Малыш на миллион

— С тобой на танец я играть не стану. Мне твои волосатые ноги не нравятся, — хихикает Ильдар. — А вот с ней я охотно сыграю, — показывает на меня. — Новая игрушка?

— Нравится?

— Еще не определился. Куда дел старую? Как ее звали? Кажется, Элайза?

— Ты даже имя запомнил. Надо же…

Ильдар уже раздевает меня глазами. Очень неуютно находиться под таким взглядом.

— Давай на раздевание, — подначивает меня Ильдар.

Отрицательно качаю головой. Слова просто встали комом в горле. Я умею играть, но вряд ли на должном уровне! Багратов напирает крепким плечом, прижав меня крепче, и ведет пальцами по бедру.

— Выпить хочешь? — интересуется низким рокотом на ухо.

Я не отвечаю. Просто не могу разомкнуть губ. Зато становится ясно, зачем я нужна Багратову. В качестве новой безделушки.

— Выглядит, как ледяная королева. Дорого обходится? — интересуется Ильдар.

— Очень, — хмыкает Багратов и окидывает меня взглядом, от которого по коже ползут мурашки. — Стоит целого состояния.

— Налей ей чего-нибудь погорячее! Может, оттает? — усмехается Ильдар. — Чья зверушка, Багратов?

— Моя, очевидно.

— Я про то, чья она дочь, жена, сестра, любовница… Явно же не простая девка!

— Как ты это определил?

Пока они обсуждают меня, словно товар на витрине, рядом появляется официант в черном, меняет бокалы, опускает на столик передо мной.

— Как определил? — спрашивает Ильдар. — Легко. В ней слишком мало силикона. Над губками хирург славно потрудился, но в остальном — слишком неприметная. Именно это и бросается в глаза. Она не пытается угодить, не лебезит, даже не заигрывает! Значит, знает себе цену. Ну скажи, я угадал?

Багратов задумчиво взбалтывает бокал с напитком. Громко позвякивают кубики льда о грани бокала, перебивая этим звуком громкий стук моего перепуганного сердца.

Багратов отодвигает ладонь выше, гладит меня по бедру. Похотливый взгляд Ильдара скользит в том же направлении.

— Ты почти угадал, — Багратов продолжает меня нахваливать, как товар. — В одном ошибся. Губки у малышки тоже свои. Натуральные.

— Да ну? Пышные!

— Нравится?

— Еще бы. Итак, чья она?

— Моя, сказал же.

— Ты же ее где-то откопал.

— Неограненный алмаз, — зачем-то продолжает нахваливать меня Багратов. — Требуется шлифовка.

— Да черт тебя подери! — взбудораженный Ильдар не находит себе места, пожирая меня взглядом так, словно я самый вкусный в мире деликатес. — Не томи, у кого угнал эту красоту?

— Сам спросишь, может быть, тебе ответит? Она не особо разговорчивая. Ледышка, как ты и сказал. Расколоть не всем под силу.

— Строптивая, что ли?

— Само собой.

— Или играет? — настораживается Ильдар.

Багратов лениво поманил его к себе пальцем и сказал нарочито громким шепотом, чтобы я тоже услышала.

— К себе никого не подпускает. У нее очень сильные пальцы. Может сдавить до посинения. Я на себе прочувствовал. В такое нарочно не сыграешь.

— Ты гонишь! Перед тобой не стелется?! — облизывает губы Ильдар. — Ни одна баба на такое бы не осмелилась. Только дикая.

— Говорю же, требуется шлифовка, — усмехается Багратов.

— Люблю ломать норовистых, — выдыхает Ильдар, взгляд становится влажным. — Значит, сыграем? Давай девку на кон! Уж больно она меня заинтриговала! Взамен проси, что угодно.

Я застываю как камень.

— Идет. Но если я выиграю, ты окажешь мне одну услугу! — требует Багратов.

— По рукам.

Глава 11

Серафима

Не могу поверить, что Багратов меня поставил на кон. Убежать не получится, кругом вооруженная охрана. Я почти с ненавистью смотрю на брутала, который мне даже показался красивым и взбудоражил.

К черту его! Он просто мерзавец. Мерзавец, повторяю про себя.

Однако после того, как я в тысячный раз назвала его мерзавцем про себя, отрицательной харизмы в Багратове не убавилось, как и притяжения. Он поставил на кон мое раздевание и… проиграл.

Проиграл.

— Раздевайся! — потирает ладони Ильдар, приказывая мне. — Скидывай с себя лишнее!

