Элрик: Лунные дороги

– Как вы могли потеряться в своем родном городе, лорд Реньяр?

Мы оба встревожились.

– Я думал, что узнаю какие-то места, улицы. Но ошибся. Прошу прощения, милая мадемуазель. Иногда мне хотелось бы быть обычным лисом и лучше использовать свой нюх.

– А почему вы его сейчас не используете?

– Из снобизма. Я привык думать, что так ведут себя только нецивилизованные существа. Теперь я стал немного мудрее. Но, боюсь, уже слишком поздно.

Он не ошибся насчет короткого пути. Мы не прошли и пары минут по индустриальной части города, когда он заметил другой мост. Под ним, а также справа и слева по берегу раскинулся парк отдыха для заводских рабочих, со зверинцем и прочими развлечениями. Я всегда любила ярмарки и карнавалы, хотя старомодные цирки мне не очень нравились. Здесь даже было несколько механических аттракционов. Большое колесо обозрения и автодром с забавными машинками в виде диких животных, на паровом двигателе, а вот русских горок не было. Рядом со старомодной каруселью с фантастическими зверями, каких я никогда раньше не встречала, стояла зловещего вида спиральная горка. Нам пришлось прошагать через весь парк, чтобы добраться до моста. Я не жаловалась. Я понимала, что не следует просить лиса покататься, но пройти мимо них всех было тяжело. Колесо обозрения с видом на реку медленно кружилось под музыку парового органа. Оно напомнило мне лондонское колесо, на котором я несколько раз каталась. Если бы мы остались тут хоть ненадолго, я бы непременно попросила кого-нибудь еще раз привести меня сюда. Но обращаться с такой просьбой к лорду Реньяру, который явно находил подобные развлечения вульгарными, было бы неправильно.

В парке собиралось все больше народу; люди улыбались, глупо хихикали и хохотали от души. Наверняка пришли сюда отдохнуть после работы. Их диковинные выходные наряды казались мне такими же странными, как и моя одежда – для них. В парке зажглись огни. Газовые фонари горели теплым желтым светом.

Вдруг мне показалось, что я увидела, как в один из балаганов входит месье Зодиак. Я вспомнила, что в Англии он работал в театре. Может быть, он все-таки не уехал из Миренбурга? Может, остался здесь и ждет меня?

Бросив пару слов удивленному лорду Реньяру, я отпустила его лапу и кинулась к балагану. Прорвавшись сквозь входную дверь из белой парусины, я очутилась в сумраке шатра.

Я увидела кого-то впереди. Кого-то с длинными белыми волосами, кто мог быть месье Зодиаком, но когда я подошла ближе, он показался мне гораздо ниже.

Я позвала его.

– Месье Зодиак, это вы?

Человек поднял голову, словно услышал меня. А затем снова исчез в толпе. В его движениях было что-то странное, что меня встревожило.

Может, это слепой мальчик? Я вдруг испугалась, но лорд Реньяр позвал меня, и я вышла наружу. Меньше всего мне хотелось, чтобы этот добрый зверь беспокоился. Он испытал облегчение при виде меня и попросил больше так не делать, особенно в темном парке. Я рассказала ему о том, что произошло.

– Может быть, месье Зодиак просто сделал вид, что уехал, чтобы сбить с толку Клостергейма и Гейнора?

Лорд Реньяр потер лапой длинный подбородок.

– Вряд ли он в этом мире. Он ведь отправился в путь по лунным дорогам. Я думал, что у него дела… в другом месте. Хотя судьба могла послать его сюда так же, как и нас. Но разве в таком случае он бы нас уже не разыскал?

– Если бы знал, что мы тоже здесь. Может, он не хотел, чтобы его заметили.

– Мы с ним не особенно близки, моя дорогая. Я его, конечно, знаю. Но встречались мы лишь под землей и то очень ненадолго.

– Он бы узнал меня, если бы увидел. Он же меня ищет.

– Но вы такая маленькая, мадемуазель, осмелюсь сказать.

– Но вы-то с толпой точно не смешаетесь, – заметила я. – Он бы вас обязательно вспомнил.

Совсем стемнело. Факелы и лампы горели в ночи оранжево-желтым светом. Лорд Реньяр начал тревожиться, его длинные усики подергивались.

– Нужно поторапливаться, – сказал он. Тянуть меня ему было сложно. – Мы должны встретиться с остальными.

