Некроинтернационал II

— В нашем институте существует традиция соперничества: каждая пара групп будет соревноваться между собой. В конце семестра победитель получит особую награду, а проигравший — особое наказание, — подозрительно ухмыльнувшись, сообщил мастер.

— Что-то не нравится мне его улыбка, — пробормотал Петер, наклонившись к моему уху.

— И в чем же будет заключаться соперничество? — подняв руку, спросил я.

— Всё просто — за успехи в освоении магических искусств вам будут начисляться условные баллы. У кого их окажется больше по окончании семестра — тот и победил. Также, в ближайшее время мы приступим к учебным поединкам, победители смогут заработать для своих групп дополнительные очки, — объяснил Рион.

Мне показалось, что мастер явно многое не договаривает и в этой системе скрыт какой-то подвох. К тому же — наказание занявшим второе место…это выглядит крайне странно.

Закончив с речью, мастер покинул аудиторию, а толпа студентов устремилась к доске — изучать информацию.

Подойдя к кафедре, я обнаружил своё имя в списке группы "А". Повезло же выделиться…Как бы мне эти "лучшие результаты" не вышли боком. Вообще методика распределения не очень понятна — ведь несмотря на лучший результат удержания потока, по объему резерва я оказался на последнем месте. Я продолжил изучать списки: в моей группе также оказались новые знакомые — Селин и Петер. Чем они умудрились выделиться было не известно, однако стала понятна логика по которой нас рассадили в аудитории. Я вспоминал других учеников, сидевших поблизости и картина мне не понравилась — большинство из них были дворянами, и лишь двое или трое — мещанами. Сильно сомневаюсь, что нам удастся наладить нормальный диалог, а значит противостояние будет не только внешним, но и внутренним. Я поискал в списке Нимилори — если она сидела неподалёку, значит тоже должна быть в нашей компании. Так и оказалось, она тоже была в группе "А" — видимо её таланты к манипуляции не остались незамеченными. Старостой значилась некая девица по имени Розали фон Саммер.

Следующим в расписании значился урок Ментального Плана для групп "E" и "F", остальным же предлагалось отдохнуть и сходить на обед.

Столовая для студентов располагалась в подвале корпуса "альфа", по соседству с моргом, холодильными камерами и прозекторскими кабинетами. По низу коридора тянуло холодом, пахло формалином, застарелой трупной гнилью и свежим куриным супом. Мой живот предательски заурчал. Как-никак еды в нем не было со вчерашнего дня…

В компании с Петером и Селин, мы шли по подвальному коридору и обсуждали происходящее. Нельзя сказать, что мы успели проникнуться друг к другу симпатией, но состав групп явно намекал, что другую компанию нам найти не удастся. А значит — придётся уживаться.

— Здесь же куча зданий, зачем делать столовую под землей? Почему не выделить отдельное светлое помещение, чтобы солнце светило и всё такое! — возмущался Петер, идущий рядом со мной.

— Чтобы таким хлюпикам как ты жизнь медом не казалась! — буркнула Селин.

— Это я-то хлюпик? — возмутился Петер, бывший на полголовы выше меня и значительно превосходивший в ширине плеч.

— Так, а что ты ноешь всё время? Веди себя как мужик!

— Да я… — обиженно начал парень, но так и нашёлся, что ответить.

К подобным пикировкам с девушками он явно не привык. Селин же явно не боялась вести себя дерзкой в мужской компании. Выросла в семье с кучей братьев?

— Наверное, все ледники в одном месте — мясо и прочие продукты удобнее хранить, — я решил разбить неловкую паузу в разговоре. Особого дискомфорта местные ароматы мне не доставляли. Честно говоря, после купания в канализации, я вообще перестал обращать внимания на неприятные запахи и прочие неудобства. Куда уж хуже!

— Угу, надеюсь морги от ледников достаточно далеко, чтобы повара не перепутали «мясо», — вздохнул Петер.

— У них все трупы уходят в дело, сомневаюсь, что бывают отходы… — произнес я, заходя в зал столовой.

