Бойтесь своих желаний

– Знаю. Я знаю таких, как ты. И знаю, что не оказался бы здесь, не будь ты моим клиентом, Ева.

– А ты правда демон? – Она решила, что ещё один дурацкий вопрос сильно ситуацию не ухудшит.

– Я же сказал, что нет. – Он поморщился. – Демон – это слишком банально и упрощённо. Но объяснить тебе свою истинную природу я не в силах. То есть я-то могу попытаться, но ты вряд ли поймёшь. Кроме того, я здесь не за этим. Итак, Ева, я должен сделать тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться. И не потому, что оно такое уж соблазнительное… Просто в данном случае «не можешь» означает именно отсутствие возможности, а не желания. Но сначала позволь задать тебе дежурный вопрос – ты хотела бы оказаться в одной из этих книг?

– То есть как? – Ева не прикидывалась дурочкой, она действительно не поняла вопроса.

– Оказаться в том времени и месте, которое описывается, стать одним из героев.

– Спрашиваешь! – Она чуть не подпрыгнула от восторга. – Ещё бы!

По-хорошему столь бурную радость выражать было несколько преждевременно; пока ей только задали вопрос, а вовсе не предложили отправиться в какой-нибудь из книжных миров. Но отчего-то, учитывая все предшествующие этому моменту обстоятельства, Ева пребывала в уверенности, что такой поворот вполне вероятен.

– И куда именно? – скептически поинтересовался Лайонел.

– Даже не знаю. – Ева растерялась от обилия возможностей. – Ну, например, в Ехо… Постой, а я там буду сама собой или займу место одного из героев?

– Умная девочка, – усмехнулся он. – Правильные вопросы задаёшь. Оказавшись в книге, ты станешь одним из героев.

– Тогда я выбрала бы Меламори. Или Джоанну Сэдли из «Чёрной стрелы». Хотя есть ещё Розамунда Годолфин…

– Погоди, – оборвал демон. – Не спеши выбирать героя. Это не в твоей власти.

– Так. – Ева придала лицу самое серьёзное из выражений, которые имелись в её арсенале. – Давай всё-таки определимся. Вопросы, которые ты сейчас задаёшь, – это часть теста на наличие психических отклонений или то самое хвалёное искушение, которому ты должен меня подвергнуть?

– Второе, – лаконично отозвался он.

– Ух ты! – Ева с трудом удержалась от исполнения какого-нибудь дикого танца. – Это же самое замечательное искушение за всю историю Вселенной! А ты – самый лучший демон на свете!

Она бы даже, пожалуй, обняла Лайонела, просто от полноты чувств, но его задумчивый вид и какое-то странное сочувствующее выражение лица остужали это желание.

– Ева. – Что-то в его тоне настораживало. – Ты упускаешь из вида одну маленькую деталь.

– Какую?

– Ты не имеешь права выбирать героя.

– И что из этого следует?

– А то, что, оказавшись, к примеру, в Ехо, ты можешь стать одним из обывателей, хоть раз упоминавшихся на страницах. Попав в эпоху «Морского ястреба» – примерить на себя роль галерного гребца.

– И ничего нельзя с этим сделать? – растерянно прошептала Ева. – И ты никак не мог бы поспособствовать или замолвить за меня словечко. Ты же пил чай в моём доме! – Она кивнула на кружку, которую Лайонел всё ещё сжимал в руках. – Может, в качестве жеста благодарности? – Она состроила умильную гримаску. – Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

– Ева, пойми, это не в моей власти. – Этот человек, очевидно, мог равнодушно взирать даже на котят, раз его не тронула столь страстная мольба. – Вот почему я предостерегал тебя от преждевременной радости и говорил, что от меня не стоит ждать ничего хорошего.

– Значит, мне придётся отказаться от самого волшебного предложения в моей жизни? Ты это хочешь сказать, да?

Ева чувствовала себя последней трусихой и предательницей собственных идеалов. Но рискнуть и получить вместо одной никчёмной жизни другую – ещё более никчёмную… так она поступить не могла.

– Не совсем. Хотя отказаться ты можешь. Но условия отказа таковы, что ты, скорее всего, предпочтёшь согласиться на моё предложение.

– У отказа тоже есть какие-то условия? – Ева вытаращилась на собеседника. – Да вы ошалели, ребята!

– Увы. – Он пожал плечами. – Если ты откажешься стать частью того, что заменяет тебе реальную жизнь, то останешься в реальности, но тогда лишишься навсегда своего наркотика. То есть никогда не прочтёшь больше ни одной книги. Стоит тебе нарушить это условие – и ты тут же окажешься в одном из книжных миров, но без права выбирать не только героя, но и саму книгу.

– Всё это очень похоже на бред. – Потеряв свою заманчивость, предложения незнакомца стали казаться странными.

– Не стану спорить. Это всегда похоже на бред. Или на сон. Многие пытаются уверить себя, что спят.

– Многие? И часто ты осчастливливаешь людей подобными предложениями?

