Страница 22 из 115
Прозвучала финальная сирена. Наши бойцы повскакивали со скамеек и, вопя во всё горло, ринулись к оставшемуся на льду звену тискаться и валять друг друга. К ним присоединились умирающие от восторга и кидающие в воздух свои гондонки болельщики. Я же ломанулся в другую сторону, со скамейки прямиком в раздевалку. Возникли непредвиденные проблемы с париком. Клей жекин оказался туфтовым. От пота он размылся, и парик начал елозить под шлемом. Волосы лезли в глаза. Пришлось после второго перерыва его содрать с черепа и оставить в шкафчике, задержавшись в раздевалке. Под шлемом всё равно непонятно — имеются ли на тебе волосы, или же нет. Пока вся команда торжествовала с фанатами на льду, я быстренько переоделся и незаметным нинзей выскользнул на улицу. В ближайших планах было разрешить денежные проблемы.
Огромная афиша перед входом в ДКС анонсировала завтрашний конкурсный концерт музыкальных молодёжных коллективов, посвящённый приближающемуся дню Победы. Начало в двенадцать ноль-ноль, вход — пятьдесят копеек. ВИА «Спектр» под управлением А. Л. Шиловского значился в длинном списке участников, среди которых были… Силы небесные! Такие зубры отечественной эстрады, как ВИА «Голубые гитары», «Самоцветы», «Весёлые ребята». У «Ребят» как раз создался самый классный состав, плюс пока неизвестная широкой публике Алла Пугачёва. С ними собирались соревноваться немалое количество других, совершенно неизвестных коллективов из разных регионов. Были приглашены тлетворные порождения Запада — рок-группы, в основном, столичные, жутко популярные в молодёжной среде, но малоизвестные широким массам телезрителей — «Аракс», «Оловянные солдатики», «Скоморохи», «Машина времени». Интересно было бы вновь встретиться с машинистами. Жаль, но мне теперь нужно изображать другого человека. А Скоморохи приедут с Градским, или без него? После выхода фильма «Романс о влюблённых», в котором он написал и сам исполнил несколько прекрасных композиций, стал жутко знаменитым. Хорошо бы с ним перекинуться парой словцов.
Несколько скромнее висело объявление о сеансе одновременной игры по шахматам с кандидатом в мастера Титовой Татьяной, назначенном на шесть вечера сегодня. Какую-то шахматную бабу дяде удалось сподвигнуть на моё место. Ветер ей в труселя!
Здесь же находилась турнирная таблица юношеских игр по хоккею. Сегодняшняя победа ещё не была отражена, и Берёзовые всё ещё ютились на четвёртом месте. По результатам этого дня мы должны обогнать «Юность» и приклеиться к «Менделеевцам» на втором месте. Впереди в гордом одиночестве неслась к финишной ленте команда «Космос» из подмосковного Калининграда. Завтра у полешков предстояла игра на выезде в Наро-Фоминске с командой «Искатель». Слабая команда, обнимается на предпоследнем месте таблицы с драчливыми можайцами.
И совсем скромно сообщалось о трёх вечерних сеансах фильма «Как украсть миллион» (США). Касса была уже открыта, но никто не рвался на этот замечательный фильм. Строителям коммунизма лямы скирдовать было влом. Вот если бы американцы назвали ленту «Как достать дефицит», то тогда у кассы давилась очередь из желающих просмотра.
Рядом с кассой видела бумажка с написанным корявым почерком истерическим текстом: «Билетов на концерт нет. Совсем нет. И не спрашивайте больше».
Сунулся с обаятельной лыбой в кассовое отверстие и попросил у строгой тётеньки от дядиных щедрот отсыпать мне пятнадцать дукатов и ещё кое-что, причитающееся за последний шахматный сеанс. Скучающая кассирша переспросила моё фио, заставила расписаться несколько раз на бумажке и позвонила куда-то по телефону:
— Здесь Чекалин Павел Андреевич пришёл за депонированными средствами. Подпись идентифицирована. Да… А, понятно. Ждите, сейчас к вам подойдут.
Последнюю фразу она бросила естественно мне. Я замер в позе соискателя дефицитных ништяков, отчего мимопробегающие обыватели притормаживались и завороженно влеклись к кассе, покупая билеты на киносеанс.
— Паша! Неужели это ты? — неожиданно послышался сзади дядин голос.
