Простые слова

– Ты просто его не знаешь! – нервно покусывая губы, Злата опускает голову, прячась за каштановым шёлком волос. Как она собирается покорять неотёсанное сердце Ветрова, если даже боится встретиться с парнем взглядом?

– А ты знаешь? – спешу со встречным вопросом, замечая, как и у самой сбивается дыхание, стоит Ветрову снова посмотреть в мою сторону.

– Хочу узнать, – признаётся Злата, и отчего-то это её признание волной протеста разливается по телу. – Мне думается, это только обёртка! Чтобы не трогали, в душу не лезли, а настоящий Сава другой!

– А если нет, Злат? – кожу покалывает иголками от колючего взгляда парня. Такого израненного и безразличного, что не на шутку становится жутко.

– Больше двух – говорят вслух! – в наше со Смирновой перешёптывание бесцеремонно врывается звонкоголосая Вита. – Новенького обсуждаете? Понравился? Симпатичный, да? Только взгляд у него, как у побитой собаки.

Вита даже не замечает, что говорит чересчур громко, а столовая слишком маленькая. Злата ещё больше заливается краской оттого, что посторонние заметили её симпатию к Ветрову, я же не могу отвести глаз от парня. Перестав жевать, он с кривой ухмылкой заглядывает в душу, отчего ту сводит судорогами. Ещё никогда я так не боялась, и в то же время не хотела идти дальше.

– Ходят слухи, девочки, что Ветров сын местного криминального авторитета! – с видом заправского шпиона шепчет Лиза. – А иначе откуда у парня татуировки?

– А мне кажется, он просто избалованный мажорчик, а мы все тут ему неровня. Вот и нос воротит! – заговорщически произносит Зотова.

– Эти его рисунки – не что иное, как защита от боли, – шелестит Злата еле живым голосом.

– Какой ещё боли? Что ты несёшь? Просто цену себе набивает! – Вита снова горланит на всю столовую.

– А давайте соревнование устроим? – предлагает Лиза. – Кто первый разгадает секрет Ветрова, тот победил!

– Лиза, – вспыхивает Злата. – Так нельзя!

– А я согласна! – Вита в предвкушении потирает ладони.

– Мы же спорим на него, Злат! – решаю поддержать девчонок. – Просто попытаемся узнать новенького получше. Может, ты и права, и за бронёй высокомерного засранца скрывается белый и пушистый зайчонок.

– Делайте что хотите, – недовольно мотает головой подруга, но возразить не успевает.

Раздирающий ушные перепонки звонок так некстати прерывает наши посиделки и планы. Как угорелые, сорвавшись с места, летим на урок. Под недовольные причитания Синички врываемся в кабинет русского и литературы и рассаживаемся по местам. Я напрочь забываю, что должна сесть за парту с Булатовым и уверенно иду на галёрку. Но самое странное – Алевтина Ивановна позволяет мне это сделать и даже одобрительно кивает.

Ещё немного поворчав, она приступает к обсуждению произведений Бунина, а я безотрывно сверлю взглядом дверь, ожидая появления Савы. Соревновательный дух у меня в крови! А значит, я просто обязана первой докопаться до истины!

– Марьяна, задержись! – просит Алевтина Ивановна, как только утихает звонок с урока.

Скидываю в рюкзак тетради, и пока Синичка объясняет Мише Смолину его ошибки в сочинении, листаю новостную ленту в социальной сети.

– И где Савелий? – Голос классной совершенно некстати внедряется между летними фотографиями Лизы и анонсом нового фильма.

– Что? – Смартфон небрежно летит в карман, а удивление – в гору. – Вы меня спрашиваете?

Никогда бы не подумала, что должна отчитываться за чужие прогулы. То, что Ветров решил спокойно поесть вместо того, чтобы с упоением слушать лекцию по литературе двадцатого века, только его выбор и ответственность.

– Марьяна, ну конечно! – Синичка поправляет очки на переносице, при этом забавно хмурясь. – Скажу честно, я не ожидала от тебя такой самоотдачи по отношению к Савелию. Ты меня приятно удивила!

– Самоотдачи? – Вытягиваю шею в абсолютном недоумении. Неужели классная решила, что, заняв место рядом с новеньким, я автоматически взяла шефство над парнем? Вот ещё!

– Я же всё понимаю, – деликатно кивает Алевтина Ивановна. – Ветров мальчик непростой! Да и тебе сложно сейчас! Не каждая семья готова принять в свой устоявшийся мир чужого ребёнка.

