Deadушка 2

Эпилог. Зяба.

Холодный и сырой подвал, больше походивший на погреб какой-то маленькой избы. Слишком уж мало места и стены обиты дивно прогнившей фанерой, а под ногами рыхлая земля. Даже присесть негде.

В полной темноте, Юрий уже несколько раз прошелся по своей скромной камере, ощупывая стены. Помимо столь тесного пространства, свободу передвижения еще сковывали наручники на манер плотных кабельных стяжек, что впивались в кожу, благо хоть руки схомутали спереди.

Еще был какой-то мешок на голове, но Зяба его стянул сразу, как пришел в себя. А ведь это была практически вся его одежда. Кроме этого, сиарику оставили только трусы и штаны, с которых сняли ремень. Видать, чтобы не с чем было нападать на надзирателей.

- От уебки, - зло прошептал Юра, недовольно морщась и прислоняясь лбом к стене, та хоть была не такой уж промерзлой, как земля. В положении стоя, наклонившись вперед и уперевшись головой, он планировал хоть как-то подремать. Этому ему пришлось научиться в СИЗО, когда добродушные сотрудники изолятора, устраивали шмон, расставляя временно задержанных лицом к стене. А в зависимости от смены, эти упыри могли провернуть подобное и в час ночи, когда все спали.

- Прям образцовый арестант, - усмехнулся кто-то сверху. Зяба нехотя повернул голову в сторону звука, однако там никого и ничего не было.

- Заткнись, - спокойно ответил он.

- Да? Юрий Дмитриевич, а что же вы так резко хамите? - вновь донеслось откуда-то из угла. Зяба сразу догадался, что там камера с динамиком и скорее всего ночным визором. По крайней мере, он хотел верить в то, что не сошел с ума и голос ему не мерещится. - Зябликова А эС, Никольский Дэ Вэ, вам это что-то говорит?

Юрий недовольно поморщился. Все таки теория с камерой все больше кажется глупостью. Сторонние люди так глубоко его биографию знать не должны.

- О, вижу, вам хорошо знакомы эти фамилии... Жена и ее любовник, застанные вами в вашей квартире и жестоко зарезанные кухонным ножом... Какая трагичная история. Я сейчас расплачусь, если бы не одно маленькое но... И даже не одно, да и не маленькое. А если быть точнее, то их аж двадцать восемь, уже вполне взрослых НО, найденных зарезанными в разных районах города. Я ведь прав?

- Замолчи, - Зяба как мог постарался зажать уши, медленно сползая по стене и становясь на колени. - Это не...

- Не ты, да, - усмехнулся голос. - Все двадцать восемь со вскрытым горлом, без вещественных улик. Нож без отпечатков, всегда разный и оставленный прямо на месте преступления. Никто не ограблен, а просто зверски убиты ночью. И все были в состоянии алкогольного опьянения, поэтому не могли дать отпор... Но ведь маньяка так и не нашли, поэтому висячие дела остались, но вот совпадение, Зябликова и Никольский были зарезаны точно так же. Профессиональный подчерк. Конечно же, ты делал все в состоянии афекта, не контролируя себя, а потом долго страдал от постравматического синдрома расстройства, на фоне убийства жены и ее любовника, да так, что из под следствия, отправился в психдиспансер для преступников. Ну как, вкусные таблеточки были?

- Отьебись, - одними губами прошептал Юрий, до боли закусывая губу, пока с той не полилась кровь. Это чуть отрезвило, чуть заглушая давящий на сознание голос.

- Вкууусные, а ведь когда выпустили, их было не достать. Заведение закрылось, ты досиживал с обычными работягами в колонии-поселении, а потом, выйдя на свободу, понял, что жажда крови, никуда не пропала, хе-хе, и ты начал глушить ее водкой. Что же с тобой стало, а? Или водка уже не спасает? Кровожадная тварь! - издевательски рассмеялся неизвестный. - Ты...

Внезапно все прекратилось. Заскрепели доски над головой и вскорее помещение залилось ярким светом. Кто-то проворно спрыгнул в подвал и подхватив старика под руки, вытащил на свет.

- О, Миха, глянь, он себе губу раскусал, ниче се как хлещет, - удивился один из надзирателей.

- Мда, ну, тут однозначно надо зашивать, он ж ее натурально порвал зубами, - недовольно проворчал второй, вытаскивая старика из подвала. - Шеф будет недоволен...

- А мы-то тут при чем? Он сам ее расфигачит, мы ж его не били, - отмахнулся первый, ловко выкарабкиваясь из погреба.

Зяба с трудом разлепил веки, пытаясь осмотреться. Глаза, от столь яркого света, заслезились, так что некоторое время он ничего не мог толком разглядеть. А ведь оба надзирателя подхватили его под руки и потащили прочь из дома. На улице было не менее ярко, а значит уже как минимум полдень. При учете, что Юрия спеленали примерно в час ночи, то в зиндане он просидел как минимум часов восемь. Потому как пока доставили, пока обшмонали и раздели, в яму ж тоже, не сразу кинули.

- Это кто так постарался? - недовольно произнес весьма молодой голос. Зяба поднял голову, глядя в сторону источника. Глаза пока еще привыкали к свету, но было видно силуэт. Крепкий молодой парень, в темно-красной рубашке в черную клеточку и джинсах. Он стоял на крыльце двухэтажного дома. Рядом с ним стояли еще двое. Мужчина в полевой военной форме, не такой молодой и девушка, лет двадцати пяти, в черной юбке и белой блузке. Видимо секретарша, поскольку дама была ухожена, а это редкость для нынешнего времени.

- Зябликов Юрий Дмитриевич, - спокойно произнесла она, проведя двумя палтцами по переносице, словно поправляяочки. - Возраст...

- Да я вижу, что не он, - тяжко вдохнул мужчина в рубашке, прикрыв глаза рукой. - Вот и посылай после этого...

- Твои орлы взяли не того, - усмехнулся тот, что был в военной форме. - Так что, дай мне исправить, косяк твоих ребят. Пока к нам сюда не заявились его друзья, по горячим следам. А я уверен, что эта твоя боксерша, наследила по самое немогу.

- Она-то могла, - согласился один из надзирателей. - У нее ж вместо мозга, боксерская груша...

- Зато в отличии от тебя, она уже практически инициировалась. Так, все, Зябликова в сарай и под замок, не хватало, чтоб он подох от переохлаждения, он ж весь дрожит и посинел от холода. А с остальным разберемся позже. И это, перед тем как его в сарай кините, оттащите его к Пиле, пусть губу ему зашьет, - распорядился владелец шикарной рубашки и вместе с собеседниками отправился в дом.

- Ну, а я ж говорил, что зашивать надо, - проворчал второй надзиратель. - Ну ниче, Пиля свое дело знает... Они с Иголкиным вместе учились. Так что, хирурги старой школы. Настоящие мастера.

Юре было плевать и на Игллкина и на Пилю, его больше интересовали вопросы... Где он. Нахрена им сдался Ефимыч. И как отсюда сбежать. Сидеть на жопе ровно, он не собирался. Если уж Старый смог сбежать будучи подстреленым в ногу, то Зяба уж тем более свалит...