Страница 1 из 13
Всеволод Кочетов
Советская правда
© Кочетов В., 2022
© ООО «Издательство Родина», 2022
Из речи на XXII съезде КПСС
Еще день, может быть, два, и делегаты съезда покинут этот зал. Партийные работники вернутся на свои боевые организаторские посты в республики, в области, в районы. Командиры Советской Армии вновь станут на вахту по охране границ, разъедутся по аэродромам, к ракетным установкам, на корабли. Металлурги наденут защитные синие очки возле доменных и мартеновских печей и поведут очередные плавки. Ученые войдут в свои лаборатории. Хлеборобов ждут их поля, текстильщиц – неутомимые, неумолчные ткацкие и прядильные станки. Каждый новый день вдохновенного труда все будет приближать и приближать советских людей к той заветной поре человечества, программу достижения которой начертал в эти дни наш съезд.
Вернемся к своим рабочим местам и мы, писатели, которых партия с таким обязывающим доверием называет своими помощниками.
Тысячи известных и прославленных и только-только делающих первые шаги в литературе советских писателей вместе со всем народом, волнуясь и радуясь, вчитываются и вслушиваются в каждое слово документов съезда, отчеркивая карандашами на полях газетных страниц те места в докладах, в выступлениях, которые касаются литературы и искусства, те места и слова, которыми определяются участки приложения писательских сил в грандиозных работах, все шире развертываемых партией.
«Социализм развивается не на своей собственной основе. При всех его гигантских всемирно-исторических достижениях, социализм во многих отношениях – в экономическом, нравственном, правовом и в сознании людей – носит еще отпечаток старого строя, из недр которого он вышел».
Понимание этого положения, выраженного в докладе, в значительной мере определяет наши писательские задачи в выполнении Программы партии. Мы должны видеть все то, что еще осталось в наследство нашему обществу от старого, во впечатляющей художественной форме разоблачать сущность этого старого, отжившего, хотя еще не испустившего дух. Но рядом – и это главное – мы обязаны подымать все новое, что народилось и нарождается в людях по ходу движения нашего общества к коммунизму. Видеть, замечать, утверждать каждую черту нового в человеке и в жизни – самая благородная и самая увлекательная задача литературы и искусства.
Плохая, путаная книга или скверный кинофильм не могут остановить полета нашего электровоза к коммунизму. Но все же они – мусор на пути, и для того, чтобы этот мусор смести с рельсов, нужны излишние затраты сил, которые лучше бы приложить к чему-либо иному, более полезному. И напротив, яркая по художественным достоинствам, сильная, привлекающая своими идеями книга – могучее средство воспитания народа.
«Партия, – как было сказано в отчете ЦК, – исходит из того, что искусство призвано воспитывать людей прежде всего на положительных примерах жизни, воспитывать людей в духе коммунизма». Об этом партия говорит нам не первый раз…
Партия, ее Центральный Комитет всегда помнят о нас, всегда по-отечески заботятся об идейном здоровье нашей писательской организации. И можно насчитать немало книг, вышедших в эти годы, книг, в центре которых – герои положительные, герои подлинно нашего времени: передовые рабочие, передовые ученые, колхозники, партийные работники, люди Советской Армии.
Истина требует сказать, правда, и о том, что есть еще в писательской среде угрюмые сочинители мемуаров, которые больше смотрят назад, чем в сегодняшний день или в будущее, и, в силу такого искривления взгляда, с усердием, достойным лучшего применения, копаются на свалках своей изрядно подгулявшей памяти, чтобы вновь тащить на свет божий давно истлевшие литературные трупы и выдавать их за нечто еще способное жить.
Истина требует сказать и то, что в литературной среде есть и едва обметанные желтым пушком поэтические – да и прозаические – цыпленки, которым до смерти хочется казаться грозными боевыми петухами.
