Элрик: Лунные дороги

Напиток из стакана окропил белоснежную бороду, и теперь казалось, будто по подбородку и груди барона стекает кровь. Глаза его на мгновение застыли, но он тут же снова расхохотался.

– Должен признаться, – сказал он, вытираясь салфеткой, – это одна из самых сложных и успешных ловушек, которые мне удалось расставить за многие столетия. Мы поймали тебя. У нас есть меч. Теперь нам нужен еще лишь юный Джек. Я уверен, вскоре и он к нам присоединится.

Он бросил на меня оценивающий взгляд и опять начал подмигивать и хихикать, как добродушный дядюшка.

– Ты – бойкое дитя, дорогуша, за тобой глаз да глаз, как я вижу. Мы и это продумали. Ты будешь находиться под присмотром Фланы Микошевар, графини Кэнберийской. Она происходит из королевского рода, является претенденткой на трон и вдовой Асровака Микошевара – он геройски погиб от руки Дориана Хоукмуна в первой битве при Камарге. Она сменила двенадцать мужей, и многие из них обрели ужасный конец, но не всегда на войне; одним из них был барон Мелиадус, канцлер короля. Она терпеть не может жителей материка, хотя и оставила фамилию печально известного московитского ренегата, своего последнего супруга. С ней лучше прикуси язычок, ибо ей позволено наказывать тебя так, как никому из нас. Но не надейся на ее снисходительность лишь потому, что вы одного пола. Всем известно, что графиня Флана наслаждается, причиняя боль другим людям.

Барон Боус-Юнге мерзко ухмыльнулся, а затем надел маску и позвал рабов. Из-под маски послышался вздох, словно кто-то выпустил пар, – видимо, он уже предвкушал, как отомстит мне.

Он позвонил в старомодный колокольчик, призывая рабов, и повернулся ко мне спиной, листая древние книги, словно уже забыл обо мне.

Это был мой шанс на побег, но я опоздала. Рабы уже окружили меня. Они проводили меня обратно к коляске; выбора не оставалось, пришлось забраться внутрь.

После невероятно долгого путешествия по коридорам, залам, тоннелям, аркадам и крытым улицам мы наконец прибыли во Дворец Цапли, где жила Флана Микошевар, графиня Кэнберийская, моя тюремщица. Дворец Цапли был возведен вокруг красивого внутреннего дворика. Непривычно для вкусов жителей Темной Империи он находился под открытым небом. Его водный садик поил зеленые лужайки и благоухающие клумбы, полные прекрасных цветов, каких я прежде не видела, и таких же роз, гортензий и люпинов, как у нас дома. В саду было уютно, несмотря на странные цветы (учитывая полное отсутствие насекомых и птиц, наверняка плотоядные).

Меня оставили в комнате ожидания, я смотрела на сад и с интересом разглядывала цветы, так как не нашла другого способа успокоиться. И хотя окна были распахнуты, сетка на них намекала: сбежать отсюда невозможно.

Казалось, прошло несколько часов, и наконец в комнату в окружении свиты вошла графиня Флана. Она была высокая и стройная. Голову закрывала искусная маска цапли из серебра и черного дерева, с длинным острым клювом и хохолком на голове. Из-под маски на меня обратили непроницаемый взор два холодных золотистых глаза.

– Я слышала, у вас на все имеется свое мнение, мадемуазель фон Бек, – проговорила она насмешливым мелодичным голосом. Если бы не предостережение барона Боус-Юнге, я бы решила, что найду здесь участие. Я промолчала. Все еще планировала сбежать. Я обязательно должна была попытаться, раз столько значу для Темной Империи в вопросе покорения мультивселенной.

Конечно, их планы я не восприняла всерьез, но даже повторное завоевание континента само по себе уже плохо. Если я сбегу, может, получится хоть что-то остановить.

Я решила сделать вид, что поддалась чарам графини Фланы; она отослала рабов из комнаты и встала надо мной, я же сидела на неудобной асимметричной кушетке лицом к окну.

– Тебе нравится мой маленький сад, девочка?

– Очень, – произнесла я как можно невинней. – Вы сами его возделываете?

Мои слова вызвали нежный смех.

– Бывает и так, когда я одна. Впрочем, это случается очень редко.

