Без вуали

– Не думала, что говорю вслух. Я ведь только мечтала.

Мать взяла дочь за руку и ободряюще сжала ее. Джейн ответила на пожатие. Ей надо было убедить родных, что чувствует она себя достаточно хорошо, чтобы немедленно уехать в Эссекс. Джейн не могла себе позволить вновь увидеть его. Ее хрупкая решимость просто не выдержит такого искушения. Нет, ей необходимо уехать. А потом она подчинится планам матери, какими бы безрассудными они ни были. У нее просто не было выбора.

Хейден вылез из теплой ванны и завернулся в махровый халат, стряхивая с головы остатки воды. Капли падали на мраморный пол, сверкая в лучах полуденного солнца, струящегося в открытое окно.

Камердинер помог ему надеть халат и поспешил закрыть окно. Филлипс обладал почти маниакальным страхом перед любыми сквозняками, даже если это был всего лишь легкий теплый летний ветерок. Хейден не удержался, чтобы не усмехнуться.

Он направился в гардеробную, даже не подпоясавшись. Несколько минут спустя он натянул пару бежевых бриджей, чулки, застегнул на все пуговицы рубашку и потянулся за темно-серым жилетом. Камердинер набросил ему на шею галстук. Хейден наблюдал за своим отражением в зеркале, пока слуга расправлял накрахмаленные складки темно-синего фрака.

– Спасибо, Филлипс, – поблагодарил Хейден, надевая парадный фрак.

– Благодарю, милорд. – Филлипс кивнул в сторону окна. За отдернутыми тяжелыми шторами царил великолепный день. – Отличный день для ярмарки. Вы сегодня пополните свою конюшню?

– Боюсь, что нет, – ответил Хейден, натягивая пару высоких блестящих сапог. – Я уже отправил туда Мэдлин с новой гувернанткой, но сам не еду на ярмарку.

Филлипс сдвинул густые седые, брови, но не произнес ни слова.

– Да, – продолжил Хейден, чье сердце трепетало сегодня в каком-то радостном предчувствии. – Не в этом году. Я намерен обеспечить Ричмонд-Парк хозяйкой. Этим холмам и лесам пора снова увидеть графиню. Как ты считаешь, Филлипс?

Он готов был громко рассмеяться над озадаченным выражением лица слуги.

– Правда? – растерянно произнес камердинер с каменным лицом.

– Если, конечно, смогу убедить одну леди. – Филлипс выгнул бровь.

– Не думаю, что вы встретите какое-либо сопротивление, милорд.

– О, ты еще не знаешь эту леди. Скорее всего, мне предстоит нелегкое сражение. – Хейден поправил манжеты, фрак, затем в три широких шага подошел к туалету и открыл крышку коробочки из красного дерева. В ней лежало самое ценное для него – украшения матери и сестры. Из обитой бархатом коробочки он взял кольцо, которое, как он думал, должно было подойти Джейн. Овальный сапфир, окруженный бриллиантами, – семейная ценность Морлендов, передаваемая из поколения в поколение. Его мать носила это кольцо до самой смерти.

Доротее он не подарил ничего из драгоценностей своей матери, а просто купил кольцо в Лондоне. Лорд Пембертон робко вернул ему это кольцо, прежде чем Хейден покинул Суррей.

Много лет назад граф выбрал одно из украшений матери для Кэтрин – кольцо из аквамаринов в золотой оправе. Ее похоронили с этим кольцом на пальце. По его просьбе. Оно было изящным и очаровательным и очень подходило Кэтрин. А теперь, разглядывая тяжелый сапфир, граф подумал, что именно это кольцо больше всего подойдет графине. Его графине. Хейден закрыл крышку коробочки и повернулся к Филлипсу.

– Пожелай мне удачи, – попросил он, хлопнув камердинера по плечу.

– Как прикажете, милорд, – пробормотал Филлипс, не в состоянии спрятать свое удивление под обычной благопристойной маской.

Хейден усмехнулся. Широкими шагами он направился к двери и заспешил вниз, в холл. Миссис Пиерс подала ему шляпу. Натянув изогнутые поля как можно ниже, граф вышел из дома на яркое августовское солнце. На подъездной аллее стоял кучер, любимая лошадь Хейдена была оседлана и ждала хозяина.

