Страница 14 из 59
— За просто так? — подозрительно спросил я.
— Ну, скажем так, последний раз эта дверь открывалась лишь нынешнему ректору. Только высшие маги могут заходить в мою мастерскую. Так что сам факт вашего тут нахождения уже подразумевает право взять себе что-нибудь.
Должен сказать, что я со школьного возраста (то есть ровно с момента первого пробуждения своего дара) с большим подозрением относился к тому, что внезапно для самого себя оказывался обладателем какого-то права. Инстинктами я незаметно попытался прощупать женщину, но снова потерпел неудачу. Женщина же сказала, добавив в голос ноту возмущения:
— Как это некрасиво с вашей стороны: лезть к даме без её на то разрешения. Вам не мешает поучиться вежливости, молодой человек, — сказала она, сделав особый упор на последнее слово.
— Человек? — повторил я.
— Верно. Я вижу глубже, чем вы думаете, — она, словно в виде величайшего исключения, позволила себе улыбнуться, — несмотря на то, что это ваша вторая сущность, исходную я всё равно отчётливо вижу. Почему бы вам просто не спросить о том, что хочется узнать? Дверь открылась для вас, когда вы всего лишь в неё постучали. Так зачем искать сложные пути, когда есть куда более простые?
— Что ж, вы правы, — я почтительно кивнул, признавая правоту незнакомки, — в таком случае расскажите, пожалуйста, кто же вы такая?
— Я — Хранительница мастерской магических предметов. Раньше у меня был собственный орден — Собиратели артефактов. Мои слуги находили самые опасные волшебные вещи, создать которые хватало глупости живущим, и приносили их сюда на бессрочное хранение. Я сохраняю их в этом месте.
— И как долго это длится? — полюбопытствовал я.
— С тех пор, как была построена эта башня, — больше для вида, чем действительно по необходимости дама задумалась, поднеся палец к подбородку и замерев на пару секунд, — так что, в общей сложности, больше четырёх тысяч лет.
— Почему вы предложили мне один из своих артефактов? — я не замедлил с новым вопросом, — то, что я высший маг, не означает наличия во мне доброты и совести.
— Ах, юноша, сразу видно, что вы ещё совсем молоды. Вы невероятно одарены в таком юном возрасте — это уже показатель вашей исключительности.
— Ну, хорошо, — хотя на мой взгляд, логики здесь не прослеживалось вообще никакой, — а что опасного в этом кулоне? — указал я на один из столиков.
— То, что с его помощью можно убивать. Достаточно лишь отдать приказ: найди и убей. Да и в процессе поисков такой ерундой, как обход живых, — Хранительница снова улыбнулась, видимо, поставив рекорд по количеству улыбок в день за последние несколько сотен лет, — он заниматься не будет.
— Про перчатку и карты спрашивать не буду. Знаете, я думаю, что мне лучше отказаться от ваших даров, так как и так уже достаточно одарён. А большая сила подразумевает большую власть и большие соблазны, контролировать которые весьма непросто. Ещё большая сила может сломать меня. Поэтому нет, я ничего у вас не возьму. Однако же, с вашего позволения, погуляю тут ещё немного.
— А вы уверены, что вы можете их контролировать, — выражение её лица не изменилось, но она каким-то образом оказалась прямо около меня, — вы уверены, что ваша выдержка — это не старая скала, которая рано или поздно рухнет под напором волн из моря слабостей и соблазнов?
— Боюсь, я… не совсем понимаю вас, — я сделал шаг назад, — это ведь от воспитания зависит… от фундамента, который заложен в детстве. Разве нет?
— Вполне возможно, — ответила она, — впрочем, я вижу, что напугала вас. Приношу извинения, — она позволила своему лицу принять самую малость виноватое выражение, — давайте я вам лучше покажу ещё предметы моей коллекции. Быть может, вам всё же придётся что-нибудь по вкусу… И я не стану сразу принимать ваш отказ. Вы всегда имеете право передумать.
Мы прошли дальше. Здесь был целый музей самых разных предметов. Хотя, казалось бы, помещение на самом верху башни должно быть небольшим, казалось, что этому… хранилищу конца края не видно.