Он повел меня сквозь толпу гуляк. Разношерстная публика была как-то странно наэлектризована, пока мы пробирались к «Монахине и черепахе». Лорд Реньяр тоже это почувствовал. Он заметил, что во время войны люди отдаются удовольствиям со всей страстью. Можно сказать, даже безумно жаждут жизни и удовольствий, потому что в любой момент могут их лишиться. В такой атмосфере я чувствовала себя не слишком приятно. И очень обрадовалась, когда мы вернулись в теплый мирок «Монахини», где старый герр Морхайм принимал заказы на ужин, с сильным турецким акцентом извиняясь, что меню ограничено из-за тяжелого военного времени.

Несмотря на это, мы отлично поужинали. Назавтра нас ждала еще одна аудиенция у князя Ярослава. Мы надеялись, что нам позволят остаться в городе и продолжить поиски, и немного боялись, что он решит призвать нас внести свой вклад в войну.

В моей голове крутилось столько мыслей, но спала я на удивление крепко и спокойно. Мои друзья в очередной раз окружили меня прочным невидимым щитом. Лорд Реньяр отправился в постель поздно ночью. Но меня это не разбудило. Рано утром я проснулась сама из-за тревожного сна. Я снова увидела беловолосого мужчину, только на этот раз он был тем мальчиком, что очень сильно походил на моего прадедушку; он улыбнулся и поманил меня. Мальчика я не боялась, но отчего-то вдруг содрогнулась от страха: меня переполняло ощущение, что он в огромной опасности и только я могу его спасти. А затем я почувствовала, что рядом стоят лорд Реньяр и Уна.

Сон развеялся. Наступил рассвет. Я увидела, что лорд Реньяр крепко спит, его длинные ноги высовывались из-под одеяла под углом. Понаблюдав за ним немного, я поняла, что устроился он удобно, как большая собака. Чтобы не нарушать приличий, он натянул на себя лоскутное одеяло. Вся его одежда была аккуратно сложена на стуле или висела на вешалке рядом, возле кровати лежала его роскошная трость. Иногда лис похрапывал, усики его подергивались. Меня переполняли самые добрые чувства, когда я смотрела на него, такого беззащитного и умиротворенного.

И хотя присутствие лиса меня успокоило, снова уснуть я не смогла.

Я заметила, что кто-то положил у кровати чистую одежду для меня. Это было шикарно! Я встала с постели и пошла по коридору в ванную комнату, чтобы воспользоваться ею раньше всех. Дернула за шнурок, чтобы горничная принесла горячей воды, и хотя вода остыла, пока ее несли, я смогла принять ванну, и никто меня не потревожил. Затем я надела свежую одежду и сама спустилась к завтраку. Я знала, что нужно быть готовой к встрече с лордом-протектором во дворце, и меня переполняла странная гордость, что мне не приходится торопиться, как обычно случалось дома, когда мы куда-нибудь собирались рано утром.

Еще больше удовольствия принесло удивленное выражение на лице Уны, когда та спустилась вниз. Она засмеялась.

– Я думала, ты появишься попозже. Предполагала, что ты еще в постели. Ты хорошо спала?

– В целом да, – ответила я.

Кареты прибыли, когда мы еще завтракали. Мы начали поторапливаться, привели себя в порядок и забрались в четырехколесные повозки, которые с бешеной скоростью помчались по мощеным улицам, угрожая вытрясти из нас дух.

Серое утро с моросью было вполне в моем извращенном вкусе. Мне нравилось ехать по улицам, запруженным торговцами и солдатами. На лицах военных застыло мрачное выражение, будто в теленовостях, когда показывают давно сражающихся людей, например, как на Ближнем Востоке. На многих были маски и очки воздухоплавателей, другие несли на закованных в латы плечах огромные огненные копья с толстыми рукоятками и платиновыми наконечниками. Некоторые были облачены в вычурные доспехи с изображениями животных, обозначающими разные кланы и общества Гранбретани. Странно, когда твоя собственная страна является врагом; мне было очень трудно примириться с этой мыслью. Я не говорю, что Британия всегда вела себя как подобает, и кое-что знаю об Империи, но эти люди, казалось, применяли идеи и методы Адольфа Гитлера, густо замешенные на имперских замашках Сесила Родса[12].

12

Сесил Джон Родс – южноафриканский политик и предприниматель, деятель британского империализма, организатор английской колониальной экспансии в Южной Африке. – Прим. ред.