Страница 20 из 25
Служанка охнула:
– Не ходили бы вы туда, госпожа Мариэль! Мы сами все напуганы! А господин Рафэль советовал никому туда и носа не совать. Он вызвал инквизиторов из Лабасса. Они-то уж точно найдут причину… Не открывайте дверь, госпожа, прошу! Страсть как боюсь, вдруг что-то страшное в дом заползёт?
– Я только посмотрю, – Мария взялась за толстую металлическую ручку. Но служанка всплеснула руками:
– Ах, да зачем же дверь открывать?! Посмотрите отсюда, госпожа! – дёрнула за какой-то рычаг на том, что Маша приняла за неразборчивую тёмную картину. Возле двери открылось небольшое окошечко – архитекторская дань осторожности.
Вестник, как и прежде, стоял рядом с воротами, опустив голову. Но едва окошко скрипнуло, поднял капюшон с клубящейся темнотой под ним и вперил невидимый взгляд на Мариэль, а затем и руку вскинул. «Помоги-и-и!» – явственно послышался глухой зов. Чувствуя, как кровь отхлынула от лица, девушка посторонилась, давая Жанетте торопливо закрыть окошко.
Пока шли в спальню, чтобы сменить дорожное платье на домашнее, Маша всё думала о скорбной фигуре во дворе, которую завтра инквизиторы вычислят, и, не исключено, заодно узнают, что кое-кто видит этого Вестника. Неудивительно будет, если появятся сложные вопросы. Маша еле от лекаря отделалась, чувствуя его научный интерес к своей персоне. Способности – не пойми что, а уж если опытные друзья Мариэль не смогли определить, что в ней такое, то быть ей лабораторным… кроликом, как пить дать. Мысли прервала Жанетта, сообщив, что госпожа Илария вернулась в свою комнату, пока Мариэль были в гостях:
– …Уж господин-то Рафэль найдёт способ повысить ей уровень магии… – добавила служанка с непередаваемой интонацией.
– Каким образом? – рассеянно спросила Маша, чьи мысли моментально развернулись в другую сторону. Вместе с ними, она резко остановилась. – Жанетта!
– А я что? Я же пошутила! – виновато опустила голову служанка.
– Скажи, книги от Люсиль появились у меня в комнате?
– Какие книги? Простите, не знаю.
Мария с досадой махнула рукой и ускорила шаг. Если книги появились, когда матушка ещё находилась в комнате дочери, то вопросы точно начнутся. Хотя… что такого в невинных детских книгах? Если, конечно, Люсиль не добавила чего-нибудь другого.
Но на столике было пусто, даже на писчей бумаге был едва видимый глазу слой пыли и чернильница с плотно закрытой крышкой. Маша сначала с облечением вздохнула, а потом расстроилась: Люсиль могла и забыть про своё обещание. Жанетта поняла грустное выражение лица хозяйки по-своему:
– Последнюю книгу, которую вы дочитали, я унесла в библиотеку, и больше вы не приносили ничего, – служанка подняла брошенное платье, расправила его и положила на кресло у двери. – Жизнеописания Марьом ле Круасью, ставшей любовницей брата короля, вас не впечатлили. Вправду сказать, стиль этой книги был несколько витиеват, а финал известен с первой страницы. И это была последняя книга о королевском дворе, которая имелась в библиотеке… Поднимите, ручки, госпожа!.. Вы ещё хотели заказать из столицы новые, но не успели. Если желаете, вам завтра доставят каталог новых книг…
– Подожди-ка, а откуда ты знаешь, о чём была та книга? – рассеянно спросила Маша, с трудом представив себе, что грубая Мариэль могла служанке рассказывать о прочитанном. Однако руки Жанетты дрогнули, и она бухнулась на колени.
– О, простите великодушно, госпожа! Я не хотела! Но вы оставили книгу раскрытой, а я, когда убиралась, одним глазком, всего одним глазком… И сама не заметила, как прочитала всю…
Маша оторопело смотрела сверху вниз на причитающую Жанетту, пока не рассмеялась:
– Вот ты действительно дурёха! Что плохого в том, что ты любишь читать? – внезапно вспомнила исторические сериалы, в которых слуги чаще всего были безграмотными, и сменила весёлый тон на строгий. Болтовня Жанетты подала кое-какую идею. – Ладно, я прощаю. И более того, разрешаю тебе читать все мои книги. Скажи-ка, а где мой дневник?
