Страница 2 из 9
Ранним утром на улице не было ни души, только пара машин быстро промчались по залитой дождем дороге с всплеском прибоя, словно где-то там далеко шумело море, накатывая волну за волной к берегу. Впереди плотной стеной лил дождь, растворяя в серой массе силуэты многоэтажек, Ламберт поддернул воротник старой кожаной куртки, по которой стекали расколотые капли воды, отбрасываемые от козырька магазинчика, и, не растворяясь, скатывались по поверхности куртки, словно она была смазана воском. Недолго думая, он закурил, прикрывая хрупкий огонек ладонью, как маленького птенца, которого боялся выронить. Отсыревшие волосы непослушно упали россыпью на лбу. Ламберт встряхнул головой, откидывая их назад, и выдохнул дымом в надежде, что дождь в скором времени прекратится, как только он докурит, но этого не произошло. Выкурив сигарету и отшвырнув окурок, что тут же был сбит стройной стрелой дождя, как атаковавшим истребителем, Ламберт поершился от сырости. По его спине пробежались мурашки, будто по нему проползло мерзкое насекомое. Ссутулившись под напором ливня, Ламберт быстро зашагал в сторону парковки. Он миновал череду призрачных домов, будто сейчас в них и вовсе никто не жил. Все поглотил дождь, словно пыльное облако урагана, подняв бурю до небес, обезличивая весь город. Упругие дождевые струны звукоизолировали привычное оживление улиц, поглотив все шумом, даже шаги Ламберта растворялись в этом голосе дождя, оттого казалось, что он двигался беззвучно вдоль кирпичных построек по тротуару, похожий на тень.
Подержанный пикап смотрелся уныло, впрочем, как и все машины, брошенные под окнами домов. На открытой грузовой площадке пикапа мок ящик с инструментами, старое дырявое колесо, которое Ламберт давно собирался выкинуть, банка краски для перекрашивания входной двери, крышка давно проржавела, будто Ламберт и вовсе позабыл, где эта дверь находится. Еще пара широких досок – непонятно откуда они взялись, может, со времен прежнего владельца. Решив, что они просто необходимы для перевозки самому пикапу, раз у него есть кузов, то он не должен пустовать, поэтому постоянно их возил. Открыв машину, Ламберт толчком сел и опустился на водительское сиденье. Подавшись вперед, провернул ключ зажигания, включил фары, дворники и направился на место происшествия.
Доехав до выезда, он остановился, дворники работали не переставая. Перед ним стояли две большие машины, будто огромные колонны перегородили путь. Сквозь ливень пробивались красные аварийные огни, окрашивая воздух, будто с неба сыпались искры. Стропы моста мотало в разные стороны от сильного давления воды, и они издавали пугающий гул, казалось, что вот-вот вся конструкция рухнет. Ремонтники наперебой пытались усмирить дикую стихию, словно неподдающегося зверя, что ревел в сопротивлении и никак не хотел сдаваться.
Фары пикапа выхватили встречного бегущего человека. Он пытался удержать на себе капюшон дождевика, обороняясь от непогоды. Ветер давил на его тело, изгибая в дуге, словно он был тонким прутиком, который может сломаться в любую минуту. Ламберт приоткрыл окно, встречая человека, и край сиденья тут же окропило скудными каплями.
– Дороги сегодня не будет, – его голос старался изо всех сил побороть шум дождя, что не давал ни единой возможности даже вздохнуть. – Придется в объезд добираться, но в такую погоду не советую, кто знает, что там дальше, но если решитесь, то по той дороге, – мужчина неопределенно указал в сторону леса вдаль, вырисовывая петлю проезда в воздухе. – У вас навигатор есть? А то заблудитесь в «Чертоге» – там-то в мирную погоду ездить опасно, а в такую и подавно.
– Спасибо, я постараюсь не заблудиться, дело срочное, – выкрикнул инспектор словно в рубку.
– А, ну раз так, то удачи! – мужчина махнул рукой и отбежал прочь, исчезая за большими грузовиками.