И тех и других, в общем-то, можно пересчитать по пальцам, и не их унылые, однообразные ноты делают музыку в советской литературе. Наша литература велика, многогранна и красочна; она привлекает нашего и зарубежного читателя и формой своей, и богатством идейного содержания…
Прошу меня извинить, товарищи делегаты, но я не могу перечислить и десятой доли имен своих товарищей по оружию, собратьев по перу – пожилых и молодых, – которые в эти годы создали хорошие новые произведения. Немало их сейчас здесь, в зале, с делегатскими мандатами, среди участников съезда строителей коммунизма.
В свое время был решительно отметен термин «лакировщики», каким эстетствующие критики пытались клеймить писателей, которые с радостью, с гордостью, по зову собственного сердца отдали свое перо служению делу партии. Так о них сегодня уже не говорят… Но зато эстетствующие придумали кое-что старое: они или замалчивают неугодные им произведения, или говорят о них с этаким барским пренебрежением, или просто рекомендуют числить их по разряду малохудожественных. Роман о целинниках – «малохудожественно». Роман о делах и думах ставропольских колхозников, пожелавших перестраивать свои села на новый лад, – «не заслуживает внимания, узко, мелко». Роман о металлургах Урала – «коксом пахнет и чугуном», а надо бы, чтоб пахло по меньшей мере лепестками чайной розы.
Художественным такие ценители и судьи литературы скорее посчитают обнародованный типографским способом результат копания в дрязгах человеческих, в мелочах быта, в неустройствах и неурядицах. И притом без всякого зазрения совести сошлются на великую литературу, на великое искусство прошлого: вот-де было искусство так искусство.
Что верно, то верно: искусство XIX и некоторых других веков было могуче. Но разве же оно питалось отбросами, отходами человеческого бытия!
Все преодолевающая и все побеждающая любовь, чувство высокого патриотизма, неподкупная верность, готовность к самопожертвованию, мужество и отвага, сила и ловкость, ум, дружба, стремление к высоким идеалам – вот чем вдохновлялись и что воспевали в человеке великие мастера слова, резца и кисти прошлого. Они, конечно, говорили миру и об уродствах, о безобразиях, о подлости, об измене, трусости, вероломстве и продажности. Но для того говорили об этом, чтобы рядом еще выше поднялась красота человека, чтобы она противостояла уродствам и еще ярче расцветала в жестокой и неустанной борьбе с ними. Большая литература, большое искусство всегда стремились распахнуть перед человеком горизонты будущего, вселить в него бодрость, окрылить его и никогда не делали так, чтобы под их воздействием человек почувствовал себя маленьким, жалким, бессильным, чтобы он отказался от борьбы за идеалы, сложил пассивно руки и, понурив голову, отдался бы течению времен и событий.
Советская литература с первого часа своей жизни унаследовала эти черты у классической русской и мировой литературы. Социалистический реализм никогда не отвергал критику недостатков. Социалистический реализм рассматривает жизнь во всей ее сложности, во всех противоречиях, в непримиримой борьбе нового, нарождающегося со старым, обреченным. Однобокое, преимущественное изображение только недостатков суживает горизонты писателя, обедняет его мир, заслоняет от него красоту человека и жизни. Оно делает художника одноглазым.
Мы можем понять иных писателей капиталистического мира. Они дети, граждане своего общества, жизнью в котором и формируется их мировоззрение. Мир таких художников не широк. Он поистине размером с овчинку, а еще точнее – с постель, на которой и развертываются действия бесчисленного множества западных романов, рассказов, пьес и кинофильмов.
Товарищи! Если бы в мире капитала был Юрий Гагарин, был бы Герман Титов, были Валентина Гаганова, Турсуной Ахунова, Александр Гиталов и сотни, тысячи людей повседневного трудового подвига, – разве же не отправили бы наиболее талантливые тамошние писатели весь свой постельно-кальвадосный литературный мусор в мусоропровод? Разве не загорелись бы их сердца огнем подлинного вдохновения? Убежден, что если они настоящие художники, – а ведь среди них немало именно настоящих художников, – они нам завидуют. Завидуют тому обилию, тому богатству, той красоте человеческих судеб, характеров и деяний человека, какими располагаем мы, советские писатели.