Страница 48 из 60
Мы приходим на урок экономики и застаем секунданта Грифона — Кирана, на вахте у аудитории. Из всей охраны ТакТим, он нравится мне меньше всего, и я с трудом сдерживаю презрение на лице, когда понимаю, что именно он проверяет удостоверения личности студентов, чтобы войти, и мне придется с ним разговаривать.
Я забываю, что Атлас понятия не имеет о истории между нами, и когда он видит выражение моего лица, то мгновенно переключается, чтобы прижать меня к себе, слегка выгибаясь, чтобы прикрыть.
— Кто это, блядь, такой и что он с тобой сделал?
Я качаю головой, потому что понятия не имею, кто нас окружает и каковы их способности, но Гейб, который наблюдает за нами обоими с угрюмой одержимостью, бормочет: — Он в тактической команде Грифона. Она его просто ненавидит.
Сейдж насмехается и бросает взгляд на Кирана, как будто он ядовитый, и она боится, что в нее попадет кислота. — Это он поймал ее, повалил на землю средь бела дня, как будто она преступница, а потом притащил сюда, чтобы член совета Дрейвен отобрал у нее всю свободу и права. Как бы я ни была рада, что Оли здесь, я ненавижу его за то, что он так поступил с ней.
Рука Атласа на секунду напрягается вокруг меня, но затем он расслабляется, на его лице снова появляется ухмылка, и я очень быстро понимаю, что эта ухмылка означает опасность.
Нам приходится стоять в очереди, пока проверяют удостоверение личности каждого студента. Я судорожно пытаюсь достать свое, а Сейдж ругается, роясь в своей сумке, листы бумаги шуршат от ее грубого обращения. Гейб стоит как кирпичная стена, хмурясь и пыхтя от ожидания.
Когда мы наконец подходим к двери, мне приходится сделать глубокий, успокаивающий вдох, проверяя свой дар и свои узы, чтобы убедиться, что они крепко заперты. Киран огромный и немного пугающий вблизи, но он ведет себя так, будто меня не существует, ухмыляясь Гейбу и хлопая его по плечу, без вопросов пропуская вперед, совершенно не обращая внимания на хмурое лицо моего Связного. Он проверяет удостоверение Сейдж, но только потому, что она уже достала его, и также быстро пропускает ее.
Киран протягивает руку, когда Атлас поднимается, увлекая меня за собой.
— Кто ты? В этом классе нет дополнительных мест для посторонних.
Даже от его голоса у меня сжимается челюсть, но Атлас просто показывает ему свое удостоверение. — Я только что перевелся. Тебе стоит убрать руку.
Глаза Кирана сужаются, превращаясь в темные щели, но он не убирает руку. — Бэссинджер. Ты родственник Афины Бэссинджер из совета Восточного Побережья?
— Она моя тетя. Я не собираюсь снова просить тебя пропустить.
Гейб делает шаг назад через дверь и говорит: — Он говорит правду, он ещё один Связной Оли.
Наконец глаза Кирана опускаются на меня, и отвращение на его лице становится ощутимым, как резкий удар по щеке, и я сразу же краснею, как будто сделала что-то не так.
Атласу совсем не нравится такая реакция, и когда его ухмылка исчезает, Киран наконец понимает, что Атлас — не просто ухмыляющийся высокомерный мальчишка. Он — Одаренный, который угроза.
Потому что дальше может быть только хуже, и потому что это именно то, что мне нужно в моей жизни, Грифон поворачивает за угол и идет к нам, прекрасно улавливая злорадную атмосферу. — Отойди, Блэк. Они опаздывают на занятия, и я знаю, что ты не собирался использовать свой дар на территории кампуса, Бэссинджер. Это правило номер один здесь.
Атлас ухмыляется и пожимает плечами. — У меня есть исключение, Шор. Я не могу отключить свой дар, это часть меня. Твоему головорезу здесь не понравилось, что я не беспокоюсь о нем. И честно? Думаю, ему не понравилось, что я не бездарная девчонка вдвое меньше его, которой он может швыряться.
О Боже, я не хочу быть рядом с этим соревнованием по размахиванию членом, и я определенно не хочу, чтобы вся моя жизнь проветривалась и перебиралась в коридоре, когда на нас смотрит слишком много глаз.
— К черту все, я иду на занятия. Если вы, ребята, хотите достать их и измерить, чтобы покончить с этим, то вперед, я не буду торчать здесь из-за этого.
