Леди исправляет прошлое

Я не знаю, сколько времени проходит.

В какой-то момент приходит ощущение чужого присутствия, и я открываю глаза. Рядом со мной остановился… Лоуренс. Вот уж всем сюрпризам сюрприз. Что он здесь делает? Никогда бы не подумала, что его пригласят. Хотя… Не знаю, как призраки переодеваются, но на Лоуренсе лакейская униформа. Да уж, из блестящего столичного лорда в низшего слугу… Чутьё мне подсказывает, что это только начало. В пучину унижения и кошмара Лоуренса будут погружать постепенно.

Его взгляд… Ненависть мешается с бессилием, и Лоуренс отвешивает мне низкий поклон:

— Леди, тёмная госпожа приглашает вас.

— Проводи, — Лоуренс не в том положении, чтобы гадить. Уверена, что он действует по приказу, а значит, опасаться нечего.

Я поднимаюсь.

— Юджин, — отчаяние прорывается в его голос, Лоуренс впивается в меня взглядом с фальшивым обожанием, — ты же заберёшь меня отсюда? Госпожа предлагала тебе… ручное привидение.

Присмотревшись, среди лакеев я замечаю и второго Гельдерна, Кристена.

Глава 38

Ни Лоуренс, ни Кристен мне рядом не нужны. Не знаю, стоит ли отвечать. Пожалуй, мне… любопытно — Лоуренс действительно не понимает или по-прежнему считает меня круглой дурой? Он так пыжится, изображая восторг. В своих потугах он просто смешон, даже сыграть достоверно не может. Не устаю поражаться, где были мои глаза.

Я чуть поворачиваю к нему голову. Лоуренс, ложно воодушевившись, аж светиться начинает. В буквальном смысле — становится ярче. Но даже так сквозь него по-прежнему виден бальный зал и проносящиеся мимо пары.

— Я бы могла спасти тебя отсюда, Лоуренс. Ты это имеешь в виду? — спрашиваю я доброжелательно.

— Да, Юджин.

— Короткая же у тебя память, Лоуренс.

Он выцветает, но всё ещё мерцает надеждой:

— Юджин, я люблю тебя. Я признаю, что на эмоциях повёл себя в отношении тебя недопустимо. Но разве я не наказан за свою ошибку? Позволь мне искупить свою горячность, принося пользу тебе.

— Хм. Лоуренс, разве дело в том, что ты меня оскорбил и насильно притащил в свой дом? Ещё до вмешательства твоего кузена ты собирался сделать мне ребёнка, чтобы потом твои старшие родственники не позволили малышу родиться. Кто-то жадный до чужой силы захотел получить наследие Махаон. Да, Лоуренс? Как там его звали, Ренди или Регги Гельдерн? Тот самый, который обещал моей тётушке жениться, если она наложит на наш родовой артефакт проклятие?

Лоуренс теряет краски, становится серым и почти прозрачным.

До него наконец дошло, что очаровывать меня бесполезно. Дальше он провожает меня молча.

— Кажется, этот слуга позволяет себе непочтительное отношение к гостям тёмной госпожи? — рядом появляется леди в очень пышном платье, про такие говорят платье-торт. Синие пятна на белой как бумага коже не оставляют сомнения, что леди не из живых.

— Это было забавно, — пожимаю я плечами.

Я получила ответ на свой вопрос. Всё Лоуренс понимает, просто у него совсем нет совести. Чем он меня приворожил? А Ренд — тётушку?

— Возможно, его всё же следует наказать? — предлагает леди. — Например, вышвырнуть во тьму. Правда, долго ему блуждать неприкаянным не придётся, ночные чудовища разорвут его и поглотят очень быстро.

Лоурнес становится совсем уж прозрачном, на едва угадываемом лице легко читается настоящий ужас.

— Юджин, — я не слышу, угадываю по шевелению губ.

— Меня не заботит, — отмахиваюсь я.

— Госпожа ждёт, — леди с готовностью меняет тему и взмахом расползающегося от старости и тлена веера отсылает Лоуренса прочь.

Меня приглашают в небольшую гостиную.

Уютная комната устроена для чайных посиделок: в центре круглый столик к нему вплотную приставлены мягкие кресла. Роль официанта исполняет менестрель.

Столик накрыт, госпожа уже устроилась в левом кресле, причём забралась с ногами, болтает босой стопой и ни капли не смущается своего хулиганского вида. Но именно так, наверное, и может вести себя та, в чьих руках мощь, способная сокрушать города и страны.

