор никого не знал. Только после по разговору понял, что все они почти с других рынков города. Некоторые из них выглядели мило, некоторые вульгарно, а были и вовсе не привлекательные редкие экземпляры, – настоящие лягушки, с облепленным ртом шелухой и пьющими, словно портовые грузчики, литрами пиво. Но их всех объединяла одна деталь: судя по фразам вылетавших из их уст, – они поголовно были дельные. Каждая хвалилась, как она удачно распродала свой товар и сколько имела в наваре. Одна только женщина с галактическим и романтическим именем Вега, молчала. Это была миловидная женщина лет сорока с длинными волосами и взглядом сексуальной неудовлетворённости. Она была одета в лёгкую трикотажную кофточку, из которой, дразня мужской коллектив, наполовину выглядывали груди наивысшего достоинства. В салоне между торгашами шёл натуральный хмельной трёп. Говорили все, кто на что способен. Начинали с восхваления своих личностей, затем незаметно разговор перешёл в разряд товарооборота. Перещеголять по словоохотливости Марго в этот день никто не смог. Она, по её словам, была акула рынка. Интерес Сергея пропал к этой группе быстро. Он посидел с ними, до тех пор, пока к нему, в собеседники не навязался Алик, который, после выпитой водки выражался совсем невнятно. Сергей, не понимая, что он говорит, только утвердительно мотал головой. Когда азербайджанец ему изрядно надоел, он пошёл на своё место, оставив Мишу Хохлова в компании торгашей.
– Что голову забили? – спросил водитель Юра.
– Есть немного.
– Эта группа весёлая, погоди, позже Алик с Марго ещё драться будут. «Это у них регламентировано каждую поездку», – сообщил Юра.
– И танцы и пляски будут, а стемнеет, разврат начнётся, – дополнил Гегель, озираясь назад, чтобы никто не услышал. – Пока не поздно выбирай себе кого-нибудь. Баб много, а мужиков мало, али они тебя выберут. В Ельце ещё к нам хорошие красуни подсядут.
Сергей не понял его последнего слова, хотел переспросить Гегеля, но Юра засмеялся и пояснил:
– Красуни – это красавицы на украинском языке. Саня так всех женщин называет, а еще синицами.
– Женщины от меня никуда не убегут, – сказал Сергей, – а сейчас я лучше спокойно понаблюдаю за дорогой и послушаю музыку. Он вольготно расположился в кресле, приклонив голову к стеклу. Но спокойно посидеть ему не дал тот же Алик.
Он подошёл к нему и, закурив начал рассказывать, как он понял по интонации жалостливую историю на своём языке. Услышав неожиданно в его словах название города Ачинск. Сергей спросил азербайджанца:
– Так ты из Ачинска?
Алик утвердительно мотнул головой. Сергей понял, что нашёл спасение от назойливого «иностранца». Он встал с места и, глядя на Хохлова, крикнул:
– Миша поговори со своим земляком? – положив свою руку на плечо Алику.
Тот, услышав, что Хохлов из Ачинска, сам бросился к нему с объятиями.
Через час Миша возвратился к Сергею и недовольно сказал:
– Ну и земляка ты мне подогнал, – целый час с ним разговаривал и понял только всего три слова Ачинск, Чулым и глинозём. Хоть из автобуса ломись или уши затыкай.
– Я и того меньше разобрал, – всего одно слово, – засмеялся Сергей.
– Что-то они сегодня с Марго запаздывают? – подал голос Гегель, – их состояние подкралось к тому, что им пора начинать махаться. И дождь хороший идёт. Они после бойни просят остановить автобус для свежака. Вот бы им пробежать по этому ливню.
– Повода пока не нашли, – весело заявил Юра, – а дерутся они интеллигентно, в лицо не бьют друг друга. Вначале с борьбы начинают, потом, кто внизу оказывается, того верхний начинает по бокам мутузить, до тех пор, пока их другие бабы не раздерут. Алик мужик неплохой, только языка нашего почти не знает. Скажет, что-нибудь, а Марго кажется, что он обидное сказал. После драки они в обнимку сидят и вместе пьют.
В это время сзади раздались глухие звуки и кряхтение. – Наконец то начали, – крикнул Гегель, наблюдая в зеркало, откуда ему обозревался весь вид салона.
– Ах ты, сука, – орал Алик, – по яйцам бить. Я тебе сейчас покажу чурбан. Весь помидор выдавлю из пуза. Они боролись на заднем лежаке, но кулаки вход не пускали.
– Что чурка грёбаный, как получил по яйцам так, сразу русский язык вспомнил, – пыхтела на Алике Марго, – я тебя сейчас кастрирую, за суку, и шарахну вдогонку по губам шлёпанцем. Будешь знать у меня, как на чужой территории оскорблять честных женщин. Я тебя без акцента заставлю выучить гимн России и Колю Некрасова. И не только поэму о Русских женщинах, а и Кому на Руси жить хорошо вызубришь у меня до завтра. Будешь знать, мерзость такая!
Никто на них внимания особого не обращал, но когда Марго начала обсыпать Алика своими кулаками, её оттащили и она, взяв бутылку водки, пришла к Сергею и села рядом:
– Давайте с вами выпьем? – предложила она, – я видела, что вы почти не пили.
Она, не дожидаясь согласия, разлила водку в одноразовые стаканчики и протянула их Сергею с Мишей.
– Что ты Марго с ним не поладила сегодня? – спросил Гегель.
– Сказал сволочь на меня, что я бутылку украла у него, – крикнула она на весь автобус. – Я купила лично четыре бутылки, а он меня обвиняет.
– Марго прекрати ты ради бога? – сказала ей Люба, женщина с пышными формами тела. – Ты его неправильно поняла. Он тебе объяснял на своём языке, что хватит пить и одну бутылку надо оставить на утро.
– Ты, что понимаешь его азербайджанский? – удивлённо спросила Марго.
– Когда человек объясняет про хорошие намерения тут не обязательно полиглотом быть, – ответила Люба.
– Ну, вот и глотай с ним политику, а я с новыми мальчиками буду пить, – сказала она и отвернулась от всех. Она полностью оккупировала свежих мужчин и стала их обучать своим торговым премудростям.
Сергей её совсем не слушал и старался её неинтересный разговор не поддерживать. Она быстро поняла, что он не тот собеседник и перекинулась к неразговорчивому Хохлову, который в благодарность за водку лишь немного поддерживал скучную для него тему. У Сергея от трескотни Марго уже голова заболела и он, не вытерпев, сказал:
– Миш вы идите с ней назад почирикайте? А то вы музыку не даёте послушать.
– Я мешаю? – спросила Марго.
– Если будешь молча сидеть, то нормально, – ответил ей Сергей.
– Вообще-то я женщина молчаливая, – сказала она, – сама люблю молчать. Сейчас Саня Гегель мне туалет остановит, и я спать пойду. Танцевать сегодня не с кем. Она повернула голову к водителю:
– Санька остановит мне около туалета? – попросила она.
– Сейчас за поворотом пост ГАИ проедем, и тормозну, – пообещал ей Гегель. Она встала и подошла к дверям, облокотившись одной рукой на панель, а второй на дверку автобуса.