Страница 108 из 115
— Максимушка, моя кровиночка!
Парнишка открыл глаза, вскрикнул:
— Мама, это ты?!
И вновь потерял сознание. Нас обоих сразу же выставили из палаты. Сообщили на пост все нужные данные по пацанам и свои указали, конечно же. Сказали также, что оба подростка давно находятся в розыске. Теперь нас будут долбить менты своими расспросами. Надеюсь, что дупло в ненужном месте не продолбят. Смерть отца избавила меня от необходимости врать. Авдотью медицинские девчонки с огромным трудом убедили не оставаться у них в отделении:
— Не волнуйтесь, мамочка! Переведут его в общую палату, тогда и приезжайте. Можете по телефону сюда звонить сколько угодно, справляться.
По дороге домой Авдотья всё пытала меня:
— Что случилось с Максимушкой, почему ему отпилили ногу, и где он скрывался всё это время?
— В рабстве у маньяка он был, — уверенно ответил и сам поинтересовался, — Как звали мать Максима?
— Василиса, — ответила целительница.
— Максиму не объяснишь, что его бабушка резко помолодела. Он принял вас за свою маму. Предлагаю вам занять место своей дочери и восстановить документы на неё. Случайно выжила после аварии и потеряла память. Лечилась долго у Кузьмича в Сибири, потом вернулась недавно домой. Подумайте об этом хорошенько.
Аристарховна категорически затрясла головой:
— Нет, так не годится.
Тогда станьте его тёткой, сестрой своей дочери. Отец, допустим, нагулял её от другой матери. Что-нибудь придумайте. Думаю, что с документами хорошо поможет ваш приятель Штирлиц…, тьфу, Максим Макарович.
Показалось, или на самом деле наша старушка-молодушка отчаянно зарумянилась. Высадили её у калитки, отнекавшись от предложения чуток погреться чайком и с клятвенными обещаниями держать её в курсе дел с Максом. Спешил в Рощу. Где-то там, в берёзовых кущах, мои зайцы беспризорные бродят, да обещанное пацанами романтическое приключение простаивает. Думаю, что Таисия с батей не сильно на меня обидятся за такое моё насквозь не траурное настроение.
Хвост, пока ехали до Рощи, бросал на меня такие взгляды, будто хотел о чём-то спросить. Наконец, не выдержал и разродился:
— Почему Сергей?
— Не нравится?
— Почему? Очень даже нравится. Просто интересно.
— У меня друг был с таким именем. Самый лучший.
Какое-то время Хвост молчал, подозрительно блестя глазами.
— Спасибо тебе, Миша! Можно мне взять и твою фамилию? — проговорил он изменившимся голосом.
— Можно. Отчего же нельзя? Хмм, хотел тебя Хвостовым раньше наречь. Документы на себя сам сделаешь? Паспорт, военник там…
— Сделаю запросто. Только бланки надо с усадьбы забрать. У Децала они должны быть.
— Децала, моего отца, в миру Чекалина Андрея Ивановича, больше нет на белом свете. Убили его панковские вчера в усадьбе, — пришлось сказать.
Машина чуть ли не въехала в кювет. Хвост разрыдался, по-мальчишечьи всхлипывая.
— Спас он меня… По-человечески относился…, - выговаривались с трудом слова.
— Недавно жена его прежняя погибла, мать моя. Тоже панковцы постарались. Сестра моя Любаша приедет, общее надгробье закажем, — проговорил я мечтательно.
Хвост понемногу успокоился и погнал Волгу дальше. Припарковались у ДКС. Попросил парня оставаться пока в машине, но он неожиданно выразил несогласие с приказом. Пожелал сопровождать меня везде и защищать от всяких неприятностей.