Страница 31 из 54
— Кара моя помощница. — Стащив с шеи удавку, бросаю галстук на пол и залпом опустошаю бокал.
Брат к своему не притрагивается. Совсем испортился. Даже в воскресенье не позволяет себе расслабиться.
— Вот именно, всего лишь помощница. Сонорина де Ларра вправе делать все, что ей хочется. Тебя ее личная жизнь не касается.
— Как тебя в свое время не касалась личная жизнь сонорины Лэй?
А вот теперь он вспоминает о бокале с сильрой. Сделав большой глоток, уверенно заявляет:
— Это разные вещи.
— Почему?
— Эления моя жена.
— Два года назад она ею не была. Более того, ты был помолвлен с другой, а Ленни была моей невестой. Но ты посчитал себя вправе бить мне морду на нашей помолвке.
— Я люблю Элению. Она моя женщина.
— Если честно, это самый тупой спор, который у нас когда-нибудь был. Я, может, тоже люблю Дерзкую и собираюсь сделать ее своей женщиной.
Наверное, если бы я сейчас сказал, что намерен пойти по его стопам и баллотироваться в правители, Гар и то бы так не удивился. Несколько секунд он молчит, переваривая (и запивая) мои слова, после чего уверенно и твердо говорит:
— Извини, но ты не умеешь любить.
— Ты, кажется, перепутал меня с синтом.
— Ксан, это просто очередной каприз, который может нам обоим слишком дорого обойтись.
Боги, дайте мне с ним выдержки.
— Открою тебе секрет: мир не вертится только вокруг тебя и твоей карьеры. Какими бы ни были последствия, я не откажусь от Кары. И да, я собираюсь сделать все, чтобы в самом ближайшем будущем между ней и тем ублюдочным Светлым не было никаких отношений.
После моего заявления Гар оглядывается на бар. Видимо, тоже уже жалеет, что я не поставил перед ним целую бутылку, а только скромных размеров бокал. Но мне некогда тут с ним бухать. Надо приводить себя в порядок и разводить Дерзкую на совместный вечер.
— Виктор да Коста — не тот, кому стоит переходить дорогу, — делает брат еще одну безуспешную попытку меня образумить.
— Валар Кано тоже был далеко не зайкой, но что-то я не заметил, чтобы ты отдал ему Ленни.
— Кано был преступником, убийцей! Не надо все смешивать!
— Хорошо посидели. — Я поднимаюсь, собирая в себе остатки терпения. — Но тебе пора. К жене и детям или на пресс- конференцию. Короче, Гар, вали, пока у меня снова кулаки не зачесались.
Радует одно, брат у меня не тупой, поэтому дважды просить не приходится. Поднявшись, он раздраженно застегивает пиджак, рискуя вырвать пуговицы с мясом, и при этом смотрит так, словно прикидывает, хватит ли ему сил вышвырнуть меня в окно.
— И кстати, с Нарди пока ничего не выгорело, но обещаю подумать, как с ним подружиться.
— Можешь не утруждаться. Очевидно же, что тебя в последнее время не интересует ничего, кроме твоей Светлой, — бросает он и идет на выход.
Обиделся. Даже дверью, уходя, хлопнул, заставив поморщиться. Иногда он как заноза в заднице, от которой никак не получается избавиться.
Ну да ладно. К Йоргам брата.
Мысленно послав Гара куда надо, хватаю сейт, чтобы написать своей фее, но она меня опережает. Надо же! Сама на ужин приглашает. Это дает пусть и мелкую, но все-таки надежду, что Светлая не будет отбрыкиваться от отношений со мной и наконец оставит тупую идею выскочить замуж за отмороженного фрика.
Время до вечера тянется до охренения медленно. Всего пару часов, а кажется, будто проходит вечность. Я даже вылетаю пораньше, потому что уже не в силах торчать в четырех стенах и, промчав по верхней магистрали, уже через какую-то четверть часа оказываюсь перед дверью ее квартиры.
Звоню. Жду.
Вино, цветы, десерт — все при мне.
Несколько минут ничего не происходит, я не слышу никаких звуков.
Это так кто-то готовит ужин? А я вообще-то голодный.
Звоню снова и наконец слышу шаги в прихожей. Дверь открывается, являя моим глазам Светлого в одном, мать его, полотенце.
— Сонор Хорос?
— Виктор, кто там?