Я вздрогнул и резко обернулся. Шумилов стоял в своём импозантном костюмчике с полностью обалдевшей физиономией.
— Паша сдох в ментовке, — рыкнул я и явил ноги.
Злость была ярая на всех: на дядю, на Вовку, на Жеку. Ни на кого нельзя положиться. Все предают. Кажется, родственник что-то прокричал мне вслед. Выскочил на улицу. На морозном воздухе остыл и стал соображать спокойней. Чего это я, собсно, ломанулся? Пойди, докажи, что я — Чика, если, конечно, кое-кто ему в этом вопросе активно не помог. А кое-ктохов только двое. С большей вероятностью в этой роли просматривался Чинок. Халдею комсомольскому надо карьеру отстраивать на чужих костях. Правда, и Змею не чужды иногда бывают души карьерные порывы.
Итак, легенда с лысым Мишкой Чекалиным благополучно крякнулась. Каким бы Шумилов не был моим родственником, а чиновные перспективы могут в итоге перевесить. Оставалось закамуфлироваться пока в блондина Серёгу Козлова, выцепить у гада Жеки мой законный четвертак и затаиться в Просторах, или даже в Москве. По деньгам будет примерно, как стипуха у студентов. Для прожора хватит на целый месяц.
Ликующая толпа у раздевалки начала постепенно дрейфовать в сторону жилого массива. Кого-то подняли и потащили на плечах с криками восторга. Вопящая процессия затормозила возле кафе-мороженого и постепенно всосалась туда вся. Поспешил туда же вытаскивать свои деньги из предателя Жеки. Пока рысил к кафе, распаляя в своём воображении леденящие кровь сцены умерщвления жекиной плоти, моя дурацкая натура сделала кульбит и принялась защищать гада, придумывая ему всяческие оправдания. Ну, не умею я долго злиться, хоть тресни пополам. К тому же вспомнил, как кассирша звонила по телефону кому-то, вполне возможно и директору. Получал я ведь здесь же деньги раньше и сейчас расписался как Чика. Сам себя выдал дяде, лох подвальный. Женёк чист, не сливал меня.
В зале кафе-мороженого не осталось свободных мест. Хоккеисты в своих трениках сидели за столиками в центре зала, оставшиеся места заняли фанаты. Многим фанам места не достались, но они не уходили, создавая сутолоку. Я шифровался поднятым воротником и соображал, как изловчиться и вытащить Жеку из круга фанатов. К великому сожалению, он находился в самом эпицентре всеобщего обожания. Благодарные фаны соорудили для своих героев на столах сладкое изобилие из криманок с фруктовым мороженым, соками, газировками, пирожными и кофе. Судя по запаху, кофе было настоящим. Я не успел пообедать, и мои кишочки принялись малость подвывать. Пришлось ограничиться глотанием слюнок.
Из-за непрекращающегося гомона множества голосов, ржаний и воплей речевок невозможно ничего было слышать. Вскоре добавилась музыка в виде кассетника с солянкой из Шокинг Блю, Свит, Спаркс, кажись еще Белль эпок и прочих диско. Разновозрастная публика страстно отдалась танцам. Когда плотно сбитая вокруг хоккеистов масса немного разрыхлилась, я подлез, выцепил из-за стола капитана и поволок на улицу. За нами тут же попёрся Змей.
На улице нас перехватили местные школьницы. Ещё одна традиция зародилась здесь — эскортировать хоккеистов целыми группами поклонниц. Они сопровождали парней в прогулках, дежурили возле школ и подъездов в ожидании выхода своих кумиров. У Женька имелся целый кордебалет поклонниц. Змея тоже немалая группка опекала. Понятно, почему он так безболезненно с Алкой расстался.
— Куда ты пропал? Все тебя искали, — накинулся на меня Вовка.
— Девчонки, это же Козлов! — заверещала самая мелкая сикилявка и перескочила ко мне. В следующие мгновения вокруг меня организовался собственный эскорт из трёх мордочек. Одна жирненькая такая, другая — худая, мелкая, да конопатая, третья вроде бы нормуль, но даже до уровня Бекетовой явно недопрыгивала. Прямо как в сказке: — «А ткачиха с поварихой, со сватьей бабой Бабарихой…». Школьницы ещё. Только по улицам с ними шлындать. На большее рассчитывать бесполезно.