Киран насмехается надо мной и огрызается: — Конечно, ты убегаешь. Олеандр Фоллоуз как раз из тех, кто просто исчезает, когда становится трудно.
Я ухожу, потому что ничего не могу сказать ему в ответ. Я не хочу видеть реакцию остальных, и Сейдж тут же перекладывает свою руку в мою, направляясь к заднему ряду кресел, где мы обычно сидим вместе, как будто весь класс не подслушивает драму, происходящую за дверью. Буквально все вокруг ждут, пока мои Связные разберутся со своими проблемами и сядут, чтобы профессор мог начать урок.
Мне хочется закричать.
— Не обращай внимания, это не имеет к тебе никакого отношения. Они все просто на взводе, потому что Одаренных забирают, и Атлас явился, чтобы раскачать лодку, — шепчет Сейдж, бросая взгляд на Зоуи и ее хихикающих друзей, когда они все смотрят на нас.
Я отгораживаюсь от них. Когда Атлас наконец занимает свое место рядом со мной, он все еще выглядит спокойным и уверенным, доставая учебники и ноутбук, чтобы делать заметки, как будто ничего не произошло. Гейб сидит рядом с Сейдж и все это время точно ходячая бомба замедленного действия. Я уверена, что он планирует уничтожить меня своей зарождающейся истерикой.
Когда урок наконец заканчивается, и мы все направляемся в библиотеку заниматься, Атлас обнимает меня за плечи, когда мы выходим. Кирана нигде не видно, а его сменщик даже не взглянул на нас, когда мы проходили мимо.
В библиотеке оживленнее, чем обычно, и когда мы наконец пробираемся сквозь толпу к нашему столику, то обнаруживаем, что Сойер и Феликс уже ждут нас. Я улыбаюсь им обоим и представляю Атласа Феликсу, который принимает его так, как будто все это совершенно нормально и Гейб не кипит от ярости.
Я настроена игнорировать это и просто сосредоточиться на своих чертовых заданиях, но я также уже готова к тому, что Сойер будет разжигать дерьмо.
— Я слышал о размолвке сегодня утром, но главный вопрос в том, у кого из твоих Связных самый большой член? Скажи нам, чтобы мы знали, кто победил, Фоллоуз.
Сейдж застонала и спрятала лицо в ладонях. — Ради всего святого, можем мы хоть на пять долбаных минут прекратить говорить о членах?
Сойер усмехается, словно собирается пытать свою сестру, но Гейб вмешивается: — Киран, может, и мудак, но он ведь не ошибался, правда? Трудно защищать кого-то, когда все знают о его ошибках.
Атлас кладет свою руку в мою на столе, переплетая наши пальцы так, чтобы все видели. Я думаю, что это больше похоже на предъявление претензий на меня, чем на проявление какой-либо привязанности.
Глаза Гейба опускаются вниз и приклеиваются к нашим сплетённые рукам, и Атлас ухмыляется ему. — Да? Ну, в отличие от тебя, я не боюсь сказать остальным, чтобы они отвалили, и держу свою Связную при себе. Мне плевать, что было в прошлом, с этим дерьмом покончено. Она моя, а ты сам решил, что она не твоя.
Ноздри Гейба раздуваются. — Это не так просто, я не могу сказать, что она моя. Есть еще кое-что…
— Мне плевать, — обрывает его Атлас, а затем решительно игнорирует его до конца дня, независимо от того, как сильно Гейб хочет поругаться.
*
Мы занимаемся до тех пор, пока столовая не открывается на ужин, за столом царит напряженная тишина, пока все мы вбиваем в свои головы как можно больше знаний.
Сойер, Феликс и Гейб уходят, чтобы вместе отправиться на футбольную тренировку. Я замечаю, насколько спокойнее и менее напряженно Сейдж относится к общению с Феликсом, и поднимаю бровь, когда мы вместе идем на ужин.
Она смотрит на Атласа, а потом говорит: — Я сказала ему, что хочу просто общаться как друзья… пока. Он не стал развивать эту тему, и… я имею в виду… было приятно, что он вернулся. Я все еще уверена, что он найдет свою Центральную и бросит меня, но… ну, может, не так уж и плохо наслаждаться временем до тех пор.
Я снова прижимаюсь к ней и шепчу в ответ: — Тебе обязательно стоит попробовать. Почему ты должна остаться одна навсегда, если Райли сделал свой выбор? Ты не принадлежишь ему, Сейдж. Ты можешь делать то, что хочешь.