Багровый роман

Немного растерянно моргнув, я выныриваю из воспоминаний и вновь смотрю на девушку. За последнюю неделю Маргарет много чего рассказала мне о ней и о ее успехах. Последние меня не затронули, ведь, если быть откровенным, я до сих пор хочу Оливию в том элегантном черном платье. «Причем хочу сию же минуту!» – понимаю я, ощущая накатывающее возбуждение.

– Добрый вечер, Майкл, – приветствует меня объект моих размышлений, и ее голос звучит мягко и уверенно.

– Ага, привет, – отзываюсь в ответ.

– Оливия, присоединяйся к нам! – предлагает Маргарет и указывает жестом на свободный стул.

«Она всегда добра ко всем, но только мне не совсем понятно, почему», – мелькает у меня мысль, когда я бросаю взгляд в сторону своего редактора.

Оливия послушно заходит в конференц-зал, закрывает за собой массивную дверь и усаживается на указанное место. «Интересно, а в постели она тоже ведет себя послушно? Что-то есть в ней притягательное, но что именно, никак не могу понять», – продолжаю гадать я, внимательно разглядывая ее. На этот раз она одета весьма безвкусно: серая юбка чуть ниже колена, розовая блуза, помявшаяся за рабочий день, на плечи наброшен серый пиджак, что прибавляет ей возраст и выделяет сероватость лица. «А вот в обуви у нее вкус превосходный», – опустив глаза вниз, отмечаю я, не без удовольствия разглядывая классические туфли на шпильках графитового оттенка, которые визуально удлиняют ее ноги. В момент слабости, длящийся всего долю секунды, я ловлю себя на мысли, что хочу прижать Кларк лицом к массивному дубовому столу и услышать, как она умоляет меня остановиться. «Черт возьми, это возбуждает!» – сцепив зубы, прихожу я к выводу, но одергиваю себя.

Тем временем, разложив отчеты, она тихо спрашивает:

– Кофе? Чай?

– Если у тебя нет коньяка, то ты зря сюда явилась, – сухо отрезаю в ответ.

Как только Оливия открывает свой похотливый ротик, она начинает меня бесить. Ее голос оказывается приятным, но в данный момент я не хочу его слышать. «Оливия не только нарушила наш милый диалог с Маргарет, но и всполошила во мне прежние фантазии, тем самым разозлив меня. Маленькая дрянь!» – ругаюсь про себя, на миг прикрывая веки.

– Майкл! Не будь таким невежливым! – тут же сердито бросает Маргарет, постукивая ногтями по столу.

– Хороший коньяк подобен женщине, – откликаюсь я, резко переводя взгляд на Оливию и заглядывая в ее карие глаза. – Не пытайтесь взять его штурмом. Понежьте, погрейте его в своих руках, прежде чем приложить к нему губы.

Девушка смотрит на меня с каменным лицом, будто пропуская все мимо ушей. Поймав себя на мысли, что мне нравится ее покорность, я облизываю губы, продолжая смотреть на нее. И вот, секунду спустя, она заканчивает цитату, выданную мной:

– Уинстон Черчилль.

– А ты, я смотрю, мозговитая девочка, – отмечаю я, выдавливая из себя ехидную улыбку, после чего перевожу взгляд на Маргарет.

Последняя, демонстративно цокнув языком, принимается перебирать бумаги, которые подает ей Оливия. Что до меня, то я просто сижу и наблюдаю за девчонкой, бессовестно скользя взглядом по ее одежде и представляя, как раздеваю ее при свете дня. Изучаю ее мимику, жесты, взгляд. Ее ямочки на щеках будоражат меня, вызывая излишне бурные фантазии, которые я изо всех сил стараюсь контролировать. Нас разделяет всего пара метров, но мне кажется, что она совсем мне недоступна.

Во мне бушуют сомнения, я опасаюсь, что она примет заготовленную новость как должное. Мне хорошо известно, как она относится к моему творчеству, уже доводилось слышать, что она говорит обо мне. И все эти гадости, исходящие из ее ротика, до сих пор пробуждают во мне желание наказать девушку самым жестким способом.

Пока я наблюдаю за Оливией, в конференц-зал заходят финансовый аналитик Чедд Кармон, маркетолог Айша МакПолс, художник Питер Фродд и коммерческий директор Барри Уокер. Я пожимаю руки Чедду, Питеру и Барри.

– Ну что, господа! Я рад вас снова здесь видеть, в особенности в преддверии редактирования моей новой рукописи!

