Страница 69 из 76
Это означало еще больше воровства.
— Мы продвигаемся к Братве, — сказал Мейсон. — В каком-то смысле тебе это не понравится.
Страх распространился по мне, как иней за окном. Я была чиста. На меня у него ничего не было. Я знала это. Потому что, если бы у него что-то и было, он бы уже арестовал меня. Мейсон хотел притвориться, будто может взять меня в любую секунду, но не сделал этого, потому что у нас были какие-то странные отношения. Как будто он оказал мне некую услугу, позволив мне жить своей жизнью, а это означало, что я должна ему доверять. Так было лучше для меня.
Но как насчет Гаса? Франчески? Сойера? Были ли они так же осторожны, как я, во всех своих делах? Всегда ли они заметали следы? И восстанавливали их? А потом похоронили их на шесть футов под землей?
— К кому? — требовательно спросила я. Мейсон не затащил бы меня сюда, чтобы болтать передо мной пустой информацией.
Его голова многозначительно опустилась.
Сойер.
— Он имеет лучшие шансы уничтожить организацию целиком.
Я резко вздохнула.
— Если ты арестуешь его, чтобы заставить говорить, это не сработает. — Я покачала головой, от того, насколько это было нелепо. — Я не стану говорить. И он точно не станет, — заверила я. — Тебе не хватит сил ни на кого из нас, чтобы хоть что-нибудь узнать.
Мейсон вздрогнул, заставив меня усомниться в себе.
— У нас их достаточно, Каро. — Подняв руку, он начал считать. — Кража в крупных размерах, мошенничество, взяточничество, отмывание денег, кража личных данных… продолжать?
— У тебя нет доказательств. Это все домыслы, — сказала я ему, лишь наполовину веря своим словам. Сойер работал со мной лишь некоторое время. Начальство заставляло его выполнять самые разные работы, о большинстве из которых он со мной не говорил.
Выражение лица Мэйсона было сочувствующим… жалеющим.
— Что меня удивляет, так это то, насколько чисты его преступления. Нам нужны наркотики, торговля и оружие. Но пойми меня правильно, мы получим их любым путём.
Мое горло было похоже на наждачную бумагу, и я не могла глотать. Во мне билась настоящая паника, заставляющая мое сердце биться мертвыми ударами.
— Зачем ты говоришь мне это?
Он шагнул вперед — кошка загнала бедную, беспомощную мышь в угол.
— Мы хотим, чтобы ты убедила его поговорить с нами. Мы заключим с ним сделку, Каро. Мы сделаем ему по-настоящему хорошее предложение. Но ему нужно доверять нам, а этого не произойдет, если у него не будет твоей поддержки.
Я закатила глаза и шмыгнула носом.
— Сойер много знает. Если то, что вы предлагаете, настолько велико, разве этого не должно быть достаточно?
— Сойеру Уэсли наплевать на сделки, предложения или что-то еще. Он заботится только о тебе. Мы оба знаем, что это правда. Тебя он послушает. Нас он слушать не собирается. Мы не на той стороне закона.
Наклонив голову, я оценила его.
— Может, тебе стоит пересмотреть свои жизненные приоритеты.
Его губы дернулись, скрывая улыбку.
— А может, это тебе стоит пересмотреть свои приоритеты, Кэролайн. Мы оба знаем, что ты хочешь уйти. И это твоя возможность. — Его пожатие плечами было небрежным, соблазняющим. — Поговори с Сойером. Сотвори свою магию. У нас будет шанс очистить самый страшный преступный синдикат в истории этого города, а ты получишь шанс на новую жизнь вдали от всего этого. Знаешь, мы можем помочь. Просто ты должна позволить нам.
Пошло все к черту. Эта приманка о начале новой жизни, которая манила меня больше всего. Боже, каково было бы жить вдали от этого? Чтобы братва не преследовала нас повсюду, куда бы мы ни пошли? Чтобы над нами все время не нависала угроза ареста или недовольство начальства? Каково было бы жить без преступности и воровства?
Но я не могла думать об этом перед Мэйсоном.
— Когда? — спросила я вместо этого. — Сколько у меня времени?
— Я не могу тебе этого сказать.
Что означало немного.
— Мне нужно время, чтобы поговорить с Сойером. Его нелегко убедить.
— Тогда будь убедительнее, — возразил Мейсон.
