Страница 12 из 14
Пытаюсь взглядом попросить у Рамиля разрешения отойти, чтобы тихонько сказать Михаилу про то, что я не та, за кого себя выдаю, но с удивлением вижу, что он поглощен беседой с Аишей! О чем они могут говорить так запальчиво? И куда делся Амир?
***
Мы с продюсером отходим в сторонку, лавируя между многочисленными гостями. Он не упускает возможности перехватить пару канапе, шустро отправляя их в рот и противно причмокивая. Делает это и даже не замечает, как выглядит в глазах окружающих. Либо его это не волнует.
Свинья. Он никогда мне не нравился – какой-то весь дерганый, неприятный, неухоженный, обильно потеющий. Даром что публичная персона. Надо признать, что талант продвижения звезд у него имеется, но ради восхождения по карьерной лестнице девушкам приходится терпеть рядом с собой жирного сластолюбца.
В те разы, когда я заменяла Роксолану, он так и старался меня облапать, приблизиться, ненароком поправлял одежду и волосы. Заставлял чувствовать себя неуютно и задаваться вопросами, что он испытывает к своей подопечной. Он будто видел во мне более земную и доступную копию недосягаемой для него звезды. Желанной.
То, что Щедрин был бы не прочь завладеть Роксоланой, факт.
Интересно, Рамиль допросил продюсера или держит того в неведении о пропаже жены? Сейчас лучший шанс это выяснить.
Мой «муж» в отсутствие соперника увлекся изучением декольте певицы, и я пытаюсь доказать себе, что меня это не трогает. Пусть делает что хочет, лишь бы я была избавлена от его присутствия.
Мне нужна передышка от власти надо мной этого мужчины.
Внимательно гляжу на прожорливого продюсера и прокашливаюсь, чтобы вернуть себе истинный голос. До этого я перенимала грудное контральто своего прообраза.
– Михаил, – говорю тихонько, – я не…
– Замолчи, – он зашуганно оглядывается по сторонам и кладет потные пальцы на мою ладонь. – Естественно, я сразу понял, я всё понял.
Многозначительная улыбка отдает лукавством и чувством превосходства. Я осознаю, о чем он, и с удивлением смотрю на прозорливого собеседника.
Ясно, он догадался, что я не Роксолана.
Вздрагиваю и чувствую приступ удушья, который всегда начинается, когда я близка к разоблачению. Помню, так случилось в ту ночь в казино, когда мне показалось, что Рамиль меня раскусил, но нет.
Он ничего не понял, да и никто ни разу не разгадал мой секрет.
И наверное, продюсер тоже будет молчать.
Ему на руку возвращение певицы – в любом обличье.
– Хорошо, что Роксолана вернулась, – продолжает меж тем Щедрин, расплываясь в довольной улыбке и крепче сжимая мои ладони. – Не волнуйся, я просто знал о тебе, поэтому сразу догадался. Но ты очень хороша, непосвященный не понял бы правду. Но это всё неважно! Важно другое! После сегодняшнего вечера нам придется немало поработать. Аиша сегодня предоставит на суд публики потенциальный хит, и не просто хит, а посвящение своему жениху, а это значит, что нам нужно будет обязательно ответить. Достойно ответить. Я уже слышал, что она наняла снимать клип самого Гордея Вересова, не знаю, сколько ему забашляла, но он нарушил нашу договоренность не снимать клипы для твоей соперницы. Я поверить не мог, когда мне это птичка на хвосте принесла!
Морщусь, пытаясь осмыслить сказанное. Клипы, песни, соперничество – зачем он мне это всё рассказывает? Я же тут совершенно ни при чем…
– Заказала ротацию на радио… Сейчас пытается продать эксклюзивные права на съемку свадьбы… – он говорит и говорит, его не остановить. – Мы должны придумать какой-то скандал, черный пиар, что угодно! Сначала создадим прецендент, а потом на волне хайпа выпустим песню. Есть идея. Воспользуемся долгим отсутствием. Пусть думают, что Роксолана была в клинике, исправляла нос. Сначала выставим в инсте фотку, зафотошопим, сделаем нос у́же, потом заплатим кому надо, они раскрутят эту историю…
– Вы не так всё поняли, Михаил, – наконец стряхиваю с себя его руки и уверенно смотрю в глаза, затыкая своим взглядом. – Мы пришли сюда не для того, чтобы показаться на публике. У Рамиля свои цели. Я не думаю, что буду сниматься в клипах и участвовать в концертах. Ни в чем не буду участвовать.