Все, кроме Оливии, доброжелательно улыбаются. Ее спокойное выражение лица раздражает меня. «Интересно, о чем она сейчас думает?» – гадаю я, бросив на нее быстрый взгляд.

– Майкл, я слышала, твои книги до сих пор никто не может перебить по продажам? – игриво обращается ко мне Айша.

– Очередной дополнительный тираж имеет место быть, – с улыбкой отзывается Маргарет.

– Мои книги популярны. Востребованы. Их хочет заполучить каждый, кто приходит в книжный магазин или заглядывает на интернет-площадку. Все потому, что они – олицетворение божественности, – уверенно сообщаю я.

– А у тебя самооценка не проседает, – сразу же язвит Айша.

– А ей проседать некуда, она слишком высоко находится. Может, дашь мне мастер-класс, как ее опустить? – интересуюсь я в ответ и начинаю сверлить ее взглядом, прекрасно зная, что ей это не нравится.

«Айша – ни рыба ни мясо. Внешне доска доской, которая при этом пытается выделиться из толпы ярким макияжем и волосами. В общем-то, даже если бы все пластические хирурги в мире попробовали сделать из нее красавицу, им бы это все равно не удалось. Слишком уж она уродлива, как снаружи, так и внутри. И при этом каждый раз хочет победить меня, осадить или подковырнуть, чтобы задеть мою самооценку. Ха! Ей, конечно же, не удастся это ни сейчас, ни в будущем», – улыбаюсь я с ощущением превосходства.

– Пожалуй, нет, – отвечает она и отводит взгляд в сторону.

Я чувствую сладкий вкус победы. «Кто бы сомневался, что ты сдашься, уродина», – фыркаю я про себя, теряя всякий интерес к беседе и отворачиваясь от Айши.

– Я очень надеюсь, что сегодня мы утвердим эскиз к твоей новой книге, – заявляет Питер.

«О, еще один объект раздражения на сегодня», – едва только услышав его голос, определяю я. Его постоянный энтузиазм бесит меня, причем так, что каждую конференцию у меня буквально чешутся кулаки и я едва сдерживаю себя, чтобы не врезать ему в челюсть. Питер – смазливый паренек, которому родители купили диплом, и он теперь занимает хорошую должность в самом крупном издательстве, хотя никакими выдающимися способностями к своим двадцати восьми годам он не обзавелся. «На кой черт Барри его вообще взял?» – думаю я, а вслух спрашиваю немного о ином:

– А ты что, опять решил удивить меня каким-то новым дерьмом?

В ответ он обиженно прищуривается и затихает. «Поделом! Зачем влезать в разговор, если знаешь, что будешь повержен, тупоголовый?» – пренебрежительно размышляю я, наблюдая за Барри.

Последний прижимает указательный палец к губам и задумчиво смотрит в окно, не говоря ни слова, пока присутствующие обмениваются любезностями. С Барри у нас хорошие отношения, я даже не побоюсь сказать, дружеские. Но он слишком мягко относится ко многим вещам, как мне кажется. «На его месте я точно поступал бы по-другому. Половина офиса давно нуждается в жесткой чистке – что ни отдел, то шлак. Впрочем, мне и без того хватает проблем…» – мелькает у меня мимолетная мысль.

Спустя минуту оживленную беседу прерывают его слова:

– Всем добрый вечер! Мы собрались тут не только для обсуждения редактирования твоей новой книги, Майкл.

Оперевшись на ручки кресла, он переводит взгляд на Оливию. Замечая последнее, я демонстративно принимаю отстраненный вид, будто меня совершенно ничто не интересует. Несмотря на это, мой внутренний голос вопит и пытается вылезти наружу, чтобы самому сообщить этой маленькой дряни о том, что теперь ей предстоит работать со мной и моими романами. Я предвкушаю ее реакцию, взгляд и эмоции, которые должны последовать за словами Уокера. «Было бы куда лучше, если бы я сообщил ей все наедине. Что бы я тогда увидел? Страх? Непонимание? Агонию?» – гадаю я, наблюдая за девушкой из-под опущенных век.

Мне известно, что способности Кларк в редактировании и отборе новых романов безупречны, однако помимо нее у меня на примете есть и другие сотрудницы. Что до Маргарет, то она давно настаивает на ней, потому что считает, что мы сработаемся. Я вспоминаю ее утверждение, что характер у Оливии весьма покладистый, но мне кажется, что эта тихая лошадка может задать жару всем, если ее как следует завести. «Хотя ей многому придется научиться, прежде чем она сможет быть такой же, как Маргарет. Ведь никто не говорил, что работать с гениями легко».