Страница 4 из 10
– Кто именно нашёл? – уточнила я. – И точное место с координатами тоже хотелось бы узнать.
– Место? – усмехнулся друид и развёл руками. – Разве у света есть место? Он повсюду, Айрин. В ясный день свет льётся с небес беспрепятственно, в пасмурный он проникает сквозь тучи, но мы всё равно его видим, так ведь? А ночью его отражает луна. Раньше кромешной тьмы было больше, потому что люди ещё не придумали электричество, а теперь даже ночью под густыми облаками светло, пусть и не везде.
– Хочешь сказать, что магия Прави из солнечного света состоит? – недоверчиво усмехнулась я. – Но это же огненная магия, стихийная.
– Огненная, да не та. Это другой огонь, нездешний, но без него здесь вообще никакой магии не будет. Отними у это мира Солнце, и что останется?
Я было открыла рот, чтобы сказать про червяков и кротов, которые вполне себе спокойно живут под землёй и на отсутствие света не жалуются, но вовремя вспомнила о том, что Солнце не только светит, но и греет.
– Мир вымерзнет, – кивнула я. – Теперь понятно, почему путешествовать через Правь так горячо и… ослепительно.
– Это Иахан придумал, – вздохнул Каркаптус и пригладил бороду рукой. – Был среди нас такой умелец, магией огня баловался. Мог даже воду заставить гореть, но промышлял тем, что насылал на простых смертных лихорадку, а потом сказывался бродячим целителем и за определённую плату огнём же болезнь и выжигал. Нехороший был человек, подлый. Но умный. На звёзды много смотрел… Он первым заметил, что огонь Земли и Солнца разный, а лунный и солнечный одну и ту же магию имеют. Понял, что нашёл источник там, где никто и не подумает искать. Скрыл это от всех.
– А вы между собой общались что ли?
– Ну как общались… – поморщился друид. – Так, разговаривали иногда, если встречались где-нибудь на узкой тропке. Каждый ведь для себя величия хотел, а не для других. Старый обычай раз в несколько лет собираться всем вместе и знаниями делиться очень быстро забыли, я на таких обрядах пару раз всего был. У нас даже клятва друидов имелась, но я теперь и слов-то не вспомню. Клялись творить добро, действовать сообща… М-да… Но уговор был, что если кто-то необычный источник магии найдёт, то других непременно оповестит, чтобы вместе изучить новую силу и решить, насколько она безопасна. Иахан этого не сделал. Он много лет втайне от нас изучал магию света, с природной её связать пытался, подчинить… Прокололся на том, что сейчас манией величия называют. Мания-то эта вкупе с чувствами вседозволенности и безнаказанности идёт, вот Иахан и решил, что ему всё можно. Пришёл в селение, окружил себя сиянием, назвался Светлым богом и потребовал поклонения. А суеверный народ доверчивый – начали поклоняться ему, по городам и весям слухи полетели о том, что один из богов снизошёл до общения с простыми смертными. Такое не утаишь ведь. Начали потихоньку в то селение друиды сходиться, наблюдать. Не вмешивались. Селение росло, росло… Смешался с толпой – тебя и не видно, особенно если раздутое самомнение глаза застит. А Иахан ближе к полудню зажжёт своё сияние, выйдет на площадь и ходит с гордым видом – подношения и подарки принимает, просьбы и жалобы слушает, пустые обещания даёт. Но долго ведь так продолжаться не могло. Назвался богом – делай дела великие, а то шарлатаном объявят и палками побьют за колдовство да за враньё наглое. Вот его и побили. Крепко побили, чуть не до смерти.
– А вы коллегу спасли, выходили и знаниями делиться заставили, да? – догадалась я, каким будет продолжение этой поучительной истории.
– Да он сам всё разболтал, когда в горячке бредил, – вздохнул Каркаптус. – Про свет, про огонь, про связи тонкие… Среди нас немного было тех, кто с огнём общий язык умел находить, но всё же разобрались, о чём покалеченный самозваный бог болтает в бреду. Начали тоже пробовать, изучать, но теперь уже все вместе, ибо такая сила много бед натворить может. А Иахан помер. Кто-то из недовольных селян по голове его здорово камнем приложил, там даже самый сильный целитель ничем не помог бы.