– Влад, дружище! – окликнул Хейден белого пса, когда тот подбежал к нему. В груди у Хейдена все сжалось. Он вдруг вспомнил, как собака спасла Мэдлин. – Миссис Пиерс, пусть повар найдет для Влада мясную косточку, – попросил Хейден.

– Хорошо, милорд, – ответила домоправительница. – Пойдем, Влад, – приказала она псу. Хейден с любовью потрепал его густую шерсть, прежде чем животное побежало к дому.

Граф взял у кучера хлыст и вскочил на широкую спину гнедого. Кивнув провожающим, он отправился в путь. Доехав до конца подъездной аллеи, Хейден пришпорил коня, и животное пошло грациозным галопом.

Только когда впереди показался дом Тоуллендов, Хейден вдруг почувствовал, как все его мускулы сжались в напряженный узел. На этот раз Джейн примет его предложение. Хейден решил, что не отойдет от нее, пока та не позволит ему надеть сапфировое кольцо ей на палец. Он похлопал себя по карману, почувствовав свою уверенность.

Несколькими минутами позже он стоял на ступенях особняка Тоуллендов…

– Милорд, – обратилась к нему домоправительница, присев в реверансе. – Боюсь, мистер и миссис Тоулленд отправились в деревню на праздник Девы Марии.

– Так я и думал. Ноя пришел увидеться с мисс Роузмур. Скажите, что я приехал. Полагаю, она ожидает меня?

Нахмурясь, женщина покачала головой:

– Но мисс Роузмур уехала на ярмарку вместе с ними, милорд.

Кровь залила его лицо.

– Вы уверены?

– Да, милорд. Они уехали час назад, вместе с леди Роузмур.

– Леди Роузмур? Матерью Джейн? Или ее золовкой?

– Да, мать мисс Роузмур оказала нам честь, посетив нас. Боюсь, сегодня никого нет дома, лорд Уэстфилд.

– Отлично, миссис Смайт. Всего доброго.

– Всего доброго, милорд.

Он поскакал к конюшне в полном разочаровании. «Проклятие!» Она все усложняет, хотя этого и следовало ожидать. Что ж, он тоже способен создавать трудности. Ей не удастся ускользнуть от него.

Хейден приказал привести его лошадь. Если она уехала на ярмарку, он тоже отправится туда. Да, она отказалась встретиться с ним наедине… Что ж, тогда ей придется выслушать его признание на людях!

Глава 22

– Что ты выиграла, Джейн? – со смехом спросила Эмили.

Джейн показала фарфоровый подарок – разрисованный пустяк, изображающий туалетный столик с миниатюрными безделушками, украшенный крылатым ангелом.

– Он будет напоминать тебе о времени, проведенном в Дербишире, – добавила Эмили.

Джейн печально улыбнулась в ответ, боясь опять машинально положить руку на живот. Несомненно, у нее будет весьма существенное воспоминание о днях, проведенных в Дербишире. Рассеянно погладив безделушку, она положила ее в ридикюль.

– Что мы будем делать дальше? – Мать Джейн подняла руку, защищая глаза от солнца. – Может, еще одна игра на ловкость?

– Я хочу посмотреть на выставленных лошадей, – сообщил Сесил, кивнув в сторону толпы мужчин, стоявших рядом с главной дорогой. – Надеюсь пополнить сегодня свою конюшню еще одной кобылой.

– Отлично, – улыбнулась Эмили, подставляя ему щеку для поцелуя. – Думаю, на площади скоро начнется театральное представление. Я слышала, что ведущий актер великолепен, сможет посрамить самого Кина. Посмотрим, чем все так восхищаются?

Джейн и ее мать согласно кивнули. Три женщины резво направились к палатке, установленной в центре деревенской площади. Воздух был наполнен музыкой и весельем. Они дружно шли через толпу. Теплый ветерок ласкал их щеки.

Дети бегали взад и вперед, ныряя под руки родителей. Они радостно визжали при встрече с каждым новым развлечением. Какой-то мужчина в цилиндре и ярко-красном пальто пытался развлечь толпу, собравшуюся вокруг его шарманки. А его обезьянка, одетая так же ярко, восхищала детей и стариков своими выходками.

Другая группа детишек обступила пару кукольников, показывающих со своими марионетками какую-то детскую сказку.

Запах жареных каштанов и посыпанных сахарной пудрой кексов наполнял воздух. Джейн неожиданно почувствовала голод. Она остановилась перед палаткой, где несколько женщин в накрахмаленных передничках продавали сласти.