Ребенок от босса

Он смотрел в ответ изучающе, пристрельно…

– Ангелина! – голос Татьяны вырвал меня из потока мыслей.

Щеки заалели, выдавая смущение. Стою, как дурочка, посреди зала и пялюсь на не знакомого мужчину, пусть и на такого симпатичного.

Один из парней, рыжий, с веснушками и тонким шрамом на щеке, слегка подтолкнул крупного брюнета. Рыжий с намеком пошевелил бровями, а потом перевёл насмешливый взгляд на меня.

Синеглазый, расплывшись в ленивой улыбке, подмигнул мне.

Вспыхнув еще ярче, если это возможно, сделала вид, что не заметила наглого поведения, и поспешила к Татьяне.

Женщина напряжённо наблюдала за тем, как мужчины заносят в зал спортивный инвентарь.

– Теть Тань, что происходит? – негромко спросила я, приближаясь к тренеру.

Не отрывая взгляда от снующих туда-сюда мужчин, она ответила:

– По вечерам здесь будут заниматься спортсмены.

Я удивленно перевела взгляд на другой конец зала, невольно останавливаюсь на том самом молодом человеке с синими глазами. Он небрежно скинул с плеч кожаную куртку, оставаясь в одной чёрной майке-борцовке.

– Спортсмены? – удивленно сорвалось с губ. Уж меньше всего они походили на таковых!

Тетя Таня нервно провела рукой по волосам.

– Линочка, иди домой. Я думала… думала, что все уже ушли, – она выглядела расстроенной и раздосадованной. – Сколько раз я говорила, чтобы ты берегла себя и не занималась допоздна, – эти слова прозвучали чуть ли ни как обвинение.

Тренер легонько подтолкнула меня к двери в раздевалку, будто пытаясь спрятать от настырных синих глаз, что настойчиво следили за каждым моим движением. Будто хищник нашел свою цель и теперь изучает, как лучше всего к ней подобраться. В полутёмной раздевалке, быстро натянула чистый белый топ и голубые джинсы с завышенной талией, я застегнула босоножки. Осталось причесаться и я готова. Сдув прядь волос, спадающую на лоб, принялась искать расческу в рюкзаке. Ах, вот и она! Я быстро стянула чёрную резинку с волос и в блаженстве прикрыла глаза, руками массируя кожу головы. Локоны каскадом заструились по моей спине. Волосы всегда были предметом моей гордости – объемные, длинные, белокурые. Они редко кого оставляли равнодушными, вызывая либо чувство восхищения, либо чёрную зависть. Они шелковистой массой упали почти до самых бёдер. Я уже поднесла к ним расчёску, как сзади меня послышался какой-то странный сдавленный звук. Я резко обернулась и испуганно вскрикнула.

В проеме приоткрытой двери стоял один из «спортсменов» и жадным взглядом будто ощупывал всю меня с ног до головы. Тот самый, с синими глазами. Что это он себе позволяет?!

Я с трудом пыталась как-то отреагировать, заставить свое сердце вновь работать, угомонить пульс, что бился слишком тяжело и быстро. Ведь зайди мужчина на минуту раньше, то застал бы меня в одном хлопковом белье. Даже лифчик не ношу. Нет надобности… Грудь чуть больше первого размера. Для чего мне этот предмет гардероба? Я так решила ещё в пятнадцать лет, поэтому больше не возвращалась к этому вопросу. Даже сейчас, спустя три года.

Но прямо сейчас, под его наглым взглядом, я впервые пожалела, что игнорирую данный предмет женского гардероба. Он стоял, опираясь одной рукой о косяк, другой сжимал круглую ручку двери, словно держа меня в плену. В его невыносимых глазах горело опасное предложение «сыграть» в нечто запретное. От него буквально веяло мужской самоуверенностью. Я много видела красивых парней в балетном, но такой потрясающей харизмы – никогда. Должно быть, он привык, что у женского пола от одного взгляда его синих глаз подгибаются колени.

– Кхм! Извини, красивая! Дверью ошибся.

По лукавым искрам в глазах и кривой, но такой обаятельной белозубой улыбке, я поняла, что мужчина обманывает. Только вот не привыкла я к такому наглому обращению! Папа всегда уважительно относился к маме. Даже помню, как удивилась, когда увидела папины письма из армии, которые он писал маме. Обращался исключительно на «Вы» и никак иначе. Да и мой Димка, хоть мы встречаемся всего год, относится ко мне с уважением. Лишний раз дотронуться боится… А этот хам стоит и в ус не дует, будто ничего сверхъестественного не случилось! Подумаешь, зашёл в женскую раздевалку… Так я и поверила, что он перепутал двери!

