Страница 26 из 37
- О чем ты задумался, Антон? - спросила меня Ольга, сидевшая напротив меня в маршрутном такси.
- Видимо, перемещение не прошло для меня даром, - произнес я, - думаю, как мне вновь привыкнуть к настоящему.
- Ничего. Привыкнешь, - беззаботно произнесла Ольга. Что-то раньше я подобной беззаботности в ее речи не замечал.
Мы вылезли на остановке, ближней к дому Ольги. По пути мы говорили о вещах, которые теперь кажутся самыми незначительными, но надо справедливо признать, Ольга умела увести меня в сторону от сомнительных мыслей.
В доме Ольги было тепло, я почти забыл о своих недавних впечатлениях. Ольга подала мне чай и уселась рядом.
- Тебе не кажется, что руководство "Ночного Дозора" не слишком строго обошлось со Светланой? - спросил я.
- Ему, руководству, видней, - ответила Ольга, - а ты хотел бы, чтобы все было по-другому?
- Не знаю. Но раньше наше руководство напоминало мне делегацию авиньонцев из романа "Имя розы". Такую, знаешь, непреклонную, - она состояла из кардинала Поджерского, Бернара Ги и других. В честь ее давали пышные обеды, она наводила трепет на обитателей монастыря. И ее представители были весьма сноровисты: поймали, скажем, монаха Сальватора, крадущегося с тюком под мышкой. И тот сразу признался, в отличие от нашей Светланы, что у него в мешке - черный кот, который нужен ему для любовной ворожбы по отношению к одной деревенской "розе". У Сальватора был изъят черный кот, а у девушки - черный петух, который она получила от него. И нюх не подвел авиньонцев. "Так! Так! - вскричал Бернард Ги, - Знакомый набор!"
- Да, что-то из арсенала ведьм, - согласилась Ольга, - они использовали животных для своего обряда, жертвоприношения.
- Но вспомним, что было дальше. Сальватор так испугался Бернарда Ги, что полностью заложил келаря Ремигия. И над ним принялся вершить суд Бернард. Малахия дал показания против Ремигия. Бернард обвинил Ремигия в приверженности ереси Дольчина и дольчинян, в убийствах, совершенных за последние пять дней. "Да, - сознался он, - но я не убивал". "Хорошо, - ответил Ги, - закон суров, но закон. Тебя будут.. пытать". Ремигий был в шоке. "О, нет! - воскликнул он, - только не пытка!" - и тут же сознался во всех нераскрытых убийствах за последнюю декаду. Так были посрамлены еретики.
- Но теперь время совсем другое, - заметила Ольга, - все мягче. И никто не пытает. А помнишь тот странный сон, который видел герой романа в шестой день, когда слушал церковное пение? Двигаясь по винтовой лестнице внутри тесной каменной башни он попадает в огромное помещение, где Аббат устраивает трапезу для всех святых. Там тусуются Иона, Исайя, Езеркиль, Каин с Авелем, Ева, Ной, Иосиф и другие. Гуляют и даже пьют, после чего режут подвернувшуюся под руку ведьму? Как истолковал этот сон Вильгельм?
- Когда Ватсон рассказал этот сон учителю, тот догадался, что это оригинальный "Киприанов пир" - "На тебя произвели большое впечатление недавние страхи. Оттолкнувшись от этого сочинения, ты дал жизнь карнавалу, в котором все перевернулось вверх тормашками. И ты сам задумался - как может существовать перевернутое пространство, в котором вещи поставлены с ног на голову?"
- Я тоже видела довольно интересный сон, - произнесла Ольга, - хотя он не был украшен таким количеством святых. Я тоже как будто побывала в будущем, но все это оказалось сном. Я оказалась внутри необыкновенного и впечатляющего "торгового комплекса", - хотя это название не совсем справедливо. В этом здании можно было приобрести самые разные вещи, самые редкие, самые современные. Само здание возвышалось ввысь на несколько этажей, - не могу сказать, сколько, я побывала только на первом и втором уровне. Предупредительны были те, кто обслуживал посетителей. Сами посетители вели себя по-человечески. Ни тени печали не видела я на их лицах. Меня больше всего заинтересовала библиотека, которая находилась в этом здании. Большие стеллажи - от пола до потолка. Ничего лишнего. На них были самые разные книги - от самых старинных, но тем не менее опрятных, до новых. Здесь же были места для чтения - каждый мог взять нужную ему книгу и прочесть часть ее. Сами книги располагались по алфавиту - и порой одна буква занимала несколько больших стеллажей. Кроме того, их можно было тут же приобрести. Можно было взять ту книгу, которая понравилась, и унести ее с собой. Что еще? Пожалуй, стенды с одеждой, ассортимет ее был необыкновенным, здесь были все цвета, все оттенки в самых интересных, самых неожиданных сочетаниях. Так отличался этот мир от привычного нам..
- Да, - согласился я, - в самом деле, я не могу похвалить обыденность, которая нас окружает.
Почему мы и совершали свои поступки в сумеречном мире, - ибо там сохранялось какое-то подобие порядка и закона, в отличие от человеческого мира, в котором давно и безраздельно властвовало зло, метафорически выражаясь, восседало на троне и распоряжалось. Выборы чаще всего фальсифицировались, законы писались такие, которые противоречили Основному закону, а Темные, получив возможность вести себя так, как им представлялось достойным, показывали себя во всей красе. Что и говорить, вели они себя нагло и не ожидали встретить себе в человеческом мире тому ни малейшего сопротивления. Впрочем, иногда и Свет проявлял себя здесь. Но его попытки повлиять на течение событий не приветствовались людьми, - слишком привыкли они к тому, что рядом с ними творится не Добро, а зло. Почему-то сегодня как никогда раньше эти мысли возникли передо мной во всей отчетливости. Их нельзя было назвать оптимистическими. Но думать, что я был виноват в этом, было бы неверно. Я задавал себе вопросы - "Чем я заслужил такое?", "Почему это направлено против меня, может быть, я тому причиной?" - но все эти вопросы оказывались некорректными. Тьма пришла в мир извне, и не имела ко мне никакого достоверного отношения.
Я вспомнил, как поносили нас с Ольгой, главным образом, меня, сегодня проходившие мимо Темные, и понял, что что-то произошло в мире. Что-то, что мы не предусмотрели, что-то, что не ложилось в ткань событий нашего времени.
- Что-то не так, - сказал я Ольге, - не говори, что это мои субъективные ощущения. Думаю, что мы должны вернуться.
- Хорошо, - согласилась Ольга, - я помогу тебе. Ты расскажешь о своих предположениях Гесеру, а мои слова будут служить доказательством.
Гесер встретил нас так, как будто весь день ждал нашего с Ольгой появления. Сначала он пригласил нас сесть, потом сам опустился на стул напротив кресла.