Я приветствую богиню поклоном. Госпожа может быть непринуждённой, я же всё равно должна соблюдать этикет до тех пор, пока мне не предложат забыть о правилах.

— Юджин, к чему эти ужимки? Присаживайся и угощайся.

— Отрава, госпожа? — я послушно сажусь.

— Отнюдь, Юджин. Стала бы я травить дорогую гостью? Очень хороший чай, особый сорт, так что смелее.

Правда в том, что если она захочет меня отравить, не важно, соглашусь я попробовать или нет, она отравит.

— Вы правы, госпожа, вкус восхитительный.

— Хочешь о чём-то спросить? — предлагает она, и я под её взглядом чувствую себя… птичкой, за которой наблюдает кошка.

Начинать с личного будет ошибкой.

— Я должна передать, что союза с вами ищет светлая Кирин. Богиня оказала мне услугу и рассчитывала, что я не забуду упомянуть об этом перед вами.

— Какая скука, — фыркает тёмная госпожа и резко подаётся ко мне. — О, кстати! Я не видела у тебя кулона раньше. Позволишь взглянуть, Юджин?

Говорить о Кирин она не захотела. Собственно, о чём говорить? Сообщение я передала ещё раньше, когда получала приглашение.

Прежде, чем я успеваю ответить, госпожа протягивает руку, и кулон вместе с расстегнувшейся цепочкой стекает ей в ладонь.

Неожиданный интерес.

Если бы кулон достался мне как реликвия рода Махаон, я бы не удивилась, но кулон всего лишь семейная памятная вещица. Неужели мамина линия тоже не так проста, как я привыкла считать? Госпожа открывает крышку и бесцеремонно извлекает из зеркального тайнка бусину крови.

Мда…

Потеряв интерес к кулону, госпожа его откладывает, а вот к бусине демонстративно принюхивается, но, думаю, на самом деле она определила, чья кровь ещё до того, как сняла с моей шеи кулон.

Возражать бесполезно.

— Диан не знает, — зачем-то признаюсь я.

— Рядом с тобой мальчик допускает ошибку за ошибкой. Ты в курсе, что он приходил ко мне и просил спасти тебя из лап Гельдернов любой ценой?

У меня сердце подпрыгивает. Я получила подтверждение тому, что и так знала — Диан в меня влюблён.

Я начинаю догадываться…

— И вы взяли с него плату? Обещание?

— Верно! — богиня хлопает в ладоши, ухитряясь сохранять бусину зажатой между мизинцем и безымянным пальцем. — Диан создал для меня из живущей в его сердце тьмы обручальное кольцо. Вот.

Не знаю, откуда именно она вытягивает чёрный матовый ободок. Крутанув его между пальцами, она запускает кольцо крутиться волчком по столешнице. Я провожаю его взглядом. Хочется взять, но… Нельзя.

Тёмная госпожа дразнит или действительно собирается привязать Диана к себе?

Желание богини…

У меня мороз по коже.Я наконец понимаю, что имел в виду Диан, говоря об обязательствах. Ради меня он отдал себя культу со всеми потрохами, и теперь…

Что нам делать теперь?

И каково ему будет узнать, что просить за меня не имело смысла, просто потому что тёмная госпожа не упустила бы возможности уничтожить Гельдернов, они для неё как кость в горле.

Она усмехается и ловит кольцо.

Зажимает в кулаке жестом фокусницы.

Я поднимаю чашку к губам и смакую чай. Что ещё остаётся? Показать выдержку, показать умение держать себя в руках. А ещё… думать. Госпожа хочет, чтобы я попросила кольцо себе? Хочет предложить сделку? Может быть, она хочет, чтобы я приняла Тьму?

— Впечатляет — признаю я. — Я читала, что материализовать тьму может только очень сильный маг.

— Кроме силы, есть ещё одно условия. Нужно испытывать очень яркие эмоции. Представляешь, как Диан хотел тебя спасти, раз у него получилось? Я бы могла оставить его себе, — она говорит и про кольцо, и про Диана. — Но мешать влюблённым было бы слишком жестоко, верно? А ещё самую капельку несправедливо, поэтому обручальное кольцо станет моим тебе подарком. Раз уж ты не захотела ручное приведение, забирай живого.

Она очаровательно улыбается и погружает бусину крови в ободок кольца. Издали может показать, что кольцо украсилось рубином. Сочетание матового чёрного и глянцевого багрянца… смотрится вызывающе, но в то же время притягательно.