Должен же быть у Мариэль, не имеющей ни одного настоящего друга, дневник, куда она могла записывать все свои девичьи тайны, жаловаться на жизнь?
– О! Благодарю за милость госпожа! – Жанетта благоговейно поцеловала руку хозяйки и, как ни в чём не бывало, продолжила возиться с одеждой. – Наденете это или это?.. Прекрасно, моя госпожа!.. А дневник должен быть у вас в тайнике, все господа хранят важные бумаги под личной печатью…
– И где он, ты же знаешь, верно? – служанка опять замерла, виновато опуская глаза. Маша произнесла мягче, – я не буду ругаться, Жанетта, не переживай. Просто хочу быстрее всё вспомнить.
И хорошенькая Жанетта просияла лицом:
– Это вы отлично придумали! И как мне в голову не пришло вам предложить? Тайник у вас за кроватью, госпожа, нужно только приложить ладонь к стене.
Маша пальцем показала на камин и на другую сторону от кровати: там или там? Служанка кивнула на второй вариант. Волоча за собой незашнурованное платье, Маша сразу пошла проверять. Жанетта пыхтела сзади, пытаясь на ходу затянуть болтающийся корсет, и бубня про то, что батюшка с Антуаном, должно быть, заждались в столовой, и заставлять их ждать было бы неприлично.
– Я сначала к матушке зайду, потом пойду к ним, – огорошила служанку Маша, разглядывая стену без признаков вмонтированного сейфа или тайника. Прикоснулась ладонью, как говорила Жанетта, к стене, и раздался скрежет. Кусок гобелена отъехал вверх, и образовалась небольшая ниша.
Девушка присела, всматриваясь в темноту, прежде чем совать в отверстие руку, рассмотрела корешок, и вытащила тетрадь в твёрдом, как у книги, переплёте:
– Отлично! Дай-ка я к свету встану… Да не ворчи, Жанетта, я только взгляну…
Дневник раскрылся. Между случайными страницами лежал засушенный цветок. К счастью, способность читать на Люмерийском, как говорить, понимать его, никуда не исчезла.
«…Этот цветок, подаренный Его высочеством, станет символом будущего восхождения на престол!.. Клянусь, я приложу все…»
– Жанетта! – Маша рассмеялась счастливо.
– Да, моя госпожа!
– Ты себе даже не представляешь, как здорово, что мы вспомнили про дневник! А скажи мне ещё, вот, к примеру, если я вырву листы и потом скажу, что это не моё, а кто-то подделал мой почерк, есть ли в Люмерии какая-нибудь экспертиза, которая сможет доказать, что писала именно я и никто другой?
Жанетта закончила с платьем и теперь взялась за растрёпанные волосы хозяйки, зажав шпильки во рту:
– Не понимаю, что вы такое затеяли, но если вам это нужно знать… Повернитесь-ка… Инквизиторы могут всё узнать.
Ах, инквизиторы… И мысли вернулись к Вестнику. С Арманом проблема решена благодаря дневнику. А вот как прогнать Вестника – это пока нерешённый вопрос.
Где-то в комнате бухнуло, словно тяжёлое упало. Девушки обернулись: на столике, рядом с чернильницей, лежала стопка книг.
– О, это сирра Люсиль прислала вам книги! – прокомментировала очевидное Жанетта, втыкая последнюю шпильку. – Прошу вас только, не читайте их сейчас, помните о батюшке с братом!
Маша вернула дневник в тайник, а затем, несмотря на жалобные призывы идти в столовую, неторопливо полистала фолианты с рисунками, выполненными чернилами.
– Вот что, Жанетта. Ты остаёшься здесь, – другого выхода Маша пока не видела, – и будешь ждать меня. Ты же умеешь читать, правда? Твоя задача – найти хоть что-то про Вестника. Мне срочно нужно знать!
Она вручила обалдевшей служанке книги и вышла из комнаты.
Глава 9. Семейная молитва г-жи Тринилии
Весь мир – театр, мы все – актёры поневоле,
Всесильная Судьба распределяет роли,
И небеса следят за нашею игрой!
Пьер де Ронсар
В матушкиной спальне Нана кормила свою хозяйку, полусидящую на приподнятых подушках. Судя по тому, как быстро Илария положила на столик приборы и протянула руку вошедшей дочери, Нана переусердствовалала с заботой.