– Как? Что происходит? – мужчина хмурится и достает из нагрудного кармана влажный белый платок, складывает его и протирает вспотевший лоб. – Буду откровенен… Если честно, я устал продираться к своей же протеже через кучу охранников и натыкаться на ее разгневанного мужа, который не понимает всей важности тотальной вовлеченности в процесс! Нельзя просто так исчезнуть на несколько недель и не вернуться с чем-то грандиозным! Ты понимаешь? Ты же понимаешь меня, детка?
Мне нечего ответить этому человеку, нечего сказать, я никак не могу успокоить его, потому что в этой истории я только случайный и мимолетный гость, который проходит по кромке жизни семейной четы Басмановых…
Мне жаль Щедрина как профессионала, но лично я ему не помощник. Набираю в грудь воздуха, чтобы сообщить ему об этом, но потом вижу, как из нагрудного кармана, откуда он вытащил платок, виднеется край мобильного телефона.
Вспышкой пронзает радость, и внутри меня рождается глупая надежда, что я смогу выбраться отсюда каким-то образом. Я могу позвонить Сашке, теперь я выучила ее телефон наизусть. Мне крайне важно связаться с подругой, узнать, получила ли она мой сигнал о помощи, нашла ли птичку…
Да мне просто нужно кому-то пожаловаться на свою несчастную судьбу, в которой есть требовательные жуткие бандиты, назойливые продюсеры и много других персонажей, с которыми я не хочу иметь никакого дела.
– Михаил, как обычно, всё решает Рамиль, вы же знаете. Давайте я с ним поговорю, а потом дам вам знать? А сейчас я бы хотела удалиться в дамскую комнату. У меня… э-э-э… сел телефон. Вы мне не могли бы дать свой? Я быстро его верну, буквально несколько минут…
У меня не получается даже протянуть руку, а Михаилу не дают раскрыть рта. Между нами вклинивается вездесущий охранник Басманова, огромный бородатый мужик с пауком на шее. Жуткая татуировка пугает точно так же, как и его круглые черные глаза, похожие на два дула пистолета. Пронзительный взгляд сопровождается грозным приказом:
– Госпожа Роксолана, я провожу вас в дамскую комнату.
Молча сжимаю губы и не решаюсь спорить. Бесполезно.
Безропотно иду в сторону туалета, надеясь, что бородатый не зайдет со мной в кабинку и не будет стоять над душой. К счастью, он останавливается за дверью, и я проскальзываю внутрь просторного помещения, стараясь прийти в себя.
Я здесь одна, тихо играет музыка, мягкий свет распространяется по светло-розовому интерьеру. Здесь даже имеется диванчик, удобства на высшем уровне. Приятно пахнет, как в элитном магазине парфюмерии.
Невольно включаюсь в расследование Рамиля, ведь чем быстрее найдут Роксолану, тем быстрее я освобожусь.
Что мы имеем по поводу продюсера? Он заявил, что узнал во мне двойника сразу. А может, он просто был в курсе, что певица пропала? Сам ее украл?
Но зачем ему это, если он так радеет за ее творчество и свой бизнес? Или это игра? Может, победила похоть? Он не удержался и выкрал Роксолану, а теперь хочет использовать меня на постоянной основе в качестве нее?
Похоть или бизнес? Что важнее для Щедрина? А вдруг то и другое? Вдруг он запланировал всё заранее, поняв, что я могу успешно заменять звезду?
В мои мысли вмешивается настойчивый стук в дверь. Даже в туалет сходить не дадут по-человечески. От злости прикрываю глаза и дергаю на себя ручку двери, звонко топая ногами по кафельному полу.
В проеме вместо высокого бородатого охранника вижу… Амира.
Хитрые лисьи глаза и лукавая улыбка, блуждающая на губах.
– А где… – только и успеваю сказать.
Меня впихивают обратно в туалет, щелкает замок.
Я взаперти, без охраны и наедине с незнакомцем.
Глава 8
– А где охранник? – удивленно заглядываю через плечо Рахимова.
Он смотрит на меня с плотоядной улыбкой, темные глаза с золотистым ободком радужки в полумраке помещения мерцают таинственными искорками всезнания и понимания своей силы. Конечно, кто я против него?