Всё помещение было заставлено круглыми белыми столами, рассчитанными на четыре персоны каждый. В центре столовой находился островок с поварами, стоящими на раздаче пищи. Десятки голодных неофитов штурмовали его как крепость, нападая одновременно со всех сторон. Слышались недовольные крики на прорвавшихся без очереди, всюду возникали мелкие потасовки. Однако до серьезных драк не доходило — следящие за порядком адепты-старшекурсники, с красными повязками дежурных на плечах, вовремя разнимали оппонентов лёгкими ударами электрических разрядов из полицейских жезлов. Почему стойки не расположили где-нибудь у стены, позволив всем выстроиться в обычную очередь — оставалось загадкой. Может быть, опять тренируют дух соперничества? Слабый не выдержит и умрет от голода? Ничего иного мне в голову не приходило. Я осмотрел море беснующихся студентов — здесь помирать точно никто не собирался. Всё это действо больше походило на изощренное издевательство.

С трудом прорвавшись к раздаче, мы с Петером и Селин замерли перед необъятной женщиной в белом поварском колпаке и форменном фартуке, забрызганным чем-то подозрительно красным. Ее вид внушал невольный ужас — щеки и подбородок жирной волной стекали на грудь, полностью скрывая под собой шею. Тело габаритами напоминало страшную тварь — однорога, которую мне доводилось видеть в зоопарке-живодерне Маохайма. Кожа была красной и влажной от пота, мелкие заплывшие глазки смотрели нахально и злобно.

— Что брать будете? — сипло произнесла она, с трудом выдавив из себя воздух. Казалось, сама возможность говорить была для нее великим подвигом.

— А что в меню? — поинтересовался Петер.

— Суп со свежих курв, пюре с подземных кортопле-плодов и котлеты из фаршу со свиней. На десерт — компот грушовый и булочка, — в ее говоре отчетливо слышался акцент жителей юга империи. Близкое соседство с недружественной Портой сильно портило их привычки и даже искажало саму речь.

— Не густо, — возмутился Петер.

— А здесь и не ресторант тебе! Жри шо дают или заказывай стол за отдельную плату! — неожиданно вызверилась повариха. Жир на ее телесах устрашающе заколыхался, заставив Петера напрячься.

Однако спорить мы не стали, — пришлось смириться с тем, что дают и подставить поднос с тарелками. Есть-то хотелось! В посуду немедленно шлёпнулось серое пюре, полное мелких белых комков, и пара зажаренных, до хрустящей черноты, котлет. Суп был ядовито-зеленого цвета, а булочка по черствости могла соперничать с подошвами моих сапог. И лишь компот выглядел достаточно нормально. Если, конечно, не приглядываться к странным белым нитям, торчащим из грушевых кусочков, плавающих на дне стакана.

Получив пищу, мы протолкались в конец помещения и заняли один из редких пустующих столов.

— Они нас отравить что ли хотят? — продолжал возмущаться Петер, размешивая слизистое месиво, по ошибке обозванное куриным супом.

— Меня от одного вида тошнит, — сдавленно произнесла Селин, с ненавистью рассматривая содержимое своего подноса.

— Ага, — тут же нашелся Петер. — Кто теперь ноет?

— Так я девушка, а не мужик. Мне можно, — резонно возразила Селин. Кончики её губ дрогнули от сдерживаемого смеха.

Петер вновь стушевался.

— Вы же слышали — есть отдельное платное меню. Похоже в этом всё и дело. Специально кормят всякой гадостью, чтобы студенты раскошеливались. — предположил я и принялся очищать котлету от черной «брони». Внутри оказалась вполне адекватная мясная начинка.

— Да где я им деньги возьму? Итак, сотню гемов за два семестра отдал! Везде же пишут, что питание входит в стоимость обучения! — разозлился Петер.

— Кто знает, может поваров сегодня заставили работать сверхурочно — вот они со злости и приготовили гадость, — я пожал плечами.

В зеленых глазах Селин мелькнула догадка:

— А что если у них повара неживые?

— Это как? — спросил я.

— Да вот так! Здесь же повсюду смерды — и траву косят, и полы моют, вдруг и еду тоже они готовят! Вы только представьте — стоят эти грязные чучела на кухне, трясут своими немытыми костями над котлами! Им же разницы нет, что свежее мясо, что тухлое! Накидают всего под ряд — вот и результат! — войдя в раж, громко произнесла Селин.