— Учебник магии пентаграмм. Занятно. Почему он здесь?
— Потому что пентаграммами может пользоваться любой, даже начисто лишённый магических способностей, — пояснила она, — представляете, к какой это может привести катастрофе?
Взяв книгу, я перелистнул несколько страниц.
— Пентаграмма вызова демонов… пентаграмма самоуничтожения… пентаграмма жертвоприношений… Какая гадость. На почти тысячу пентаграмм всего две целебных, пять защитных и, — я с удовлетворением нашёл пентаграмму Конвергенций, — одиннадцать усиливающих. Ничего удивительного, — я захлопнул книгу и положил её обратно.
Обернувшись и увидев целый сектор, состоящий из пузырьков, я удивлённо спросил:
— Зелья? Здесь? Но почему?
— Верно. В своё время маги умели готовить зелья, эффект которых сохранялся на века. Причём, как вы уже наверняка догадались, это не простые зелья, которые варят деревенские ведьмы и колдуньи. Нет, эти зелья могут разительно изменить способности того, кто его выпьет, и срока годности они не имеют. Однако эти знания утеряны невероятно давно. Даже ты, сумевший через время прорваться к магии Слёз, не смог бы до них дотянуться.
— Вам не кажется, что вы слишком глубоко залезли в мою личную жизнь? И при этом ещё мне указывали на мою невежливость, — я не упустил возможность вернуть Хранительнице её замечание по поводу недостойного поведения.
— О, прошу меня простить, юноша, — виноватая улыбка вновь на мгновение мелькнула на её лице, — для меня очевидно видеть, кто какой магией владеет. Магу крови эта дверь никогда бы не открылась, но ты… сумел закончить свою ветвь Власти другой, более редкой магией.
Не став слушать дальше, я пошёл вдоль рядов. Вопреки ожиданиям, там стояли не только яды.
— Зелье оборотня. Дает способность принимать любой облик, будь то животное, птица, рыба или любое другое разумное, полуразумное или околоразумное существо… Зелье невидимости. Даёт выпившему способность в любое время по своему желанию стать невидимым… Зелье стирания. Разбитый пузырек с зельем бесследно уничтожает всё вокруг себя радиусом в тысячу шагов… Зелье чревовещателя… даёт выпившему возможность подделать любой голос. То есть зелье оборотня эту способность по умолчанию не даёт? — я повернулся к Хранительнице, но она лишь улыбнулась.
— Зелье призрака, — продолжал я изучать пузырьки, — даёт выпившему возможность беспрепятственно проходить сквозь стены… Зелье повесы. Выпивший начинает пользоваться огромным успехом у противоположного пола… Скажите, — я повернулся к Хранительнице, — а что мешало условному жителю того времени выпить сразу зелье невидимости и призрака? И вуаля — шпион высшей категории.
— Поскольку ты из технически развитого мира, я могу себе позволить использовать более свободную терминологию, — дама улыбнулась, — повышенная токсичность и непредсказуемая мутация. Зелья не просто так дают эти способности, они полностью меняют генетический код. Так что это вдобавок ещё и очень больно. Но если человек был готов к тому, что у него на животе вырастет десять глаз, а из спины — третья рука или нога, а так же к тому, что жить он будет в лучшем случае раза в два меньше — то мог выпить и два зелья.
Я не стал удивляться тому, что даме известно и про моё происхождение. Наверняка в этом месте она полная хозяйка происходящему, и от неё ничего нельзя утаить. Проходя мимо столиков дальше, я бормотал про себя:
— Зелье разрушения устойчивости к магии. Даёт выпившему возможность не терять колдовских навыков в присутствии храмовника-подавителя или в ошейнике из холодного железа, чёрного серебра, титана и прочих металлов или сплавов, подавляющих волшебство…
И только сейчас до меня дошло, что я только что прочитал. Недостающий кусочек мозаики на пути к всемогуществу. Ведь как бы велика ни была моя сила, она была неполной с учётом того, что храмовник мог заблокировать мои способности, или же я лишусь их из-за того, что на меня наденут особый ошейник.