Зверь или иллюзия

Хромая и тяжело дыша, военный шёл по разрушенным переулкам города. В его голове не было никаких мыслей, а лишь образы мёртвых товарищей. Неожиданно мрачную тишину прервал детский плач. Дёрнувшись, мужчина посмотрел в сторону звука. Голос исходил из-под камней, лежавших внутри одного из зданий. Медик поспешил туда, и, поднимая уставшими руками обломок, он увидел двух девочек в оборванной одежде, которые изо всех сил пытались вытащить женщину с закрытыми глазами – их маму. Франсуа пощупал пульс женщины и тяжело вздохнул, посмотрев на плачущих девочек. Нужно было действовать. Взяв обоих на руки, он понёс их в сторону своего убежища. Внезапно резкая боль ударила в плечо солдата. Это было пулевое ранение. Сморщившись от боли, мужчина всё равно не замешкался и, прижав девочек к себе, превозмогая над болью, побежал к укрытию. Вот оно, ещё чуть-чуть, но Франсуа упал на колено от сжигающих его неприятных ощущений.

– Заверните за угол и бегите прямо, а потом направо. Там вам помогут. Главное – не оборачивайтесь! – прокряхтел мужчина, слегка улыбнувшись, чтобы успокоить детей. Девочки на прощание обняли их спасителя и устремились по маршруту, а сам Франсуа, передёрнув затвор винтовки, начал обстреливать наступающих. Всё больше и больше выстрелов поражали тело солдата, но тот не думал умирать.

Он уже практически не дышал, но, пока  слышал бегущих детей, продолжал стрелять. Самое парадоксальное, что выстрелы были направлены не в солдат, а на места около их укрытий, не давая им выйти. Хрипя и кашляя от ран, военный врач услышал голос лейтенанта. «Тут дети! Дайте им поесть и какое-нибудь покрывало!». После этого мужчина упал на землю, а из его руки выкатились те карманные часы. Когда они разбились, из них выпала старая фотография, где был изображен Франсуа со своей женой. Дрожащими пальцами он поднял её и прижал к самому сердцу, закрыв глаза, как и его павшие товарищи.

На той стороне

В доме семьи Крахен, как всегда, стояла прежняя атмосфера. Длинные коридоры, освещаемые дорогими люстрами, тянулись по всему дому, что был украшен шёлковыми коврами и дорогими произведениями искусства. Гремящие посудой на кухне слуги готовили ужин для своих господ. Старый, вежливый и наиболее любимый слуга по имени Ричард положил на блестящий серебряный поднос поджаренного поросёнка со столь манящим запахом, что у остальной прислуги потекли слюнки, а выражение лиц резко погрустнело из-за того, что они не могут отведать это кушанье. Проходя по дому, несущий услышал два ругающихся голоса, раздающихся эхом в залах и коридорах. Один голос был грубый, кряхтящий и тяжёлый и принадлежал отцу семейства. Более же высоким, бархатным и милым голоском обладал самый младший из Крахенов. Тринадцатилетний мальчик по имени Мирчи. Он выглядел как немного худощавый, чем-то похожий на спичку парнишка невысокого роста. Голубые, но не по годам дерзкие глаза украшали круглое, румяное лицо. Кудрявые, светлые волосы были похожи на маленькую милую шапку, что чуть слезала на глаза. Рубашка и чёрная жилетка закрывали торс, а ниже наряд продолжали чёрные бархатные штаны. Этот стиль был буквально отражением отца Мирчи. Мужчина через очки смотрел строгим взглядом на сына.

– Ещё раз я услышу плохие новости от директора про тебя, то ты месяц будешь под домашним арестом! – с повышенным тоном проговорил мужчина.

– Отец, я не виноват, что наш учитель по истории не принимает никаких теорий кроме тех, что написаны в книгах, – отвечал тому сын, скрещая руки на груди и не отрывая взгляда от отцовских очей.

– Фраза «глупый старикашка» тоже исторический аспект? – с лёгким придыханием саркастично спросил отец. – Не выходи из своей комнаты до ужина, молодой человек, и живо садись за домашнее задание! – дав наказ сыну, тот хлопнул скрипучей дверью и удалился. Опустив глаза, Мирчи полез своей рукой в карман жилетки. Нащупав носовой платок, он вытащил его и вытер накатившие на глаза слёзы. Шаркая по полу плохо сидевшими на его ногах мужскими туфлями, подросток  прилёг на кровать, прикрыв глаза рукой. Тут раздался стук в дверь и вошёл Ричард. Слуга, поправляя свой чёрный фрак и гремя посудой, которую убирал с кофейного столика, поставил на него кусочек свинины.