Взглянув в боковое зеркало, Ламберт стал понемногу сдавать назад, входя в удобный маневр для разворота. Вырулив, двинулся на объездную дорогу, осторожно съехав с маленького склона. Машина словно занырнула в другую атмосферу, отдаляясь от шоссе, огней, от человека в плаще, от моста, который уже был безликим и от него не осталось ничего – все было стерто серой дымкой дождя. Маленький островок событий вдруг ушел под воду. Большая арена зеленеющего поля вела все дальше вглубь. Ламберт почувствовал некое обездвиживание от плавной езды. Его нагрузило состояние дереализации, и он стал не просто ехать, а ускользать от всего мира в целом, и все вокруг перестало так или иначе быть частью его, словно произошло нарушение естественного течения времени и пространства, стало казаться, что он уже вовсе и не едет, а отрешается от реальности куда-то за пределы существования.
Впереди стали проявляться тени огромных елей, похожие на черные скалы, теснившиеся друг к другу, оповещающие о чем-то недобром. В лесной чаще и вовсе не было дождя. Капли не прошибали густой купол зелени, а гудели над поверхностью, как рой насекомых. Ламберт отвлекся от дороги и подался вперед на руль, задрав взгляд наверх, рассмотрел высоту над деревьями. Не было видно даже их макушек, они просто исчезали, пронизывая своими острыми пиками полотно неба насквозь, будто темнота растворила часть деревьев. Неожиданный удар о капот и рефлекторное торможение выбили машину из привычной дорожной колеи. На скорости ее занесло вбок и швырнуло на обочину дороги. Что-то врезалось в машину и тут же резко отскочило, по ощущениям напоминавшее тугой резиновый мяч.
– Вот черт! Что это было? – Ламберт стремительно обернулся назад, вглядываясь в темноту, лавируя всем телом, словно маятником, для более точного положения, чтобы выявить картину происходящего. Немного помедлив, открыл дверь и вышел осматриваясь.
Тяжелый запах сырости и горькой смолы ударил отрезвляюще в нос. Его легкие будто пронзила стрела, оставляя свежий след внутри него, какое-то время его грудь, как насос, продолжала жадно вдыхать вкус леса. Ламберт почувствовал, как по телу прокатилась волна мощного заряда, выпрямляя его изнутри. Поникшие плечи сделались ровней, кости стали страдать от роста удлинения, а сам воздух ощущался на кончике языка, имея кисловатый вкус, и уже был не такой приятный, как прежде. В горле запершило, и частые сглатывающие позывы сдирали болезненно осадок со слизистой. Наверху над деревьями слышались удары крупных капель, словно они били по брезентовому настилу, пытаясь пробить зеленый щит, что накрывал полностью все пространство, создавая эффект непроницаемого купола, и только несколько капель долетали до земли, казались вовсе не такими безобидными, а падали как тяжелые снаряды. Звуки воспринимались острее из-за пугающей тишины, в которой таился глубокий смысл. Это был не совсем обычный лес, где ранее доводилось бывать Ламберту, не тот, что умиротворял, а скорее тот, что пробуждал внутри все самое пугающее.
Ламберт пытался разобрать хоть малейшие силуэты, но было так темно, что казалось, будто все стерто и осталось одно черное пятно. Он распластался на пассажирском сиденье и достал фонарик из бардачка, посветив вдаль – ничего. Он отправился по направлению своего маршрута, отмеряя приблизительное место столкновения, луч фонаря перемещался по стволам деревьев. Идя вдоль обочины, все время оборачивался на машину с распахнутой дверцей и горящими фарами, боясь потерять ориентир возврата. Ламберт интуитивно остановился, словно запомнил точный момент удара, и направил фонарь в чащу. Осветив неподвижные прямые голые ноги, Ламберт осекся на краю зыбкой обочины и соскользнул по насыпи вниз, прямиком к лежащему перед ним телу. Здесь, ниже уровня дороги, ощущения были другие, словно он погрузился на морское дно и его легкие стали сжиматься от давления. С каждым вздохом он чувствовал, как проваливался в открытую пропасть большой глубины, где тело камнем тянуло вниз. Он быстро поднялся, не подавая виду, что мог упасть, нервно заметался, протирая вспотевшее лицо, обернулся назад, потом снова на лежащее тело. Он понимал, что в этом мраке нет ни души, но ощущение настигающей погони пульсировало тревогой внутри него.