Тайны семьи Доусон

Уютная обстановка и аппетитный аромат на кухне разбудили во мне желание похозяйничать и что-нибудь испечь, но я остановила себя, представив, как это может не понравиться хозяйке дома.

Я выпила чашку кофе и перекусила фруктами: мне совсем не хотелось есть. В полном одиночестве прошлась по дому. Разглядывая картины на стенах, я пыталась обдумать наше с Джеком будущее, но у меня ничего не получалось. Джек так любил этот дом, который стал для него настоящим убежищем и придавал сил и уверенности… Мой муж ни за что не покинет его. Хоть я и мечтала о нашем отдельном уютном гнездышке, видимо, мне придется смириться с жизнью под одной крышей с родственниками Джека.

Задумавшись, я даже не заметила, как поднялась на второй этаж. Я медленно шла по коридору, скользя отсутствующим взглядом по дверям. Мое внимание привлекла широко распахнутая дверь, которая, в отличие от других, не была заперта.

Из коридора виднелся холст с изображением красивой девушки. Повинуясь какому-то порыву, я пересекла порог и очутилась внутри. Я завороженно глядела на портрет обнаженной по пояс незнакомки, искусно написанный масляными красками. Юная красавица, смотревшая с холста, казалась живой: горящие карие глаза в обрамлении пушистых длинных ресниц будто посмеивались над моим изумлением, а красные пухлые губы слегка изгибались в ироничной улыбке. Темные вьющиеся волосы были мягко убраны в сторону тонкой рукой. Я с неподдельным интересом продолжала разглядывать девушку: длинная изящная шея, изгибы плеч; полные белоснежные полушария грудей с вызывающе торчащими розовыми сосками, манящими откровенным совершенством. Она очаровала меня не только красотой и изысканностью линий тела, но и своей смелостью. Ее взгляд будто говорил, что нет женщины прекраснее.

Некоторое время я смотрела на нее не отрываясь, не двигаясь и, кажется, не дыша. Теряясь в догадках, я огляделась по сторонам: кто же хозяин этой комнаты?! В углу были разбросаны вещи: коробка с красками, кисти, салфетки. Я подошла ближе и обнаружила еще одну картину. Она была не закончена. Судя по наброскам, должен получиться пейзаж.

Чья же это комната, неужели Лили? Я обратила внимание на комод, там лежали мужские вещи – портмоне, наручные часы от Картье. Сомнений не оставалось – я находилась в комнате Ника. Сбросив с себя наваждение, я осознала, насколько неприлично мое вторжение на чужую территорию, и поспешила уйти. Но возле мольберта остановилась, чтобы еще раз взглянуть на незнакомку. Только сейчас я увидела еле заметную надпись в углу: золотистыми буквами было аккуратно выведено имя «Синди».

– Кристина, что ты здесь делаешь? – Обеспокоенный Ник бросился к мольберту и быстрым движением скрыл от меня нарисованную девушку, накинув на портрет ткань.

Я виновато поджала губы:

– Ник, прости, пожалуйста. Это вышло совершенно случайно, дверь была распахнута, и я… сама не знаю, как очутилась здесь.

Мне стало очень стыдно.

– Все в порядке. Я сам виноват, торопился, забыл прикрыть дверь. – Он облокотился рукой о мольберт.

– Ты рисуешь? – Я заметила, что его пальцы перепачканы краской, как и футболка. – Ведь это ты нарисовал эту девушку, да? – смущенно спросила я.

– Да… я рисую. Иногда, – не сразу ответил он.

– Получается просто потрясающе! У тебя талант, Ник! – восхитилась я.

– Настоящий талант был у нашего деда, папиного отца. Мне удалось унаследовать лишь малую часть его способностей, – произнес он, смягчившись.

– Ты принижаешь свои достоинства. – Я кивнула на картину. – Эта девушка на холсте… что-то необыкновенное! Она, она… великолепна! – зачарованно воскликнула я.

Ник насторожился и задумчиво посмотрел на меня.

– Ты не должна была видеть ее, – взволнованно ответил он, – забудь, что ты сюда заходила.

– Но кто она? Эта Синди – твоя возлюбленная? – порывисто спросила я. Любопытство завладело мной.

– Извини, мне нужно переодеться и ехать на работу. Я очень тороплюсь, – быстро ответил Ник, озадаченно посмотрев на перепачканные краской руки и футболку.