– Конкретно я являюсь только книжным детям, вроде тебя. Но книги далеко не единственный и уж точно не самый популярный наркотик этой эпохи. Куда им до компьютерных игр или телешоу.

– И что? Телеманьяков тоже посещают демоны-искусители?

– Угу. – Лайонел плюхнулся в кресло. – И их, и настоящих наркоманов и пьяниц. Впрочем, к последним наш брат наведывался во все времена. Так уж случилось, что вино стало первой ширмой, за которой люди прятались от жизни.

– А что вы предлагаете алкоголикам? – заинтересовалась Ева.

– Ну, тут выбор менее затейлив, – усмехнулся демон. – Либо вечно хмельное состояние со всеми вытекающими последствиями, либо вечное воздержание от спиртного. Впрочем, в отличие от твоего случая, риск здесь минимален. Если кто-то, дав зарок трезвости, не выдерживает, то его ждёт то же самое, от чего он первоначально отказался, только и всего. В случае же с книгами или компьютерными играми риск намного выше.

– И часто люди отказываются от полного погружения в свой наркотик?

– Примерно в трети случаев. – Лайонел, казалось, охотно делился подробностями своей работы. – Чаще всего отказываются женщины средних лет, живущие телесериалами. Как только понимают, что вместо роли прекрасной главной героини им может достаться роль её толстой страшной подруги или старой мегеры-свекрови, враз решают, что ну её, эту романтику. И, кстати, держатся лучше остальных.

– Наверное, потому что сериалы – самый лёгкий наркотик, – предположила Ева.

– Думаю, ты права, – согласился он. – Зато среди вас – книжных детей – никто на моей памяти не выбирал жизнь без книг. Для вас это слишком важно. Бьюсь об заклад, ты не станешь исключением. Так ведь?

Еве очень хотелось обломать нахального демона и сказать, что он ошибается, но ведь на самом деле он прав. Жить без книг она не сможет. Какой, однако, ловушкой оказалось искушение, на первый взгляд представлявшееся таким чудесным! Сколько раз она слышала, что сбывшиеся мечты частенько таят в себе подвох. Вновь вспомнился сэр Макс, все желания которого исполнялись – рано или поздно, так или иначе. Так вот что это значит на самом деле. Далеко не так оптимистично, как звучит.

Что же ей делать? Прожить остаток жизни (а если учесть, что ей всего-то двадцать два, весьма значительный остаток) без книг в комфортном привычном мире или обнаружить себя моряком на пиратском судне, обитающим в грязном трюме и между делом убивающим людей, или нищей бродяжкой из лондонских трущоб, или карликом-шутом при дворе монарха-тирана. Ведь можно стать дряхлой старухой, уродом, прокажённой… генералом Бубутой, в конце концов!

Спокойствие, только спокойствие. Ева постаралась взять себя в руки. Книгу ведь можно выбирать, так ведь? Значит, нужно выбрать такую, где и условия жизни не ужасны, и герои не вызывают отвращения. Только поди отыщи такую!

Стараясь не глядеть на гостя, Ева начала перебирать в голове любимые книги. И тут, к своему удивлению, обнаружила, что не так уж они и соблазнительны, эти книжные миры. В любимом Средневековье – грязь, вонь, эпидемии, повальная безграмотность, голод, бедность, постоянные войны. Даже приведись ей стать принцессой крови, всё равно она будет лишена банальной зубной пасты или возможности ежедневно принимать душ. В Новом времени антисанитария остаётся, а к войнам добавляются революции. Нет уж, раньше начала девятнадцатого века эпоху лучше не выбирать. Романтика романтикой, а все эти восхитительные наряды и рыцарские традиции не стоят многочисленных «прелестей» отдалённых эпох. Остаётся просвещённый девятнадцатый век. Войны, конечно, никуда не делись, ну так они и сейчас ведутся, куда ж без этого. Зато позапрошлое столетие было однозначно более чистым, здоровым и культурным. Наука развивается, искусство процветает, нормы морали ещё не успели обесцениться. Осталось выбрать книгу, действие которой происходит в девятнадцатом столетии, желательно в первой его половине. Да при этом не затрагивающую жизнь простонародья, а повествующую о буднях аристократии. Мрачноватые творения сестер Бронте сразу отпадают. Там даже главные герои по большей части страдают, а участь второстепенных и вовсе незавидна. Остаются только романы Джейн Остин. Почти идеальный вариант – по крайней мере, лучший из возможных. Леди Джейн предпочитала описывать будни людей благородного сословия. Пусть даже часть героев принадлежали к обедневшим дворянским родам, но всё-таки вели вполне приличный и достойный образ жизни. Красивые платья, красивые вещи, красивые чувства… Остаётся, правда, опасность оказаться почтенной старушкой, болтливой женой пастора или глупенькой служанкой. Ева припомнила, что благородные героини Остин любили оказывать благодеяния семействам бедняков. Вспомнить бы ещё, были ли это абстрактные бедняки или кому-то из них писательница уделила персональное внимание. В любом случае более «благополучных» книг, чем романы Остин, не найти.