Я сморщила нос и посмотрела на него так, будто он – противный таракан у меня под ногами. Ну, должен же кто-то стереть эту наглую улыбочку с его лица?! Многие думают, раз перед ними хрупкая блондинка с огромными, наивными, карими глазами, то и угрозы никакой. Да, взгляд у меня точь-в-точь, как у знаменитой Одри Хепберн, бархатный и добрый, с поволокой. Да, у меня идеальный для балета рост – сто шестьдесят пять – метр с кепкой в прыжке, но не стоит судить по внешней безобидности! В душе я всегда мечтала быть бойкой и давать обидчикам отпор. Может, уже пора что-то в себе менять и начать прямо сейчас?! Заметив, как его взгляд скользит по топу, обтянувшему грудь, собравшись с духом, я выпалила на одном дыхании:

– Выйдите и закройте за собой дверь! – после чего даже слегка зажмурилась, ожидая реакции мужчины.

Выждав какое-то время, осторожно приоткрыла один глаз.

Темные зрачки мужчины дрогнули, но выражение лица не изменилось. Видимо, не привык к тому, что ему указывают, что делать и, тем более, отказывают в чем-то.

Чуть дрожа, я упрямо вздернула подбородок. Вот точно так же, как делала всякий раз, когда не получалась сложная связка в танце. Я – Ангелина Макарова, и я никогда не пасую перед трудностями!

Послышались шаги, затем раздался голос:

– Гром, ты че завис?! Пошли, в кабаке телки ждут и Геныч! – рыжий парень перевёл взгляд с друга на меня и негромко присвистнул. – Понял, исчезаю…

–Так, разойдитесь! Что здесь происходит?! Это помещение исключительно для моих девочек.

Я облегченно выдохнула, услышав голос своего тренера. По ее интонации было понятно, что у Татьяны Константиновны весьма боевой настрой.

Наконец, Гром (или как там его?) неохотно пододвинулся, пропуская тетю Таню в раздевалку, и сделал шаг назад.

– Тань, че за кипишь? Ну, дверью ошибся – тоже мне, проблема, – голос был приятный, с хриплыми нотками.

Через приоткрытую дверь я видела профиль Татьяны. Она хмурилась. Выражение лица у неё было непреклонное, будто она – большой босс и застукала своего подчинённого за чем-то предосудительным.

– Когда мы заключали сделку, кажется, обсудили то, что моих девочек никто не будет беспокоить.

После краткой заминки послышался ответ:

– Да спутал двери немного. С кем не бывает?! Не заводись, Тань.

После этих слов тренер прикрыла дверь. Послышались шаги и тихие удаляющиеся голоса. Я подождала минут десять и, схватив сумочку, выглянула из раздевалки. Молясь про себя, чтобы этого нахала не было поблизости, бросилась прочь. На мое счастье, в зале никого не оказалось, я с облегчением спустилась по лестнице и вышла на крыльцо. Оказавшись на улице, почти сразу же закашлялась от едкого дыма, что плотным серым облаком навис надо мной. Фу, надо же так… Я никогда не переносила дым. Гадость какая! Поморщившись от отвращения, тут же вздрогнула от раздавшегося совсем рядом со мной голоса:

– Опа! А кто это здесь у нас такой красивый?

Я развернулась, встречаясь взглядом с обладателем низкого не приятного голоса.

Это был мужчина лет двадцати семи, может быть, чуть больше. Его голова была полностью выбрита. Глаза не большие, карие, узкие, раскосые… похож на узбека. Кожаная куртка, застиранные джинсы и чёрные, очень тяжёлые на вид ботинки. Но больше всего меня поразила обвивающая его шею цепь – толстая, явно золотая. Толщиной почти с мой мизинец. Вот это да! Сколько же можно было купить продуктов за те деньги, что он выложил за эту «прелесть»?! Наверняка, хватило бы на год.

Из моих мыслей меня вырвало грубое прикосновение к плечу. Я с недоумением посмотрела на крупную лапищу, что сжала мое хрупкое, даже можно сказать, костлявое плечико.

– Что, принцесска, понравилась моя цацка? Хочешь такую себе? – мужчина довольно осклабился, думая, что я запала на его ювелирное украшение.