Бросаю взгляд вперед, сквозь кусок делеского дерьма, и вижу Кару, наспех завернутую в простыню.
Мою Кару, окутанную запахом этой светлой мрази.
Может, я сплю? Или это какое-то гребаное дежавю? Правда, в прошлый раз эти двое были одеты и с ними был Ренард. А сейчас…
Больше всего мне хочется ворваться в квартиру и придушить Светлого полотенцем. Сложно сказать, что меня останавливает. Зацепившись взглядом за потухшие глаза Кары, я беру себя в руки (пока что), отодвигаю урода и прохожу внутрь.
— Ты в порядке? — продолжаю смотреть только на нее, устало прислонившуюся к стене.
Она, конечно, сумасшедшая, но уж точно не стала бы приглашать меня, чтобы продемонстрировать свои отношения со Светлым. Или стала бы?
Еще одна такая мысль, и от моего фигового самообладания ни фига не останется.
— Извините, сонор Хорос, но вы не вовремя, — раздается за спиной голос насекомого.
Заставить его сожрать цветы, пока мы с Дерзкой будем говорить? Может, тогда хоть ненадолго заткнется… Впрочем, сейчас Кара выглядит как угодно, но только не дерзкой девчонкой. Скорее кажется маленькой напуганной беззащитной девочкой. Со мной она никогда такой не была.
Знал бы Виктор, насколько он сейчас близок к своему убийству.
— Вам лучше уйти, — продолжает искушать меня потенциальная жертва собственного убийства.
— Кара, одевайся. Ты нужна мне в офисе.
Девушка послушно (послушно?!) кивает и скрывается в спальне.
— В воскресенье вечером?
Приходится обернуться и посмотреть в отмороженные глаза Светлого.
— По договору она может мне понадобиться в любое время.
— Я бы хотел посмотреть этот договор.
— Это конфиденциальная информация компании.
— Я как ее жених имею право… — начинает цедить слова Светлый, а я ловлю себя на том, что продолжаю смотреть в его глаза, сейчас похожие на два осколка промерзшего стекла. — Я хочу увидеть этот договор, а вам не стоит вот так врываться к своей помощнице. Вам лучше уйти, сонор Хорос.
И мне вдруг действительно начинает хотеться уйти. Что за хрень?!
В голове, дробясь на эхо, продолжает звучать монотонный голос агента Делеса, убеждающего, что мне здесь не место.
— Тем более не стоит врываться к моей невесте с цветами. Не похоже, что вы с ней работать собрались.
С ней… Я цепляюсь за эту мысль, мысль о Каре, и, оттолкнув светлую сволочь, прохожу на кухню. Ужин не готов, но стол завален продуктами. Кара собиралась приготовить стейки, а ведь Виктор вегетарианец. На ужине у Ленни он кривил рожу при виде мяса, и что-то я сомневаюсь, чтобы Светлая собиралась готовить для него.
— Мы не закончили, — шипит за спиной да Коста. Окончательно оборзев, хватает меня за руку, разворачивает к себе.
Я натыкаюсь взглядом на кухонный нож, но схватить его не успеваю, из спальни появляется Кара.
— Я готова.
— Я выясню, что с ней происходит, а до этого ты к ней больше не приблизишься.
— Слишком много на себя берешь, Хорос. Слишком много… — Светлый улыбается, при этом мягко отступая.
Интересно, а не он ли маньячит? Типаж для серийного убийцы идеальный.
— Могут ведь возникнуть проблемы.
Угрозы ублюдка — последнее, о чем я сейчас думаю. Сунув ему в руки букет (он ведь любит траву), забираю Кару. Пока поднимаемся на парковку, молчу, тщетно пытаясь прогнать назойливые, тошнотворные образы — моя фея под этим уродом.
Не выдержав, спрашиваю:
— Что между вами было?
Она поднимает на меня глаза и тихо, растерянно отвечает:
— Я… я не знаю.
На секунду я теряюсь. Вот реально теряюсь, хотя раньше со мной такого никогда не случалось.
— Как это не помнишь?
Она резко вздыхает, словно ей не хватает воздуха, а стоит дверям лифта раскрыться, быстро выходит на крышу. Постепенно дыхание моей феи становится ровнее.
Я ее не тороплю, жду, когда сама заговорит. Спустя несколько минут, окончательно успокоившись, Кара садится в машину, пристегивается и только потом отвечает. Тихо, нехотя, словно боится собственных слов: