По его правилам

В этом году сильная команда не только в нашей, четвёртой и семнадцатой школах, которые обычно состязаются за призовые места. Пятнадцатая и десятая тоже суперски выступили на строевой подготовке. У них в педагогическом штате нет военруков, и уроки ОБЖ ведут учителя физкультуры. Тем более удивительно, что они так круто стартанули. Мы, конечно, тоже выступили отменно. В этом году командование решили передать Пашке Кутузову, потому что я неожиданно охрипла неделю назад. И горло вроде бы не болело, а голос пропал. Сейчас уже прорезался, но на тренировках нужно громко и чётко отдавать команды, и мне пришлось уступить место ведущего курсанта.

Мы уже успели успешно сдать строевую подготовку, защитили военный бюллетень, который рисовали с Таней позавчера почти до одиннадцати вечера у неё дома, прошли этап ориентирования на местности и определили на карточках все ядовитые травы и грибы, отработали комплекс рукопашного боя. Осталось сдать огневую и медицинскую подготовку. И пока команда нашей школы по баллам идёт впереди. Однако семнадцатая гимназия уже на пятки наступает, разница с ними всего в четыре балла. Если накосячим в этих двух конкурсах, можем продуть.

– Так, народ, собрались! – Пашка собрал всех в кружок после того, как вернулся от стола, где командиры получают инструкции. – На медицине участвуют трое: «пострадавший» и «медики». Выбрать самим не разрешают, сказали тянуть карточки – кому выпадет. Чтобы не хитрили типа. А то в прошлом году команда шестой школы выперла тех, у кого родители медики, специально именно этих троих и готовили, и так вроде нечестно. Поэтому, кому попадётся.

– Блин, – Настя наморщила нос. – Зря я, что ли, вчера до полуночи все эти виды ран зубрила, потом снилось. Фу.

Через пару минут команды выстроились по периметру, ответственные за конкурс преподаватели и медработники школ разложили на столе, установленном прямо на траве под деревом, карточки. Каждая команда по очереди подходила и тянула карточки, определяя, кто из них будет принимать участие в конкурсе. Вот пришла и наша очередь. Мы так же выстроились вдоль стола и потянули. У меня на оборотной стороне было указано: «П», что значит, что я буду играть роль пострадавшего. Соколова вытянула карточку с обозначением «М». Это не очень хорошо, потому что она сама мне говорила, что к медицине совершенно не готова. Не успела выучить, и молилась про себя, чтобы ей не пришлось отвечать. Попахивает провалом. Я подсказывать, что делать, права не имею как «пострад». Одна надежда, что третьим будет тот из команды, кто в курсе, как и что.

Но третьим нам выпал… Бахурин.

Вот его только не хватало. Мало того, что меня сразу аж затрясло от злости, так ещё и команда проиграет. Зато Таня, я смотрю, аж расцвела.

– Расходимся на исходные места! – скомандовал преподаватель.

Мы втроём отошли к табличке с номером нашей школы и названием команды и замерли в ожидании заданий. Я чувствовала, как неприятный озноб прокатился по спине, через одежду ощутила неприятный взгляд новенького.

Команде шестой школы достался теоретический вопрос об искусственном дыхании, а практическое задание состояло в том, чтобы выполнить перевязку-шлем «пострадавшему» в ДТП с черепно-мозговой травмой. Семнадцатая чётко ответила о методах профилактики кишечных инфекций, а потом выполнила практическое задание на высший бал, где им нужно было наложить шину Дитерихса и транспортировать пострадавшего на другой конец поля.

– Теория: действия при ожогах, виды ожогов. Практика: остановить кровотечение из рваной раны на бедре. Транспортировка пострадавшего с переломом голени, – Таня прочитала задания в билете, доставшемся нашей команде.

Я видела, что у неё в глазах забилась паника. Она абсолютно растерялась, и что говорить и как действовать – не знает. А тем временем к нам уже подошёл член комиссии. Я выхватила у неё листок и стала рассказывать об ожогах. Благо теорию мне отвечать можно. А вот дальше…

– Отлично, – проверяющий сделал отметку в своей ведомости. – Теперь, пожалуйста, практику.

Он протянул мне сложенную брезентовую подстилку, рядом поставил сумку с красным крестом, ребята из семнадцатой школы принесли носилки. Я расстелила подстилку, села на неё, чуть выставив вперёд «раненую» ногу и посмотрела на Таню. Ну же, думай.

Но Соколова совсем растерялась и жалобно посмотрела на Бахурина. Тот кивнул и, присев, открыл сумку. Вытащил оттуда жгут и моток широкого бинта, а потом придвинулся ко мне.

– Даже не думай ко мне прикасаться, – прошипела я, стараясь, чтобы наблюдающий не заметил.

– Заткнись, – ответил тихо и спокойно Бахурин, даже не взглянув на меня.

– Не разговаривать! – всё же заметил нашу короткую перепалку проверяющий. – Иначе баллы сниму.

Я сжала зубы и вцепилась ногтями в подстилку, ощутила тепло на щеках от злости, когда новенький перехватил жгутом мою ногу чуть выше колена, а потом приложил квадратную марлевую повязку и стал раскатывать сверху бинт. Действовал уверенно и точно, а мне, почему-то, дышать тяжело стало. Таня же застыла истуканом рядом. Вот не прощу ей такой тупости!

Потом Бахурин аккуратно уложил мою ногу ровно, примотал шину снизу бинтами, аккуратно стащил кроссовок, чтобы наложить боковые маленькие шины с обеих сторон ступни, зафиксировав её под прямым углом. Пальцам в тонком носке стало прохладно, а ещё щекотно. Я непроизвольно дёрнулась, а он вдруг сжал своими большими ладонями их. Вообще обнаглел руки распускать!

– Таня, подтяни носилки и становись сзади, – скомандовал Соколовой, которая верной собачонкой кинулась исполнять.

А дальше я вообще едва сдержала странную дрожь, когда Бахурин обхватил меня под коленями и под спиной, аккуратно приподнял и усадил на носилки. Меня это дезориентировало, и я рефлекторно ухватилась за его рукав, но тут же отдёрнула руку. Потом он отвернулся, дал знак Соколовой, и они одновременно подняли носилки, пронесли нужное расстояние и аккуратно опустили.

– Отлично! – сказал проверяющий. – Сработали на максимум! Можете готовиться к огневой подготовке.

Таня радостно запищала, повернувшись к Бахурину, тот сдержанно кивнул, а я стала срывать с себя бинты и шины. А потом ткнула их непомерно радующейся Соколовой.

– На, сложи, хоть что-то уже сделай.

Сама же быстрым шагом направилась к остальной команде, стоящей с ребятами из нашей школы. Ветерок подул и приятно прошёлся по коже щёк, которая всё ещё горела от злости и ещё какого-то странного ощущения. Как и спина, где прикоснулся новенький. Что за чёрт? Вот даже тело моё реагирует на него отвращением. Придурок.

Глава 7

После сдачи медподготовки мы так и остались на шаг впереди семнадцатой школы. Но всё изменилось, когда приступили к сдаче стрельб. Это был кошмар и провал.

Мишени, по которым каждый участник команды должен выстрелить трижды, были расставлены на расстоянии около метра одна от другой, напротив лежали матрасы, стрелять нужно было из положения лёжа. Очень неудобно, со стойки у меня лучше получается. Я старалась дышать спокойно и не нервничать, но получалось с трудом.

Первым лежал Пашка, он отстрелялся неплохо: 8–9–10, хотя мог бы и лучше. Следующим Костин Влад из 10-Б, вот он налажал конкретно, две пули просто попали в доску, даже не коснулись поля мишени, Таня тоже отстрелялась неважно. В общем, отрыв у нас с семнадцатой не просто сократился, а теперь у них был перевес.

Шестой должна стрелять я, седьмым Бахурин. Если отстреляем хорошо, то ещё есть шанс сравнять счёт. Но как тут сосредоточиться, если он лежит в полутора метрах на матрасе и невероятно меня бесит.

– Шестой! Заряжай! – выкрикнул из-за ограничительной ленты руководитель конкурса.

Я чуть вывернулась, заломила пневматическую винтовку, вставила пульку и защёлкнула дуло обратно.

– Есть! – ответила громко и чётко.

– Целься! – прилетело снова от преподавателя. – Огонь!

Я вдохнула, задержала дыхание, выровняла прицел и выстрелила. Мишень пробило на семёрке, а я захлебнулась горечью разочарования. Да, результат лучше, чем у многих из команды, но всё равно слабый. И если сейчас не возьму хотя бы дважды девятку, можно забыть даже про равный счёт с семнадцатой.