Смотрю на Багратова, не веря, что мне придется это делать.

— Ты его слышала, — говорит мне ледяным тоном Багратов. — Раздевайся.

Я сама снимаю туфлю и ставлю ее на стол.

— Эй! — хмурится Ильдар. — Это туфли! Туфли — это не предмет одежды.

— Они тоже снимаются! — возражаю я, едва не трясясь от страха.

— Какая хитрая! — возмущается Ильдар.

— Говорю же, норовистая. Зубастенькая моя! — хлопает меня по бедру Багратов.

Ильдар аж скривился, заполыхал, как костер.

— Еще раз сыграем! — приказывает хрипло, сверля меня взглядом. — Я заставлю тебя раздеться догола.

Багратов снова остался с проигрышным набором на руках. Следом на стол отправилась вторая туфля с вызывающе красной подошвой.

— Прогресс, — отмечает Ильдар.

— Хочу отыграться! — отзывается Багратов.

— Еще бы!

Багратов снова проиграл и выругался.

— Сегодня мне идет плохая карта! — рвет напополам картонки. — Или ты мухлюешь, Ильдар?!

— Я?! Просто ты у меня за всю многолетнюю историю нашего знакомства всего один раз выигрывал. Много-много лет назад! С чего вдруг ты решил, что выиграешь сегодня?

С ужасом слушаю эти слова.

— Чего медлишь, ледышка? Раздевайся, ну же! — подначивает Ильдар.

Я не придумала ничего лучше, чем снять с волос широкую атласную ленту и гору шпилек. Все. Дальше — только платье и нижнее белье. Я распустила волосы, спрятавшись за ними, как за завесой. Хоть бы на этот раз Багратов выиграл, взмолилась я. Даже почти поверила в его победу, но…

В решающий миг Ильдару повезло.

— Снимай платье! — требует этот ужасный человек, едва не капая слюной на стол.

Я замираю, с ненавистью взглянув на Багратова. Он пожимает плечами.

— Ты его слышала, снимай. Или тебе помочь?

Пальцы ослушиваются прямого приказа, не желая сдвигаться даже на сантиметр. Багратов приближается и резко сдергивает платье, рассыпав волосы по моему телу. Он, конечно, кое-что успел разглядеть. Впрочем, он увидел лишь то, что уже видел. Ничего нового во мне за эти несколько часов не появилось и грудь не выросла.

Ильдар вытянулся телом, полный интереса! Но лишь выдохнул разочарованно, когда понял, что за моими длинными, густыми волосами совсем не видно грудь и даже нижнее белье скрыто.

— Да вы издеваетесь! Ну, ничего… Последняя партия. Повышаю ставки! Хватит игр на раздевание! Я точно выиграю. И эта девица не только снимет с себя трусики, но и отправится прямиком ко мне, — ухмыляется, хлопнув себя по бедрам, показав непристойным жестом, какое будущее меня ждет.

— Сначала выиграй, — охлаждает его пыл Багратов.

— Я тебя раскатывал всухую. И на этот раз победа будет на моей стороне.

— Вдруг удача от тебя отвернется?

— Дело не в удаче, а в умении играть! — напыщенно отвечает Ильдар.

Багратову не везет. Снова не везет. Мои ладошки потеют, и под водопадом волос я покрываюсь холодным, липким потом страха.

Надо было соглашаться, когда Багратов предложил мне уйти, думаю я. Надо было рассказать все, что знаю, и уходить. Но все дело в том, что мне совсем ничего неизвестно!

Абсолютно…

Я с пустыми руками. Не о цветочках же мне рассказывать и не о количестве клумб в саду Баженова…

От слез застилает глаза. Я ничего перед собой не вижу и не слышу, становлюсь глухой, ко всему.

Я словно впала в ступор и ничего не понимаю. Время стремительно катится в никуда, а я не знаю, что со мной станет.

Едва жива.

Даже когда слышится возмущенный мат Ильдара, не понимаю, что произошло.

— Ты жульничал! — вопит противник Багратова. — Как ты мог выиграть с таким дерьмовым набором?!

— Все-таки дело в умении. В умении смотреть за игрой, а не пялиться на полуголую девку! — хмыкает Багратов. — И немного удачи, само собой!

— К черту удачу. Ты жульничал! — рявкает Ильдар. — Сейчас мы проверим игру по камерам. От и до. Если ты жульничал… — резким жестом грохочет пистолетом по столу. — Живым не уйдешь.