Я показала ему средний палец и развернулась, покончив с этим разговором и с ФБР. Я закончила с этим гребаным днем.
— Я должна идти, — сказала я ему через плечо.
— Эй, Каро, — крикнул мне Мейсон. — У тебя нет возможности сбежать. У нас глаза повсюду. Вы не доберетесь даже до черты города, до того мы посадим тебя на заднее сиденье фургона. И если вы заставишь меня преследовать тебя, я, черт возьми, предам этому огласку. Твой арест будет показан на всех телеканалах страны. Все будут знать, что ты подтверждаешь данные ФБР. Я буду продолжать накручивать CNN и выкрикивать твое имя. Я очень целеустремленный человек. Если ты заставишь меня гоняться за тобой, можешь забыть про щедрые предложения. Обо всех. Я позабочусь, чтобы ты даже не получила права на свой положенный телефонный звонок. И тогда ты ответишь по всей строгости закона. За всё. Я найду всё, до последнего неоплаченного парковочного талона. Твои варианты таковы: работай с нами и получишь нашу помощь, или не работай с нами и испытай полный библейский гнев федерального правительства, — его голос дрожал от убежденности, обещая исполнение каждую угрозы.
И я ему поверила. Он настроит братву против меня, а затем заберет руководство, и я останусь в одиночестве. Другими словами, он планировал скормить меня волкам. По сути, он подписывал мой смертный приговор.
Он смотрел мне в глаза.
— На твоем месте я бы сделал правильный выбор.
Гнев и негодование горели у меня на языке и грозили вырваться изо рта. У хотела прокричать столько гадостей в его адрес. Но он был агентом ФБР. И он давал мне шанс убедить Сойера. Он предлагал выход. Вместо этого я оттолкнула его и кивнула.
— Я тебя поняла.
Я покинула склад и направилась обратно в город. Мне пришлось идти пешком минут двадцать, прежде чем я смогла найти такси, но это дало мне время подумать, разобраться в своих чувствах.
Когда я говорила с Сойером, мне приходилось полностью возлагать это на федералов. Сойер не знал, что я время от времени беседовала с Мэйсоном. Не то чтобы Мэйсон когда-либо что-то получал от меня, но Сойер почувствовал бы себя преданным, если бы знал, что я периодически встречаюсь с агентом.
Но была вероятность того, что Сойер был не единственным, кого заложили. Вся братва была на крючке. И я знала, чем всё это закончился, и не спешила быть подвешенной вверх ногами и истекающей кровью.
Поэтому мне было необходимо быть аккуратной. Осторожной. Мне нужно было солгать.
Как кстати, что это у меня так хорошо получалось.
Я назвала таксисту адрес одного из баров, которыми владеет босс. Сойер тусовался там с парнями днем, чтобы поговорить о делах, встретиться и выпить водки. Как всегда водка.
Винни открыл мне заднюю дверь, и я вошла. Меня всегда обескураживал внешний вид бара при включённом свете, который обнажал все его грубые углы, отражал секреты, которые во тьме ночи он предпочитал скрывать. После встречи с Мэйсоном до меня дошло.
Я нашла Сойера за столом с Аттикусом и Гасом. Они играли в карты и пили. Обычный вторник.
Сойер поднял глаза и заметив меня, широко улыбнулся, его глаза потемнели от секретов, которые знали только мы. Добрый взгляд. От него у меня болело сердце от желания жить жизнью, которую мне предложил Мейсон. Этот взгляд заставлял меня задуматься о новой жизни, вдали от всего этого, вдали от этих людей и уродливых, ужасных вещей, за которыми мы стояли.
— Вот она, — сказал он с той полуулыбкой, от которой у меня все еще трепетало в животе. Вздёрнув подбородок, он сказал: — Иди сюда, Шестёрка.
Я подошла к нему, поцеловав в губы, когда он поднял ко мне лицо. Его язык ласкал мою нижнюю губу, пока я не поцеловала его в ответ, соблазненная сладостью его рта. Его не волновало, что мы были окружены его командой и его боссами, этот момент был нашим.
Я уступила ему. Я всегда уступала. Наши языки переплелись, пока он пробовал меня медленно, интимно, слишком по-свойски для публики или подобного места. Его руки переместились к моей талии, втягивая меня между ног, прижимая к себе. Я уронила руки ему на плечи и попыталась сохранить рассудок.