Рука с тонкими пальцами сняла элегантную маску, и за ней оказалась самая прекрасная женщина из всех, что я видела, на экране или в жизни.

Белая сияющая кожа, платиновые волосы и темно-красные губы. В ней было что-то удивительное, мечтательное, когда она обратила на меня свои глаза цвета подсолнухов. Она оказалась более светлокожей, чем я ждала, и румянец не сразу сходил с щек. Очень сложно не доверять той, кто выглядит такой прекрасной и уязвимой. Как она справилась с дюжиной мужей? Дюжиной! Кажется, она попала не в тот орден. Может, существует Орден Паука? Ее внешность противоречила всему, что я о ней знала. Интересно, сколько такие живут? Выглядела она на двадцать пять, хотя ей запросто могло быть больше сотни лет.

При всей ее репутации я почувствовала к ней расположение, особенно когда она отодвинула сетку на стеклянной двери и вывела меня в безмятежность сада. По небу быстро проносились темные облака, бросая тени на черные башни и купола. Один раз над городом пролетел большой черный орнитоптер, его двигатель грохотал, оставляя за машиной след из дыма и искр.

– Значит, ты сестра Джека Д’Акре? – Мы шли среди цветочных клумб и ручьев. – Вы не очень похожи.

– Согласна. И не подумаешь, что мы родственники.

Она нахмурилась.

– О, нет, думаю, пророчество точно. Я скучаю по маленькому Джеку. Знаешь, он жил здесь со мной. Несомненно, довольно странный опыт для нас обоих.

Она посмотрела на фонтан: стайка стилизованных бронзовых русалок расселась на скалах, и струи воды били из их металлических ртов. Русалки катались на дельфинах, держали в руках трезубцы и сети, но, при всем своем классическом происхождении, выглядели определенно по-гранбретански – немного гротескными, немного агрессивными и, возможно, живыми. Говорила Флана рассеянно, словно вспоминала что-то. Она подняла голову и посмотрела вслед орнитоптеру, пролетающему между двумя башнями.

– А потом он сбежал.

Если бы я не знала, о чем речь, то решила бы, что она вспомнила о возлюбленном, который ее бросил.

– Но теперь у меня есть ты, – сказала она. Протянула руку и погладила меня по волосам. – Бедный Джек. Бедный слепой Джек.

– Это вы его ослепили?

– Он так прекрасно пел. И предсказывал будущее. Он был провидцем, как тебе известно, моя милая. И, я уверена, ты осознаёшь, какая судьба ждет таких людей?

Я не смогла сдержаться и спросила:

– Как его ослепили?

– Светом. Видишь ли, они хотели, чтобы он слышал демонов в стали, – голос ее сделался едва слышим. – Они не понимали его истинной ценности. И забрали его в Миренбург. Мои информаторы сообщили, что там пытались выковать особый меч. – Вероятно, она вспоминала то время, когда это случилось. Я не была уверена. Я никогда не общалась с такими таинственными личностями, которых невозможно прочитать. – Видишь ли, у Тарагорма были эти машины… Но изначально я купила его из-за голоса.

– Купили его?

Она озадаченно нахмурилась.

– А Тарагорм решил использовать его в совершенно других целях, не понимая его талантов. Один из моих мужей выложил за него целое состояние, – нежно засмеялась она. – Но он того стоил. Пока не сбежал, – вздохнула она. – Разумеется, по королевскому приказу. А теперь… Уверена, рано или поздно его найдут. Но на этот раз – если повезет – ему вырвут язык. А скорее всего, уничтожат.

Секунду или две я даже на что-то надеялась.

– Не думаю, что можно сбежать из Лондры.

– Нет, он сбежал не из города, – ответила она. – Он все еще здесь, где-то здесь. Должен быть. Я почти чувствую его запах. В конце концов он же не может вернуться в Миренбург, правда? Мне сказали, он обязательно появится, как только узнает, что его сестра у нас в руках. Как ты думаешь?

– Думаю, он будет идиотом, если рискнет, – сказала я.

Ей это показалось забавным. Она улыбнулась и вновь протянула ко мне руку. Я позволила ей погладить меня по шее и плечам, но она поняла, как я напряжена, и отдернула руку.

– Я скучаю по нему. Полагаю, и ты тоже.