– Плохое настроение, сэр? – спокойным голосом спросил Ричард.

– Почему отец так строг со мной? – спросил парень, открывая Ричарду свои глаза.

– Может, он не знает иного подхода?– предположил тот, поправив сползшие на нос очки.

– Его матушка вообще не строгая. Может быть, я для него обуза и из-за этого он такой? – на глаза подростка снова навернулись слёзы. Вообще, он практически не плакал, но, когда дело доходило до его семьи, Мирчи терял самообладание.

– Успокойтесь. Слёзы мужчине не к лицу, сэр, – Ричард, взяв платок с тумбочки, вытер слезы молодой крови. Этот слуга был очень мудр, добр, за что и был любим, считаясь практически членом семьи.

– Лучше бы я родился в параллельной реальности. Может быть, там было бы лучше… – опустив глаза, сказал парень.

– Я оставлю вас, сэр, – всё также спокойно сказал Ричард и удалился из комнаты.

Дело шло к вечеру. Звёзды на небе уже взошли, а свет в доме стал понемногу гаснуть, наполняя обиталище семьи мягким мраком. Мирчи не спалось из-за шуршащих мыслей о семье в его голове. Он любил своего отца, потому как он единственный, кто дал ему кров. Мать же его ушла неизвестно куда, когда подростку было всего несколько месяцев. Однако всё равно, страдая бессонницей, он не понимал, почему отец использует подобный метод воспитания. Неожиданно сквозь ночную тишину парень услышал шаги, от чего внутри всё сжалось, так как это было похоже на сцену из фильмов ужасов. Когда открылась скрипучая дверь, оттуда, к счастью, выглянуло не лицо монстра, а всё те же спокойные глаза Ричарда. Вот только почему-то его обычно элегантный наряд сменился на чёрную шляпу похожую на чуть дырявый котелок и облегающий чёрный, тканевый плащ, который настолько сливался с темнотой, что иногда казалось, что голова Ричарда парит в воздухе.

– Просыпайтесь, сэр. Я хочу вам кое-что показать, – бархатным шёпотом сказал слуга.

– Ричард? Что такое? – протирая заспанные глаза, спросил Мирчи.

– Некогда объяснять. Просто идите за мной, – в этот момент старик скрылся за дверью.

Подросток вылез  из уютной и тёплой постели и босиком пошёл по холодному полу за мужчиной. Идя по коридору, он то и дело осматривал все углы и повороты, моля всех богов, чтобы отец его не увидел. За подобное родитель его так накажет, что Мирчи вообще перестанет иметь собственное мнение и будет лишь стереотипным богатеньким мальчиком. Надменный, ухоженный, считающий, что он лучше всех. Подростку был противен подобный образ, ибо он считал это, наоборот, низостью. Наконец, они дошли до большого, дорогого зеркала, которое выставлялось, как на показ, и было даже чище, чем многие комнаты в доме.

– Что мы тут делаем, Ричард? – спросил Мирчи, стараясь не приближаться к зеркалу, ибо боялся его разбить.

– Вы спрашивали сегодня две вещи. Что было бы, если бы вы оказались в параллельной вселенной, и почему ваш отец так строг. Я хочу вам показать это всё, – сказал мужчина.

Лишь произнеся эти слова, он притронулся к зеркалу рукой в белоснежной перчатке, с которой сыпался непонятный, но вкусно пахнущий порошок синего цвета. Стекло начало трескаться, а само отражение начало постепенно темнеть, напоминая взгляд в бездонную пропасть. Осколки закружились  вихрем, подхватывая обоих. Ричард был совершенно спокоен, так как, судя по всему, ему это было не впервой. Мирчи же был напуган, но из-за потоков воздуха, что забирались в его нос и рот, он не мог даже закричать. Когда их засосало, то зеркало приняло прежний вид. Мирчи, падая, гонял в голове мысли: «Куда мы летим? Почему именно зеркало?» И прочее. Когда, наконец, путники коснулись твёрдой земли, то подросток огляделся. К его безумному удивлению глазам предстала всё такая же привычная картина. Они были в точно таком же зале, как и прежде, но казалось, что сейчас это место было наполнено большим количеством радости и счастья чем обычно.