– А вы всем друидским коллективом создали Правь, да?
– Не Правь, а собственное светило, – с гордым видом сообщил друид. – Тогда слово «Правь» ещё не придумал никто, мы его потом из славянской религии под свои интересы подстроили. И тоже Светлыми богами назвались, но только между собой, чтобы больше никому, как Иахану, булыжником по голове не досталось. Светлый бог Каркаптус… М-да… Хорошее было время. Жаль, что длилось недолго.
– Из-за того, что вы этим светилом природное равновесие нарушили? – озвучила я очередную догадку.
– Магическое равновесие мы нарушили, – уточнил старик. – Светлая магия… Она ведь как… Как сироп, которым бисквит пропитан. Мы её в формулы заковали и в каждый уголок мира впустили, чтобы любой из нас где угодно мог этой силой воспользоваться. Даже под землю с водой она ушла. Впиталась. Начала потихоньку вытеснять то, чем испокон времён мир наш жил. Стихийная магия слабеть стала. Только так и заметили, что неладно что-то. Собой ведь заняты были, своими делами. А когда заметили и попробовали как-то ограничить распоясавшийся свет, то поняли, что переоценили свои силы. Солнце-то каждый день светит, даже сквозь тучи. Оно подпитывало созданное нами светило, которое пусть медленно и незаметно, но выжигало всё живое.
– И тогда вы создали Навь?
– Нет, – отрицательно покачал головой Каркаптус. – Мы никак не могли предотвратить грядущее бедствие, поэтому начали второпях искать способ спасти хотя бы себя.
– Это эгоистично, – заметила я.
– Да, – согласился друид, – ну а ты сама как бы в такой ситуации поступила? Магии вокруг полно, нужно только правильно ингредиенты и формулы подобрать. И не только о себе мы думали, а такое бессмертие хотели, чтобы оно по наследству потомкам переходило. Человечество ведь восстанавливать как-то надо, если оно вымрет, правильно?
Я тяжело вздохнула и на вопрос не ответила, потому что не хотела спорить на эту тему.
– Тогда откуда взялась Навь? – поставила свой вопрос немного по-другому.
– Из гармонии она взялась, – нахмурился Каркаптус, недовольный тем, что я не поддержала его точку зрения на ценности, о которых следует думать в первую очередь. – У природы всё хорошо устроено, и любое вмешательство приводит к созданию противовеса, чтобы убрать дисбаланс. Мы добавили света, а природа ответила на это тьмой, чтобы всего было поровну.
– И как это работает?
– Правь и Навь? – зачем-то спросил друид, хотя и так было понятно, о чём идёт речь. – Очень просто они работают. Наше магическое светило излучает свет, который простые смертные увидеть не могут, а чародеи вроде нас с тобой пользуют по своему усмотрению. У обычного человека тоже магия есть, но она чистая, природная и называется жизненной силой. Наша с тобой магия другая, вот на неё-то Навь и рассчитана. Навь – это фильтр, Айрин.
– Души простых смертных находят в Нави упокоение. Одарённые и те, кто при жизни использовал только природную магию, тоже проходят через этот фильтр без проблем. А чародеи, хотя бы раз коснувшиеся магии Прави, застревают в этом фильтре и превращаются в демонов. Так что ли? – собрала я в кучку все имевшиеся у меня в тот момент знания о том, как работает Навь, и подстроила их под новую информацию.
Каркаптус какое-то время задумчиво смотрел на ослепительно-снежный горизонт и вздыхал, но потом всё же снизошёл до ответа.
– Тебе говорили другое. Они всем говорят неправду, потому что не хотят признаваться в своих ошибках. Тебе говорили, что демоны Нави очищают Явь от посмертной магии, которую колдуны бессовестно крадут там, где плохо лежит. И даже если не крадут, а пользуют по незнанию, то путь им всё одно в демоны.
– Угу, – подтвердила я.
– Ну, если по совести, то примерно так всё и есть, – поморщился друид. – После смерти бренного тела что остаётся? Бесплотный дух, который и есть магия. Навь притягивает этот дух и свободно пропускает через себя только природную жизненную силу, а противоестественная магия остаётся, накапливается. Какая-то часть вымывается сильными природными источниками вроде того, в котором ты избавилась от половинки дочери демона…