– Вы что, в курсе? – Разочарованно морщу нос. Только этого мне сейчас не хватало, чтобы все в классе прознали про выходку моих родителей. И для чего, спрашивается, было вводить в курс дела сотрудников лицея?

– Само собой! – отрезает Синичкина, но заметив на моём лице полнейшую растерянность, добавляет:

– Не бойся, я не собираюсь делать это деликатное событие достоянием класса. Это вопрос исключительно семейный, я всё понимаю! Кощеев! Отойди от Гоголя!

Алевтина Ивановна с силой стучит авторучкой по столу, а мелкий пакостник из 6 "Г" тут же отбегает от портрета писателя.

– Но всё же, Марьяна! – Классная снова переводит взгляд на меня. – Прогуливать занятия не дело! Уверена, отец снимет с парня три шкуры, если узнает! Поговори с Савелием, хорошо?

И пусть я совершенно не улавливаю связи между опекой моих родителей над каким-то мальчуганом и этим мажором Ветровым, всё же киваю, чтобы поскорее отделаться от нудных нотаций.

Под окрики Синички в адрес Кощеева, которому всё же удаётся пририсовать несчастному Гоголю дурацкую бородку, вылетаю из кабинета и, сверившись с расписанием, спешу на следующий урок.

В классе шумно и суетливо. Ребята разделились на небольшие группки и болтают о своём. Девчонки хохочут, пацаны спорят. Несколько самых ответственных ребят пытаются повторить домашнее задание. До начала урока минут пять, и каждый спешит использовать это время по максимуму.

Не привлекая к себе излишнего внимания, иду к ставшей уже родной последней парте, за которой, как ни странно, сидит Ветров. Разумеется, на столе пусто, а сам парень совершенно безэмоционально смотрит в одну точку. Вот и о чём я могу с ним поговорить?

Подхожу ближе и, поставив рюкзак на стол, начинаю выискивать тетрадь по алгебре.

– Ты пропустил литературу, – между делом бубню под нос. – Синичка ругалась.

Рюкзак летит на пол, а я сажусь рядом с парнем.

– Вообще-то, прогуливать уроки нельзя! – Краем глаза наблюдаю за мажором, но тот даже не шелохнётся. Сидит весь такой важный, гордый, аж противно!

– Пропустил ты, а досталось мне! – говорю чуть громче и ёрзаю на стуле, разворачиваясь лицом к парню. – Сава, ты меня слышишь?

– Слышу, – глухо отвечает тот, глядя в пустоту.

– И? – тяну нараспев в ожидании ответа, которого нет. – Ты сожалеешь? Больше так не будешь? Верно?

– Неверно, – бубнит Ветров, но так и не удосуживается даже взглянуть на меня.

– О чём спор? – Массивная фигура Виты вырастает, откуда ни возьмись. – Марьян, забыла совсем сказать, мы сегодня с ребятами собираемся у меня. Отец укатил на очередной симпозиум, а мама с мелким – в сад, на картошку. Так что жду! Тебя, Ветров, кстати, тоже! Пора вливаться в нашу дружную компанию!

– Я не смогу. – С сожалением пожимаю плечами. – Родители сегодня устраивают семейный ужин.

– И что празднуете? – С другой стороны парты подбегает Лиза.

– Ничего, скорее пыль в глаза пускаем! – Этот ужин мне, как кость поперёк горла, и была бы на то моя воля, с радостью променяла бы его на вечер в компании друзей.

– Жаль, – шумно вздыхает Вита и, стащив из моего пенала линейку, игриво тыкает в Ветрова. – А ты придёшь?

Парень лишь сильнее сжимает ладони в замок и продолжает молча смотреть вперёд.

– А Сава у нас, похоже, немой, – щебечет Лизавета и тут же поднимает указательный палец в воздух. – Кстати, Марьян, всё забываю спросить! Твои всё-таки взяли сироту из приюта или передумали?

На свою беду, ещё в мае я проболталась девчонкам о планах родителей, но до последнего надеялась, что они позабудут об этом дурацком разговоре.

– Лиз, давай не сейчас! – Киваю в сторону Ветрова. Меньше всего на свете мне бы хотелось, чтобы он знал о моей сердобольной семейке.

– Савелий у нас не только немой, но и глухой, – хохочет девчонка. – Не веришь? Учись, Марьяш! Планета Земля вызывает Ветрова! Слышишь?