– Да, конечно. Извини еще раз, я не должна была заходить сюда. – Я виновато улыбнулась ему.

– Просто… это очень личное, – пояснил он.

– Понимаю! – Я направилась к выходу.

– Кристина! – встревоженно окликнул меня Ник. – Я видел, как ты выглядывала через окно в холле. Я разговаривал с одним парнем, такой высокий, светленький…

Я утвердительно кивнула.

– Не говори об этом никому, пожалуйста. И про картину тоже. Я очень тебя прошу! Даже Джеку!

– Хорошо, не переживай!

Я еще раз кивнула Нику и, ничего не понимая, покинула его комнату.

Спустившись в холл, я в изнеможении села на диван. Мысли о незнакомке крутились у меня в голове, а ее образ стоял перед глазами. В девушке было что-то магическое: на нее хотелось смотреть снова и снова.

В смятении я схватила со стола первый попавшийся под руку журнал и, взволнованно перевернув несколько страниц, положила его на место. Часы пробили десять. К завтраку никто не спустился. Дом все так же пустовал. Я откинулась на спинку дивана и снова подумала о Синди. В ее чертах столько изящества и женственности! Она выглядела ровесницей Лили…

Громкий стук шагов прервал мои размышления – в холл вбежала сестренка Джека. Да, именно вбежала.

– Мама еще не приехала? – Ее дыхание немного сбилось, а голос дрожал.

На ее лице играл румянец, а глаза странно блестели. Сейчас передо мной стояла какая-то другая Лили, совершенно незнакомая мне. Я удивленно взглянула на нее, поскольку полагала, что все еще спят.

– Миссис Доусон? А разве она не спит?

– Спит? Ты что! Мама рано утром уехала с Джеком.

– С Джеком? – переспросила я.

– Ну да, сегодня же пятница! У мамы по пятницам утренние процедуры, она ездит на оздоровительный массаж. Уже скоро должна вернуться.

Отдышавшись, Лили шумно упала в кресло.

– Лили, все в порядке? – поинтересовалась я.

– Да, я занималась пробежкой. Бегала возле дома, – протараторила она и села ровнее. Ее длинные волосы были собраны в небрежный пучок, футболка туго обтягивала небольшую грудь, а короткие шорты открывали стройные ноги.

– Получается, с раннего утра уже никто не спит?! А я бродила по дому и никак не могла найти себе занятие.

Лили дежурно улыбнулась мне. Казалось, ее мысли далеко. Мечтательный взгляд устремился куда-то вдаль, и сама Лили была словно не здесь. Я наблюдала за тем, как преобразилось ее лицо, оно дышало жизнью: красивые голубые глаза блестели, алые губы приоткрылись, а кожа на щеках горела и придавала лицу необыкновенно привлекательный и свежий вид. В свои девятнадцать лет Лили очень хорошенькая, ее черты нельзя назвать безупречными, но во внешности присутствует некое очарование. Совершенная красота сделала бы ее менее обаятельной.

– Лили! – окликнула ее я и вернула в реальность. – Джек говорил, что ты не учишься, тебе это неинтересно?

Она недовольно закатила глаза и негромко фыркнула:

– Да, не учусь. Мне это совсем неинтересно – сидеть в глухо закрытом офисе и рыться в чужих бумагах. – Ее глаза потускнели, а губы изогнулись в капризной улыбке.

– Ну, необязательно сидеть в офисе. Можно найти разные применения своим способностям при желании… Разве нет? – Я тепло улыбнулась ей.

– Согласна! – громко откликнулась она и быстрым движением заправила выбившуюся прядь волос за ухо. – Мне вот нравится музыка, у меня и слух хороший, я бы очень хотела играть на фортепиано.

У меня промелькнула мысль, что их схожесть с Ником проявилась не только во внешности, но и в творческом потенциале.

– Это прекрасно! Знаешь, Кристина, просто… неописуемо! Когда я слышу музыку, в моей душе происходит такое!.. Становится настолько хорошо, что, кажется, большего и не надо, – продолжала девушка.

Я внимательно слушала Лили. Она с таким воодушевлением рассказывала мне о своем увлечении, что я боялась ее перебить.

– Кристина, я даже брала уроки музыки. Сначала ходила на курсы, а потом учитель приезжал на дом и занимался со мной индивидуально. У меня отлично получалось, даже папа с Джеком отмечали мой талант.